Эльфийская империя

Генералов Антон

Раздался настойчивый стук в дверь кабинета.

— Да? Что случалось? — спросил князь у вошедшего секретаря.

— Господин министр! Охрана военного министра сообщает, что Александра Фёдоровича похитили!

— Господи! Кто!?

— Тут мнения разнятся. Некоторые говорят, что это были анархисты, другие люди из его окружения уверены, что это были баварские егеря. И сделали они это, чтобы сорвать без сомнения будущее победоносное наступление.

— Невероятная чепуха! — воскликнул Георгий Евгеньевич, тяжело опускаясь в кресло.

Он уже представлял, какая буря разразится, и наверняка опять придётся собирать совещание членов Временного правительства, ВКГД (Временный Комитет членов Государственной Думы) и Исполкома Петросовета. Как уже делали в апреле, и опять все

сведётся к пустопорожней болтовне, а теперь ещё наверняка добавится обвинения. Да ещё и съезд Советов!

Вдруг министр подумал, что предложение нелюдя не такое уж абсурдное, и может в нем есть выход из сложившегося кризиса.

— Телефонируй в министерства — я созываю общее экстренное совещание, господа министры с товарищами должны собраться к шести вечера. Что бы ни случилось с Александром Фёдоровичем, во время войны военное министерство не может быть обезглавлено, и мы должны найти замену, пусть и временную. До прояснения ситуации с прежним министром.

— Георгий Евгеньевич, Петросовет будет требовать участия в выборе кандидатуры нового министра. Александр Фёдорович пользовался у них определённым авторитетом и входит в его состав.

— Знаю. Я сам переговорю с Чхеидзе, — бросил он секретарю, берясь за трубку телефона.

Орбита Луны. Флот Русской горнорудной компании. Флагманский линкор Наварин. Оперативный штаб флота.

— Итак, господа, дальше медлить нельзя. Мы провели ряд подготовительных мероприятий для нашего максимально успешного внедрения в местные реалии.

Гном Даин важно расхаживал вдоль огромной интерактивной карты Евразии. На ней были отмечены линии фронтов со значками, обозначающими армии и корпуса воюющих держав. В базах и на просторах Северной Атлантики были обозначены эскадры и отдельные корабли. Судя по всему, адмирал Рейнхард Шеер по-полной пользовался своим преимуществом — остатки Гранд-Флит прятались в бухтах, и лишь немногие подлодки, не попавшие по удар, выходили в море, да и то старались выбирать свои позиции поближе к побережью. А вот флот открытого моря дерзко крейсировал на судоходный маршрутах и перехватывал все суда, что следовали в порты Великобритании. Вильгельмсхафене остались лишь не значительные силы. Судя по отметкам на карте, это был старичок типа «Зигфрид» и ещё несколько вымпелов. На суше пока никаких глобальных изменений заметно не было, разве что германский генштаб, похоже, исходя из того, что бои на восточном фронте скоро прекратятся, начал переброску некоторых частей на запад. На балканском и кавказском фронтах вообще никаких отличий от того, что было в прошлой истории, не отмечалось.

— Заведомо провальное наступлении хоть и пока не началось, но некоторые болваны от этой идеи не отказались, — продолжал гном.

— Даин, разве главный инициатор этой самонадеянной операции не сидит у нас на губе? — спросил генерал Ларин.

— Сидит, хотя организаторов было несколько. И в немалой степени тут поспособствовали союзники России: после так называемой «Бойни Невеля» им хочется оттянуть внимание Германского командования на восток, чтобы дать время для восстановления своих армий и дождаться прибытия большего количества американских частей. Кроме того и Временное правительство, и те же союзники рассчитывали, что новое наступление, в случае его успеха, отвлечёт солдатские массы от участия в политической борьбе и прекратит стремительно нарастающий развал армии. О том, что случится в случае провала, эти идиоты даже не задумались.

