Элементально
Шрифт:
Мы шли по какому-то длинному коридору в полнейшем одиночестве, и я не представляла, где мы находимся. А ведь всего минуту назад кругом были люди. Куда завел меня этот драконище? И зачем?!
— А что ты хочешь от меня услышать? — отозвалась напряженно. — Предлагай тему для беседы, но вряд ли я поражу тебя своими знаниями и умением непринужденно ее поддержать. Я ведь не леди.
Зачем добавила последнее — не знаю. Словно кто-то подтолкнул, вынуждая создать заведомо конфликтный настрой.
— До сих пор злишься? — Он позволил себе кривую усмешку и, внезапно прижав меня спиной к стене, оказавшейся слишком близко,
— Любую правду можно преподнести несколькими способами, — парировала я, сохраняя невозмутимость. Спасибо амулетам! — Можно как комплимент или нейтральную констатацию факта, а можно и как самое грязное оскорбление. Все зависит от тона и настроя говорящего. Ты же заведомо ненавидишь всех и вся, презираешь за одно только существование. А я… Я обычная. Я расстраиваюсь и обижаюсь, когда меня оскорбляют и намеренно делают больно. Ты обвиняешь меня в том, что проклятие зациклилось на мне, такой глупой и невысокородной, но дело в том, что моей вины в этом нет, и ты это прекрасно знаешь. На моем месте могла оказаться любая. Такая же простая и никчемная.
Граф упрямо поджал губы, будто даже мысленно не желал признавать мою правоту, но по большому счету мне это было безразлично. К чему убеждать этого мужчину хоть в чем-то, если я уже все для себя решила?
— Кстати, где мы? Нам не пора к остальным?
Кажется, мой вопрос отвлек его от обдумывания чего-то важного, потому что дракон недоуменно моргнул и сфокусировал взгляд на мне. Даже нахмурился, как если бы увидел что-то не то. Мгновение спустя он резко напрягся, словно услышат нечто подозрительное, и тут же начал склоняться ко мне, за секунду до поцелуя предостерегающе шепнув:
— Не дергайся.
Не стала. Вряд ли драконище собрался насиловать меня прямо во дворце за считаные минуты до начала приема, так что позволила не только себя поцеловать, но и обнять. Да что там! Сама положила руки ему на плечи, чтобы чуть позже зарыться пальцами в его волосы. Окутанная артефактами, как елка мишурой, внезапно я испытала такое острое, почти болезненное возбуждение, что неосознанно всхлипнула и, не отдавая себе отчета в действиях, прижалась к дракону крепче. Он был источником моей боли и в то же время унимал ее, целуя так страстно и одновременно нежно, что кружилась голова и подкашивались ноги.
Боги, что я делаю?! С кем? Зачем??? Но как же это сла-а-адко!
— Кхе-кхе, — раздалось ироничное покашливание чересчур близко, и Герман дернулся, словно от испуга, хотя я могла поклясться, что он подстроил наш поцелуй именно ради этого.
А когда увидела обоих величеств, не смогла не признать, что спектакль был разыгран как по нотам.
Император смотрел на графа с понимающей усмешкой и легкой завистью, а императрица — с откровенным возмущением и… досадой?
— Граф! — негодующе воскликнула ее величество, изображая оскорбленное достоинство. — Как вам не стыдно?! Во дворце! Перед важным приемом! Что о вас подумают окружающие?!
— Прошу простить. — Дракон потупился, но вряд ли мне показалось, что уголки его губ дрогнули в самодовольной усмешке. — Не смог удержаться.
— И я его прекрасно понимаю, дорогая! — поддержал Германа его величество, скользя по мне откровенно
Смущенно опустила взгляд вниз, присев в подрагивающем реверансе, а сама быстро оценила возможный ущерб, нанесенный требовательными руками Германа. Вроде все было на своих местах. Куда он там пялится, извращенец?!
— А вот и нет! — капризно заявила императрица и тоже взглянула на меня, но уже капельку брезгливо. — Марьяна, приведи себя в порядок! У тебя помада размазалась по всему лицу. Возмутительно!
Если она планировала расстроить меня этим заявлением, то очень сильно ошиблась. Для испорченного настроения мне требовалось кое-что посильнее, чем обычная женская зависть.
— Простите, — пролепетала как можно стыдливее и присела еще ниже. — Просто Герман… — Я намеренно выдержала паузу подлиннее, чтобы кое-кто занервничал, а кое-кто прислушался. И едва слышно закончила: — Не могу отказать жениху, особенно когда он так настойчиво просит…
Надеюсь, покраснела.
Не знаю, поверила ли императорская чета в мою игру или нет, но ее величество с осуждением поджала губы, тогда как его величество понимающе ухмыльнулся, и они ушли. Дождалась, когда за ними закроется дверь, и тихонько выдохнула. Подняла задумчивый взгляд на графа, поняла, что все это время он смотрел на меня, и недовольно уточнила:
— Правда помада размазалась?
— Совсем чуть-чуть. — Он невозмутимо вынул из нагрудного кармана платок и несколькими уверенными движениями стер, по его мнению, все лишнее. — Вот так. Идем?
Вручила ему руку, отстраненно размышляя над коварством дракона, который тоже решил разыграть свою партию, и поняла, что обучение пора ускорять. Еще пара-тройка таких поцелуев, и я сама сдамся на его милость. Серьги или кольцо? Какой из этих артефактов отвечал за мою повышенную возбудимость и покладистость? Ставлю на кольцо.
Я всегда считала себя достаточно благоразумной, чтобы контролировать влечение к мужчинам. К нормальным мужчинам! То, что произошло сейчас, выходило за нормальные рамки, и это наводило на определенные размышления. Меня решили сделать не только бесстрашной, но и любвеобильной? В целом логично и в какой-то мере даже предсказуемо.
Но как же мерзко!
— Попробуй хотя бы сделать вид, что тебе приятно находиться рядом со мной, — раздраженно шепнул дракон за шаг до дверей, за которыми слышался отчетливый гул голосов. — Ты обещала.
— Я помню. — Вдохнула поглубже и резко выдохнула напряжение, постаравшись сделать это как можно тише. — Только не целуй меня больше.
ГЛАВА 23
Я ослепительно улыбнулась, вспоминая отдых на море, удачно сданный экзамен, первое свидание, букет цветов — все, что вызывало во мне действительно светлые эмоции. До прибытия послов оставались считаные минуты, и мы вошли в зал настоящей парой, моментально вызвав повышенный интерес всех тех, кто уже прогуливался по залу. Судя по расположению столов у стен и обилию закусок на них, предполагался фуршет, а не полноценный обед, что, с одной стороны, меня порадовало: не придется опять битый час изображать стойкую невозмутимость под пристальными взглядами императорской четы, а с другой — огорчило. К нам мог подойти кто угодно и спросить что угодно.