Элементы
Шрифт:
— МИА-ИА-ИА-ИА!!! МИА-ИА-ИА-ИА!!! МИА-ИА-ИА-ИА!!! — Вторил ему еще один истеричный крик.
— Вереск, уймись уже. Звук такой, словно из тебя глисты выходят. Сметанка, ты хоть ему скажи, что вам помощь нужна побыстрее.
Ато искала поддержки, но увы. Кошачья воительница с энтузиазмом, больше похожим на психоз, повторила ор Вереска.
— МИА-ИА-ИА-ИА!!!
— Ты не то и не у того подхватываешь. — вздохнула глава, поняв, что быстро это не закончится.
— Эта боевая песнь полна силы и решимости, — наконец-то оторалось кошко. — Я не могла не поддержать. Какому богу
— О-о-о-о! — маска друида расширилась в кровожадной улыбке. — Я молился Огурчику, великому богу земли.
Слушая Вереска, Ато просто прикрыла глаза ладонью и не вмешивалась. Лишь периодически качала головой и тяжело вздыхала. А вот Сметанка заинтересовалась.
— Мы тоже молимся богу земли. Но наш бог мирный. Он угощает нас сочной травкой и дозволяет легко копать ямки в его владениях, за что мы благодарно даруем ему частичку нашего внутреннего мира. Ходит легенда, что чем дольше ты закапываешь ямку с «подарком», тем благосклоннее будет бог. Поэтому, некоторые истинные воины закапывают даже тогда, когда земля заканчивается. В этом их великий путь.
— Понимаю, — Вереск уверенно закивал, почесывая подбородок, словно он сам этим по три раза на день занимается. — Мой бог земли дарует силу земли. Никто не знает, как это работает, но Огурчик наполняет бодростью и благословляет ровной, прямой осанкой.
— Вы закончили? — Ато надоело ждать окончания концерта. Хотя, если быть точным, она прекрасно понимала, что при наличии благодарных слушателей, Вереск может продолжать эту словесную вакханалию неопределенно долго. Глава же выглядела так, словно готова начать их обоих тут крошить. От нее исходили осязаемые эманации жажды крови.
— Ого! — кажется отбитой кошке только по кайфу, когда рядом угроза. Она смотрела на едва сдерживающую себя в руках Ато с благоговением и немалым уважением.
— Глава, я понял намек. Мы выдвигаемся наносить добро, все лотки будут наши. Веди, великий кисломолочный воин нас в вашу твердыню, будем укреплять дух кошачьей братии своим присутствием.
— Вперед, ня-я-я!
«Вперед, н-я-я-я», как оказалось, было заявлением весьма смелым. Остров выглядел большим только с первого взгляда. На самом деле, он скорее был… труднопроходим. И сложность была не в густых лесах или болотах. Банальность, оказавшаяся немалой проблемой. Камни. Мелкие и большие камни, разбросанные хаотично среди высокой травы. Аккуратные кошачьи лапки, помноженные на врожденную грацию, давали возможность Сметанке изящно миновать каждый булыжник, перебегать по ним или идти меж мелких камней. Но с двумя огромными пришельцами, по меркам местного населения, камни обходились куда суровей.
— Да ёшкин кот! — несколько лиан выросли прямо из доспеха друида, резко остановив падение последнего. Он в очередной раз запнулся о скрытый в траве булыжник. — Мой мизинчик покинул чат. Теперь понимаю, отчего их бог земли дарует мягкую почву. Сметанка, а если я где-то закопаю кучку своего внутреннего мира, ваш бог смилостивится?
— Возможно. Но дар «мягких лапок» — это отличительная черта жителей острова. Даже предатели, которые являются нашими дальними родственниками, не обладают силой
— Интересно. — эта информация заставила Ато задуматься.
— Да ладно тебе, глава. Теперь мы знаем, что у нашего врага поголовно отбиты мизинчики на лапах. Не думаю, что это приведет нас к победе в бою.
— Я думаю, что это одна из подсказок, которая поможет нам укрепить лагерь повстанцев, — девушка нагнулась и подняла один из небольших камушков. — Гладкий, как с моря поднят.
— Это потому, что раньше вода была намного ближе, — слышавшая весь разговор Сметанка, оказывается знала ответ. — Но в давние времена остров неожиданно поднялся над морем, обнажив скрытую под водой часть, в том числе и Воющие Пещеры.
— А далеко до ваших пещер? — Ато спросила не зря. Весь вид впереди — это ровные, зеленые равнины, с редкими деревцами и морем вдали. Не совсем та панорама, что ждешь от пещер.
— Скоро, вы услышите. — коротко ответила Сметанка и стала внимательно смотреть себе под лапки. Не сказать, что остальные поняли для чего она это делает, но с уверенными лицами тоже опустили глаза под ноги.
— У-у-у-у-у! — неожиданно все услышали тихое завывание. Тихое, но с каждым метром пройденного пути становившееся все громче. — У-у-у-а-а-а-а-А-А-А-АААААААААААА!!!
— Это не завывающие, а рожающие пещеры, — неожиданно мнение Вереска никто не стал оспаривать. — Чего оно орет? Я никогда не поверю, что это ветерок, колышущий кудри и вековые сосны.
— Морские птицы Шептуны. Предупреждают своих, что кто-то приближается. Они гнездятся у пещер, в мелких трещинах скал, — Сметанка указала лапкой на едва заметных, белых птичек, что суетились у скалы. Если бы она не показала, заметить их вдали было просто нереально. — Они наши друзья. Благодаря Шептунам, к лагерю дракотопоклонников невозможно подойти незаметно.
— У-У-УУУУ-А-А-ААААААА!!! — снова заверещали птицы, когда их группа подошла ближе.
— Не слишком-то они шепчут. — на голове хитрого друида выросло два широких листочка, закрывавших Вереску уши.
— Так Шептунами их назвали не из-за пения. Все дело в первых встретивших их котиках. Встреча была очень… неожиданной, — Сметанка резко остановилась и подняла лапки. — Стоп. Мы пришли!
— И куда мы… оу! — Вереск сделал шаг, и его нога провалилась в траву. Она пробила ее зеленый ковер и повисла над пропастью. Да, море оказалось ближе, чем все думали. Если бы не корни, что мигом проросли из второй ноги друида, тот бы полетел вниз.
— Впереди обрыв. Но он не заметен из-за травы, что висит ровным слоем прямо в воздухе. Хотя, это не совсем так. Растения держатся за редкие камни, выступающие вперед и нависающие над обрывом. А еще они держатся друг за друга. Да, мощные корни нужны, не для удержания на камнях и не для питания, а чтобы крепко хвататься за своих «собратьев», — Сметанка опустилась на траву и подползла к краю, пока ее лапки не стали проваливаться. — Самое время. Море скоро отойдет и настанет время веры.
— Ты о чем? — Ато попыталась повторить действия кошачьей воительницы. И ей это удалось, но вот только она ничего, кроме отвесных скал и моря внизу не увидела.