В общих чертах план был таков. Предполагалось, что главный удар наносит Юго-Западный фронт в направлении Сокаль — Львов — Мармарош-Сигет, вспомогательный удар — Румынский фронт в Добрудже, Северный и Западный фронты «действуют по усмотрению их командующих». Но после того, как по настоянию нового военного и морского министра Керенского, Временное правительство удалило с должности Верховного главнокомандующего генерала Алексеева план претерпел ряд изменений, хотя основную роль в операции по-прежнему должны были сыграть войска Юго-Западного фронта, наступающие силами XI и VII армий

в направлении на Львов, а VIII армии — на Калуш и Болехов. Эти два удара должны были глубоко охватить с флангов войска 2 австро-венгерской и Южной германской армий и вынудить их к глубокому отступлению, а также прижать 3 австро-венгерскую армию к Карпатам. Особая армия получила задачу сковать противостоящие ей германские войска группы армий Линзингена. Фронтовой план операции был разработан под руководством генерал-квартирмейстера генерал-майора Духонина. Как вы видите, Дмитрий Александрович, план не блещет оперативно-стратегическими находками или новизной, и в принципе легко читается противником.

— Да всё просто, Даин: русское командование собиралось без всяких сложных манёвров продавить фронт за счёт подавляющего численного превосходства — миллион солдат против трёхсот тысяч войска центральных держав. Один к трём, как по учебнику. И всё бы сложилось вполне успешно, если не принимать во внимание, как бы сказали в наше время, морально-психологическое состояние армейских частей, — перебил гнома генерал Ларин.

— Самое паршивое, — заговорил Звонарёв, — что генерал Брусилов (далеко не глупый человек, занимающий сейчас должность верховного главнокомандующего) верит в успех наступления и назначил его на конец июня. Совершенно не беря в расчёт, как вы сказали — морально-психологическое состояние солдат на фронте.

— Да, в принципе у них может сработать и этот план. — Орк, задумавшись, почесал огромной лапой свой затылок. — Надо поставить в первой волне наступления части, имеющие проблемы с дисциплиной, а с тыла подпереть отборными боеспособными соединениями и, так называемыми, «ударными». А в случае, если солдатские комитеты начнут мутить воду или вдруг солдаты стали обсуждать приказы верные войска приведут их в чувства. Вообще: «По предателям дела революции! Трусам и дезертирам — огонь!» При такой постановке дела вероятность на успех наступления будет намного выше, чем сейчас.

— О, а я думал вы, генерал, предложите объединить несколько кавалерийских корпусов в конные армии и бросить их в проделанные бреши в обороне австро-венгров, чтобы они ходе наступления развивали успех в оперативной глубине обороны противника, захватывали важные рубежи, перехватывали коммуникации и тем самым облегчали продвижение пехоты, — высказывался Алексей Брагин, тоже приглашённый на совещание.

Орк глубоко вздохнул и снисходительно посмотрел на начальника разведки.

— Милейший Алексей, предложить можно всё что угодно, но чтобы предложение заработало — нужно предпринять ряд крайне необходимых мер. В случае действий, что вы сейчас озвучили, нужно хотя бы провести штабную игру на картах для лучшего понимания офицерами своих действий во время боевой работы, что им предстоит. Затем нужен кто-то, кто поставит им четкую боевую задачу. А о какой четко поставленной задаче может идти речь, если теория глубокой операции ещё только витает в воздухе, а её главный разработчик служит сейчас в чине штабс-капитана в 6 Финляндском стрелковом полку. Свести пару кавалерийских корпусов в одну кавармию — не проблема, я даже сейчас могу указать участки фронта, где их введение в бой даст максимальный эффект. Проблема в том — кто ими будет командовать? Здесь же принято обсуждать приказы вышестоящего начальства, фрондёрствовать и всем видом показывать, что один я д’Артаньян, а остальные дерьмо. И это не новомодные веянья из-за революционной кутерьмы, такое уже довольно давно существует в императорской армии.

Кстати вам, Алексей, придётся с этим бороться и крепкими контрразведывательными кулаком выбивать эту дурь и офицерских голов. Уже если мы решили включить некоторые части Русской Императорской армии и Гвардии в состав уже объединённой армии.

— Я уже объяснял эту необходимость, — прервал генерала Сергей Звонарёв.

— Сергей, ваша позиция мне понятна, и я её разделяю и понимаю. Граждане империи не должны чувствовать себя оккупированными, и включение частей их армии в общую — логичный и правильный ход. Но я, как будущий Верховный Главнокомандующий, категорически не хотел, чтобы мои приказы подвергались обсуждению или колебаниям при их исполнении.