Элементально
Шрифт:
— А можно в обморок? — спросила тоскливо и, надеюсь, едва слышно.
— Нельзя, — последовал вполне ожидаемый категоричный отказ, но внезапно к нему присовокупилось и сочувствие. Очень сдержанное, но тем не менее. — Потерпи, осталось недолго.
А недолго — это сколько? Час, два, три? Согласна на пять минут, не больше!
У меня оставалось всего несколько секунд, чтобы взять себя в руки, а затем мы приблизились к оживленно беседующей группе мужчин, среди которых оказались трое послов: один бородач и двое помоложе. Следующие пятнадцать минут были самыми мучительно долгими за последнее время. Я радовалась лишь
Мужчины беседовали о своем, исключительно мужском, оказавшись давно знакомыми друг с другом, а мне оставалось лишь смущенно лепетать какую-то ахинею, когда кто-то из них обращался непосредственно ко мне. Кажется, иногда я даже не несла чушь, но не уверена, все-таки в торгово-экономической ситуации этих двух государств я ничего не смыслила. В принципе меня особо не третировали, но эти взгляды… Брр! Они вообще никого не стеснялись! Ни министров, ни военных, ни Германа, хотя он представил меня как свою невесту. Лицо, плечи, руки, декольте — ифриты побывали взглядами везде, и, судя по тому, как это происходило раз за разом, им там нравилось. Скоты озабоченные!
И ведь не скажешь ничего! Не взбрыкнешь! Во-первых, обещала. А во-вторых, послы!
Ух, и послала бы я их…
— Мири Марьяна, прошу простить мою бестактность, — ко мне вновь обратился бородач, которого представили как «паша Мурзам Гурдуз Эртогрул уд-Дин». То есть он был лордом среди своих. Кем-то вроде князя. — Но позвольте узнать вашу расу, о дивная пэри. За старостью лет могу ошибиться, но мой дух ощущает в вас родную кровь, однако… — Он выдержал паузу, в который раз скользя нечитаемым взглядом по моим волосам, так и не изменившим яркость искусственного цвета. Цвета спелой вишни. — Кто вы, милое дитя?
Он так ловко отпускал цветистые комплименты, сетовал на возраст (о-очень сильно преувеличивая!) и играл тоном, что ему нельзя было предъявить ни одной претензии по поводу недостойного поведения. И в то же время масленый взгляд говорил о другом.
— Элементаль, уважаемый паша Мурзам. — Я обратилась к нему так же, как и остальные, при этом вежливо опустив глазки в пол. Вообще-то я не такая скромница, но лучше не дразнить волков дерзостью, а эти ифриты как бы не оказались похуже.
— Действительно? Потрясающе!
Я намеренно не поднимала глаз выше груди собеседника, но буквально кожей почувствовала, с какой возросшей жадностью заскользили по мне мужские взгляды. Это для надменного дракона я была всего лишь элементалем. Для ифритов я стала изысканным блюдом.
Последовало еще несколько вопросов о моих способностях и ипостасях, но я старалась отвечать односложно, и ифриты быстро сообразили, что так им ничего не узнать. На приглашение посетить их страну я возложила всю ответственность на Германа, и дракон со свойственным ему пренебрежением заявил, что как-нибудь подумает об этом на досуге. А пока, увы, много дел в министерстве.
Наверное, рассматривай я послов так же беззастенчиво, как они меня, заметила бы куда больше, чем одно лишь вожделение, но я предпочла роль застенчивой тихони, интересующейся мозаикой пола, прекрасно представляя, что со мной могло бы случиться, если бы не рядом стоящий дракон.
Вечернее развлечение на троих по очереди — в лучшем случае.
Нравы у ифритов были очень специфичны, особенно когда дело касалось
Спасибо, мне и одного дракона хватает.
В какой-то момент беседу переключил на себя смутно знакомый тучный господин (кажется, министр торговли), и Герман удачно вывел меня «прогуляться», как он невозмутимо заявил остальным. Мы действительно прошлись по залу, с кем-то даже пообщались, но это были уже не послы, и я просто мило улыбалась, являя собой классический пример безмолвного привлекательного приложения к высокопоставленному лорду.
Ну в самом деле, никто ведь не ждал от меня умных слов об экономике и политике! В данном мире женщин этому не обучали. А вот искусству светской речи, безупречной улыбке и выносливости, чтобы проходить на каблуках половину дня, — вполне. И не побоюсь признаться, это ничуть не легче практики у Райвер! Небольшое исключение составляли магически одаренные девушки, но и их никто не пускал в исконно мужские сферы, так что на фуршете были лишь жены и просто красивые спутницы.
Поесть, кстати, снова не получилось, три маленьких канапе не в счет. Уже на выходе из зала, случайно обернувшись, когда пропускала куда-то спешащую леди, поймала на себе очередной взгляд безбородого посла и прочла в нем куда больше, чем обычное желание полюбоваться привлекательной женщиной. Он умудрялся беседовать с лордом, отвечая с легкой улыбкой, и в то же время одними глазами обещать мне скорейшую встречу и фантастическую ночь.
Чуть крепче сжала локоть Германа, мысленно поблагодарила мироздание за то, что мы уже уходим, и лишь в экипаже, уже закутавшись в накидку и до боли сжав пальцы, позволила себе слабость.
— Как думаешь, они смогут выкрасть меня из академии?
— Запросто.
Вскинула на дракона растерянный взгляд, не ожидая от него подобного спокойствия, но сразу же увидела и побелевшие от напряжения губы, и заострившиеся скулы, и горящие яростью глаза.
— Зачем они так со мной? — спросила жалобно, имея в виду императорскую чету, даже не ожидая ответа, но не в силах удержать обиду внутри. — Или это настолько большая политика, что на мелочи вроде меня плевать? — Граф помрачнел еще больше, а я, так ничего и не услышав, качнула головой и зарылась в накидку с носом, закрывая глаза, чтобы малодушно спрятаться от окруживших меня бед.
Посидела так некоторое время, подумала. Из-за амулетов я вновь ощущала себя как после литра валерьянки. Вроде и чувства есть, но какие-то вялые и неполноценные. Страх, обида, омерзение — все есть. Но лишь тенью.
— Я смогу защитить тебя от любых притязаний, — глухо заговорил дракон буквально на подъезде к особняку. Приоткрыла глаза, настороженно выглядывая на него из меха и справедливо ожидая какое-нибудь грандиозное «но». И не ошиблась. — Чужих жен они не трогают.
Зато свою жену будешь трогать ты, драконище. И это ничуть не лучше.