Элеонора Дузе

Синьорелли Ольга

новилась все прозрачнее, все музыкальнее; перегорело то, что приво¬

дило прежде к чрезмерно бурному проявлению эмоциональности. Не

покидавшая ее печаль придавала ее игре особую мягкость и глубину.

Одни говорили по этому поводу, что она многое обрела, другие

утверждали — что утратила. Она никого не слушала и шла своим

путем. И удачи и ошибки были ее личным делом. «Я была и остаюсь

одна, сама себе и друг и враг. Остальное все — выдумки!» —

повто¬

ряла она.

Если следовать общепринятым взглядам, она, итальянка, должна

была чувствовать себя гордой и счастливой, связав свою жизнь и

искусство с крупнейшим итальянским поэтом. Она отказывалась от

пьес, суливших верный успех, от больших сборов ради того, чтобы

защищать театр Д’Аннунцио. Но необходимость в длительных и час¬

тых гастролях за границей задерживала создание «Театро д’Альбано».

Позднее, когда между ее жизнью и жизнью Д’Аннунцио разверзлась,

наконец, непреодолимая пропасть, Элеонора продолжала свой путь

одна. А пока, начиная с 1901 года, она целых два года посвятила

репертуару, состоявшему почти исключительно из его пьес.

С 23 марта по 7 апреля ее снова видела Вена. Потом полетела

телеграмма: «Или четыре «Джоконды», или ничего». Этим ультимату¬

мом она добилась постановки трагедии в Берлине, где в апреле

1900 года ей пришлось отказаться от этой мысли. На этот раз все было

по-другому. Свои гастроли, продолжавшиеся с 8 по 28 апреля, она

закончила «Франческой да Римини». После окончания спектакля но

крайней мере тридцать раз выходила она на авансцену, и даже когда

опустили защитный железный занавес, зрители продолжали осыпать

ее цветами.

С 29 апреля по 5 мая она снова играла в Вене, а 18 мая, после

триумфа в Берлине и Вене, ее восторженно встречали в Триесте.

С 12 октября 1902 года по 23 января 1903 года Дузе в третий раз

гастролировала в Соединенных Штатах. На этот раз она привезла

только «Джоконду», «Мертвый город» и «Франческу да Римини». Без

ведома Д’Аннунцио она распорядилась после каждого спектакля от¬

сылать ему авторский гонорар из расчета полных сборов, хотя именно

из-за его репертуара они были далеко не полными.

Несмотря на враждебное отношение публики к пьесам Д’Аннун¬

цио, Дузе повсюду встречали восторженно. Президент Теодор Рузвельт

принял ее в Белом доме и осыпал похвалами и комплиментами; кри¬

тика признавала ее не менее великой, чем прежде, и добавляла,

что она изменилась, что игра ее стала тоньше и многограннее. Все

говорили, что она помолодела духовно, как бы обновилась вместе с

искусством,

которое вынесла на суд публики.

На обратном пути из Америки Дузе задержалась на некоторое

время в Вене, где дала несколько спектаклей и где ее приняли с обыч¬

ным пониманием и восторгом, и в апреле 1903 года вернулась в Ита¬

лию. Она была совершенно убита тем недоброжелательным приемом,

какой встретили пьесы Д’Аннунцио у американской публики15Э.

Усталая физически и душевно, вместе с Д’Аннунцио она укрылась от

всех в Анцио, в тиши виллы Боргезе, где поэт за двадцать восемь дней

написал свое лучшее произведение для театра — «Дочь Йорио».

Упорная неприязнь публики к пьесам Д’Аннунцио кроме всего

прочего создала для Дузе финансовые затруднения, так что ей в конце

концов пришлось включить в свой репертуар несколько пьес, обеспе¬

чивающих более верный успех. Невзирая на плохое состояние здо¬

ровья, она вынуждена была снова отправиться в длительное загра¬

ничное турне. Поездка была совершенно необходима, и откладывать

ее было нельзя, поэтому, чтобы не задерживать надолго постановку

«Дочери Йорио», она решила доверить ее труппе «Талли-Грамати-

ка—Калабрези» 160, состоявшей из молодых актеров, которых собрал

и воспитал Вирджилио Талли. Во время переговоров с Талли в Сет-

тиньяно в сентябре 1903 года было решено, что Дузе выступит в спек¬

таклях в роли Милы ди Кодра в течение одного месяца и лишь в трех

городах — Милане, Флоренции и Риме. В дальнейшем эта роль будет

передана молодой талантливой актрисе Ирме Граматика. Однако, по-

видимому, и у Талли и у Д’Аннунцио возникли в это время серьезные

сомнения относительно того, сумеет ли Дузе после «Франчески да Ри¬

мини», где она с высшим совершенством создала образ типичной

героини Д’Аннунцио, так переломить себя, чтобы с успехом сыграть

в пьесе, «простой, как народная песня». Д’Аннунцио не понимал, что

истинная простота достигается тогда, когда порывы эмоций сдержи¬

ваются сознанием, как это уже с непревзойденным блеском доказала

Элеонора Дузе своим исполнением роли Сантуццы в «Сельской че¬

сти» Верга.

С 8 сентября 1903 года по 23 января 1904 года Дузе снова за гра¬

ницей — в Швейцарии, в Германии, в Лондоне, где она играла в театре

«Адельфи» с 30 сентября по 10 ноября. Однако «Мертвый город», ко¬

торый должен был идти 1 ноября, был запрещен. Это неприятное

событие настолько потрясло Дузе, что даже сказалось на ее здоровье.