Елена Прекрасная
Шрифт:
– Нет! – отрезал он, а выражение его лица стало абсолютно серьёзным.
– Почему? – не поняла я.
– Ты снова будешь думать только обо мне. Ты не можешь учиться, когда я рядом.
– Я смогу! – возразила я. – С тобой мне будет спокойнее.
– Елена, – он обхватил ладонями моё лицо. – Поверь, наконец, в себя! Тебе не нужен я, чтобы овладеть магией.
– Но ты нужен мне!
– И ты нужна мне! Но сейчас тебе нужно поверить в себя, доверившись мне, – и с этими словами Кощей накрыл поцелуем мои губы.
Я понимала, что Кощей целует меня на прощание, поэтому не хотела, чтобы поцелуй
Наконец я медленно открыла глаза – он по-прежнему стоял передо мной и улыбался.
– Я люблю тебя и верю в тебя! Верь и ты в себя, – сказал он и тотчас обратился в ворона. Не успела я опомниться, как он уже летел в сторону леса, а я ошарашенно смотрела вслед ворону…
Затем я развернулась и пошла в воду.
«В этом мире всё не так, как в моём. Вероятно, что пройтись по морскому дну я тоже сумею, – думала я, заходя в море. – Вот и проверим! А если не сработает, то смерть избавит меня от необходимости выходить замуж за Ивана», – нашла я позитивный момент, хотя перед лицом смерти позитивным он вовсе не казался…
В скором времени я отметила, что сопротивление воды не такое, каким я помнила его в своём мире. Здесь я с лёгкостью шла против волн – они даже не сбивали меня с ног. Вода не выталкивала меня наружу – наоборот, словно приглашала к себе. Я шла по дну как по земле, ощущая разве что небольшое сопротивление. И наконец волна накрыла меня с головой. На всякий случай я задержала дыхание, но глаза закрывать не стала. С удивлением отметив, что вижу прекрасно и вода не раздражает роговицу, я решилась сделать осторожный вдох. Вода не проникла в лёгкие! Тогда я сделала глубокий вдох и поняла, что могу дышать под водой.
– Невозможно, – произнесла я и отчётливо услышала свою речь.
– В этом мире возможно всё, прекрасная девица! – услышала я голос, доносящийся откуда-то сбоку. Обернувшись на него, я увидела мужчину с длинными струящимися волосами лазурного цвета и кожей, отливающей синевой. Мужчина был раздет до пояса и мог похвастаться накачанным торсом, как если бы был чемпионом по бодибилдингу. Ноги незнакомца облачали кожаные брюки зелёного цвета. В руке мужчина держал трезубец, а завершала образ оранжевая корона на голове, состоящая из кораллов.
– Морской царь? – догадалась я. – Рада приветствовать! Я Елена.
– Елена Прекрасная? – удивился он и вмиг оказался подле меня, окидывая оценивающим взглядом. – Похожа, – вынес он вердикт.
– Меня сюда отправила Баба Яга…
– Чтобы ты обучилась магии воды, – продолжил морской царь. – Я знаю. Добро пожаловать в мой дом, Елена Прекрасная!
Глава 4.2
Морской царь привёл меня к своему удивительной красоты дворцу: его стены были абсолютно прозрачными и отражали рассеянный в воде свет так, словно состояли из тонкого хрусталя. Внутри я увидела много прекрасных молодых парней и девушек – все они танцевали под музыку, что доносилась из дворца. Как только мы вошли, один из парней неожиданно подхватил меня и закружил в танце. Я поразилась, насколько легко было танцевать
Глядя на нас, морской царь расхохотался и велел отпустить меня. Я отчётливо увидела на лице парня разочарование, но он послушно выполнил приказ.
– Минутку внимания! – произнёс морской царь, и все вмиг остановились, обратив на него взоры. – Елена, подойди! – он протянул мне руку. Я подошла и встала подле него. – Это Елена Прекрасная, ученица Бабы Яги, а с сегодняшнего дня – и моя! Прошу относиться к ней как к вашей родной сестре, – представил он меня и, развернувшись ко мне, добавил: – Все мои ученики для меня как дети. И с сегодняшнего дня ты тоже будешь считаться моей дочерью, Елена!
Я не знала, что на это ответить, поэтому молча улыбнулась.
– Устроим веселье по случаю обретения мной новой дочери! – воскликнул он, обращаясь теперь ко всем.
Внезапно уже другой молодой человек снова закружил меня в танце. Сперва я держалась зажато, но после двух смен партнёров смогла раскрепоститься. Похоже, они здесь постоянно проводили так время. Все вокруг смеялись и танцевали, беспрерывно обмениваясь партнёрами. И мне понравилось танцевать! У меня прекрасно получалось следовать за партнёром, как будто тело знало, как нужно двигаться. И чем сильнее я расслаблялась, тем лучше у меня получалось. Сейчас и я заливисто смеялась, предаваясь такому весёлому развлечению.
«Последние сутки просто сказочные! – думала я. – Наконец я ощущаю, что взаправду попала в сказку! Кощей признался мне в любви, и, окрылённая ею, я танцую на дне морском – всё это похоже на прекрасный сон. Сон, что я вижу наяву».
Я была так погружена в танцы, что даже не заметила, как вся наша компания плавно переместилась в другую комнату, где был накрыт богатый стол! Богатый в прямом смысле, потому что вся посуда выглядела отлитой из чистого золота. Молодые люди быстро расселись по коралловым стульям, а я осталась стоять в некотором замешательстве: этот обед мне напомнил застолье у другого царя…
– Елена! – окликнул меня морской царь, выдернув из мрачных воспоминаний. – Как моя новообретённая дочь, сегодня ты сядешь рядом со мной!
Во главе стола находилось массивное кресло с высокой спинкой, явно предназначенное для царя. По бокам же стояли в ряд коралловые стулья, которые практически все уже были заняты только что танцевавшими парнями и девушками. Царь расположился на кресле во главе стола и указал мне на ближний стул по левую руку от себя. С улыбкой я подошла и села.
Не знаю, как на дне моря работали законы физики и работали ли вообще, потому что передо мной стоял кубок, вино в котором не смешивалось с окружающей водой. Морской царь поднял свой кубок и произнёс тост:
– За мою новую дочь и ученицу, Елену Прекрасную!
Все вокруг повторили:
– За Елену Прекрасную!
И в отличие от дворца царя Берендея, в лицах присутствующих я не увидела коварства, зависти и фальши. Их искренность заставила меня смутиться, я действительно почувствовала себя важной гостьей и с улыбкой подняла свой кубок вслед за остальными. Когда я допила вино, он вновь наполнился сам по себе. Поскольку это была не самая большая странность за всё время, что я находилась в сказке, я перестала удивляться подобным мелочам.