Елена для демона и дракона
Шрифт:
Демон заскрежетал зубами.
– Тьма его знает.
– Я и его пара тоже?
–Что? Нет! Конечно же, нет. Драконы одиночки. Они редко создают семьи. Но мы отклонились от темы.
– Да, пожалуйста, продолжайте. «Единственная женщина, способная избавить от проклятия невыносимой душевной боли», – напомнила я, преисполненная чувства собственной важности. – Что бы это значило?
– Не знаю, как точнее выразиться, – замялся Кроу.
– Что от меня требуется? – мне не терпелось ощутить себя матерью Терезой, не иначе. – Как помочь снять проклятие?
Не любила я, когда живые существа
– Все проще некуда, – ответил демон и отвел взгляд. – Проклятие может снять физическая близость с избранницей.
Что-о-о?!
Глава седьмая. В которой главная героиня оказывается перед непростым выбором, деморализованная воображаемой дубинкой
Демон смотрел на меня грустными глазами, всем своим видом изображая страдание – проклятие невыносимой душевной боли. Но никогда ни с кем я не делила постель из жалости. Страх забеременеть, недоверие к незнакомцам, рассказы матери о маньяках, караулящих под каждым кустом, превратили меня в приличную девушку, избегающую случайных связей. Отдаться первому встречному – недопустимо, даже если этот первый встречный вышел из твоих влажных фантазий. Ни на втором свидании, ни на пятом я не готова была избавиться от одежды.
Мужу я досталась девственницей, но не сочтите меня ханжой, исполненной гордости за свою добродетель. Поймите правильно, хранить себя для любимого не было моей принципиальной позицией. Причина заключалась в другом: в школе я принадлежала к числу тех осторожных и непопулярных девочек, чьи время и круг общения тщательно контролировали родители. О степени моей неискушенности красноречиво говорил тот факт, что, дожив до тридцати лет, я ни разу – ни с мужем, ни в одиночестве – не смотрела фильмы фривольного характера. В школе и в университете никогда не ходила на дискотеки и в темное время года возвращалась домой не позже восьми. А в девятнадцать лет вышла замуж, уверенная, что встретила идеального человека. Молодость, наивность.
И вот передо мной, тридцатилетней девочкой-одуванчиком, стоял демон и с несчастным видом вещал о том, что лишь физическая близость с избранницей способна избавить его от воистину адских мучений. Интересно, на что он рассчитывал?
Заниматься любовью в лесу, на голой земле, – выбор для экстремалов. Еловые иголки, впивающиеся в спину, камешки, шишки, которые в момент страсти чувствуешь то спиной, то попой, способны охладить любой пыл.
Ко всему прочему я была замужем и, несмотря на наши с Антоном многочисленные разногласия, не оправдывала измен. Не поступай с другими так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой.
– Нет, – сказала я демону, взвесив все за и против. – Я не такая.
«Может, и правда попытаться разбудить Дрэйвена?»
Не хотелось наблюдать, как он превращается в гигантского крылатого ящера, но если ситуация снова выйдет из-под контроля…
– Я понимаю, – сказал Кроу, однако тоном таким, что я ни на секунду ему не поверила. И действительно продолжение последовало тут же: – Любимая, боюсь, вы не осознаете всей серьезности ситуации, – красные глаза опасно блеснули. – Я ни к чему вас не принуждаю – прошу. Обладать своей парой – инстинкт. Придет время, и я не смогу себя контролировать. Желание затмит разум.
– Что…
– Наш любезный друг, – демон кивнул на спящего дракона, – это знает. Если вы не отдадитесь мне добровольно, к концу недели я превращусь в чудовище и возьму вас силой. Лучше не доводить до беды. Сделать это, пока я себя контролирую. Иначе потом придется иметь дело с безумным голодным зверем.
Мой разум сейчас напоминал зависший компьютер.
– Что, простите? – переспросила я. Не может быть, чтобы я поняла правильно, иначе получается… выбора нет?
– Я догадываюсь, о чем вы подумали, – продолжил Кроу.
Ни о чем я не думала: мысли скакали в голове, как шарики для пинг-понга. Их было так много, что я не знала, за какую ухватиться.
– Чешуйчатый выскочка вам не поможет.
«Точно! Дрэйвен! Вот, кто меня спасет!»
– Не поможет, – повторил демон, заметив радостное облегчение на моем лице. – Когда зверь вырвется наружу, никакой облезлый дракон с ним не справится.
«Зверь? Это образно? Оборот речи или?..»
Дракона в его зверином обличье я уже видела и готовилась до конца жизни закидываться успокоительным и мучиться кошмарами по ночам. Неужели Кроу хочет сказать, что превратится в нечто подобное и… Живое воображение – зло. Я невольно представила, как возбужденное чудище взгромождается на меня, накрывает массивной тушей, придавливая к земле. Красные глаза горят. Зловонное дыхание вырывается из зубастой пасти. А между задними лапами болтается метровая дубинка.
Меня передернуло.
Что же делать? Будить в демоне зверя не хотелось, а пересилить себя и лечь в постель с посторонним мужчиной я не могла.
– Я не давлю, – сказал демон, вновь расстегнув ширинку.
Не давит, как же.
Глава восьмая. В которой демонические ухаживания несут угрозу здоровью и психике
– Подожди! – закричала я, заметив, что демон начал раздеваться. – Так сразу? С места в карьер?
– А чего ждать, любимая? Мы предназначены друг другу. Пришло время соединить наши тела и души!
Дожидаться, пока Кроу превратится в чудовище, неспособное себя контролировать, не хотелось, но, черт побери, в постельной плоскости я ощущала себя почти девственницей: у меня был единственный мужчина, с которым за одиннадцать лет брака мы изучили друг друга от и до. Я даже не могла представить, как прикоснусь к кому-то чужому. Как позволю этому чужому трогать меня.
– Не будем спешить, – попросила я.
Демон успел стянуть с себя брюки и застыл передо мной в нижнем белье. Нахмурившись, он упер руки в бока и превратился в материальное воплощение греха и соблазна.
– Боишься?
– Не то, чтобы… – Да! – Но в нашем мире за женщинами сначала долго и красиво ухаживают…
Демон задумался. Поиграл кубиками пресса на идеальном торсе.
– Цветы, – глубокомысленно изрек, порывшись в памяти.
Я пожала плечами.
– У нас же есть неделя. Ты сам говорил. Мне нужно время, чтобы морально подготовиться.
– Я достану цветы, – кивнул Кроу с серьезным видом.
А затем я неожиданно оказалась распластанной под демоном, а его рука нагло попыталась пробраться под пижамную рубашку.