Елена Троянская
Шрифт:
— Нам нельзя ехать через главные ворота, — сказала я. — Стража нас остановит. Я могу, конечно, приказать ей открыть ворота, но зачем им знать о нашем отъезде? Есть другие ворота, позади дворца. Ими редко пользуются. Нам лучше туда.
Спасибо богам за то, что ночь была лунной! Мы могли видеть заросшую тропу, которая огибала дворец и на берегу Еврота соединялась с большой дорогой. Спуск был отвесным, мы двигались зигзагом, тяжелые корзины с золотом, подпрыгивая, падали нам на ноги. Деревья так быстро мелькали
Земля под колесами стала мягкой: мы выехали в поле, простиравшееся вдоль реки, и пытались нащупать дорогу. Но колеса натыкались на кочки, и с каждым толчком крик рвался из груди — нервы в этой бешеной скачке напряглись до предела, но следовало хранить молчание. Впереди показался город, нужно было как можно незаметнее миновать его. Городские стены поднимались высоко над землей. В резком свете луны виднелись углубления, темные и таинственные, между огромными камнями. Я шепнула Парису, что наши стены необычайно прочны.
— Погоди, ты еще не видала стен Трои. Они в три раза выше этих и совершенно гладкие — ни рукой ни ногой не зацепиться. По сравнению с ними это детская игрушка!
И Парис пренебрежительно махнул рукой в сторону нашей городской стены.
Наконец-то мы выехали на дорогу и понеслись вдоль Еврота, который тоже стремительно нес свои воды, полноводный благодаря таянию горных снегов. На поверхности реки образовывались барашки пены.
Как мало общего имела наша нынешняя скачка с тем неспешным путешествием, которое совершила я в обществе Геланора. Тогда мы шли, любуясь окрестностями, останавливаясь перекусить и отдохнуть там, где пожелаем.
Геланор! Что он подумает, когда новость дойдет до него? — мелькнула у меня ужасная мысль. Следом за ней — другая: именно Геланора пошлют нам вдогонку. И он найдет нас.
— Быстрее! — поторопила я Париса.
По ровной дороге мы пустили лошадей галопом. Колесницы мчались, временами отрываясь от земли. Луна то пряталась за облаками, то выглядывала вновь. В ее свете казалось, будто окружающий пейзаж — резьба по кости тончайшей работы. Когда луна исчезала, окрестности напоминали сон — смутный, расплывчатый, переменчивый.
Благодаря отличным лошадям мы достигли побережья до зари. Пешком этот путь занимает куда больше времени. Море, камни, где-то среди них и грот Афродиты — там началась перемена моей судьбы. Что с ним сейчас? И существует ли он наяву? Я вытянула шею в попытке разглядеть грот, но густая тень, окутавшая берег, была непроницаема для глаза. Возможно, мне не полагается видеть этот грот снова. Тогда он был волшебным, а сейчас окажется обычной пещерой, мрачной и сырой.
— Корабль ждет, — указал Эней на большое судно, стоявшее на якоре.
К берегу причалила лодка, чтобы забрать нас и доставить на корабль. Я, промочив
Впервые в жизни я покинула земную твердь. Вскоре я поднялась на борт корабля — впервые в жизни. Мне не с чем было сравнивать это судно, но оно внушало доверие. Весь экипаж выстроился на палубе, чтобы приветствовать Париса с Энеем. Капитан поклонился и сказал:
— Уважаемые царевичи, судно готово к плаванию, жду вашего приказа.
— Пойдем вон тем курсом, — указал Парис. — Нужно как можно скорее удалиться от берега.
— До света пускаться в том направлении опасно, — возразил капитан.
— Но мы должны отчалить немедленно!
— Тут неподалеку есть небольшой островок, называется Краная. Бросим якорь возле него, дождемся рассвета, а потом отправимся дальше.
— Хорошо, действуйте. Действуйте! — скомандовал Парис.
Мы лавировали среди волн возле острова Краная — даже мне, лишенной опыта морских путешествий, было ясно, что море на мелководье возле острова куда более бурное, чем вдали. От капитана потребовалось большое искусство, чтобы подвести судно к дальнему мысу, который не было видно с берега Гитиона.
— Здесь нас не увидят. Любая погоня решит, что мы уплыли.
Я посмотрела на восток: небо начинало чуть светлеть.
— Мы отдохнем на берегу? — спросила я.
Конечно, я была утомлена сверх меры. Никто из нас не сомкнул глаз всю ночь.
В слабом предутреннем свете остров казался тихим, укромным местом. Он порос высокими деревьями, их раскачивал морской бриз. Возможно, рыбаки бывали здесь, но тут никто не жил.
— Нужно построить шалаш, — попросила я Париса.
— У нас на корабле есть шатры.
— Вели натянуть один.
Я стояла, дожидаясь, пока шатер вынесут с корабля. Парис отпустил матросов и сам стал устанавливать шатер.
— Я хорошо это делаю. Раньше часто приходилось этим заниматься.
— Да уж чаще, чем твоим избалованным братцам, я думаю, — сказала я, представляя расфуфыренных царских сынков, не поднимающихся с кушеток.
Парис удивленно посмотрел на меня, но ничего не ответил, продолжая свою работу. Наконец он выпрямился и пригласил меня войти.
— Моя царица, хоромы для тебя готовы, — провозгласил он.
Согнувшись, я вошла через маленькое отверстие в шатер. Внутри было темно, несмотря на занимавшийся рассвет. Парис расстелил одеяла и даже сделал подушки из льняных мешков, набив их тканью и одеждой.
— Ты на таких спишь в Трое? — спросила я.
— Нет. — Он рассмеялся. — Ты наверняка слышала, что Троя славится своей роскошью. А для бродяги и пирата такая постель в самый раз. Тебе не надоело быть царицей? Попробуй, каково быть беглянкой, которая живет под открытым небом.