Эльфийская сага. Изгнанник
Шрифт:
Габриэл отнял руку от плеча Остина и сделал два шага. Цук, цук, прогремело по древней напольной мозаике. В центре тронного зала на столике их хрусталя полыхали четыре священных реликвии. Первая корона — Водная Бирюза, принадлежавшая Повелителю Вод и Морей, представляла обруч, сплетенный из нитей серебра цвета зимнего неба, что украшал огромный прозрачный сапфир.
Он перевел взор. Земная Твердь была высечена из черного мориона и вспыхивала белыми огоньками, словно небо в ослепительных звездах. Король, владевший Твердью, подчинял себе бескрайные долины и
Огненный Щит, выкованный из теплого золота, был обсыпан кроваво-красными цирконами и одним большим рубином. Впитавший в себя всю мощь и силу Солнца обруч нестерпимо жег глаза, ибо владычествовал над всяким огнем смертного мира.
Корона короля воздуха Воздушный Предел оказалась ажурным плетением из жемчужных нитей в мелких бриллиантах, переливающихся светом звезд Заокраинного Запада. Она походила на каплю невесомой слезы, блик лунного света, что вдыхал в измученные эльфийские сердца утерянную надежду на воскрешение их народа. Высокие Эльфы прошлого почитали Воздушный Предел не столько за власть над ветрами, бурями и ураганами, сколько видели в ней бесценный талисман-хранитель рода Лагоринора.
Юный король прикрыл глаза. От слепящих брызг разболелась голова. За спиной заспорили валларро. Ну, вот, опять.
— Оставим короны в Гелиополе, — предлагали одни.
— Мы и без того потревожили покой древних королей! Если оставим их венцы себе, проявим верх неуважения к предкам! — Возражали вторые.
— Они помогут возродить город!
— Чушь! Без Неугасимой Звезды эти короны всего лишь красивые побрякушки из драгоценных металлов! Древняя сила давно покинула их суть!
Габриэл открыл глаза и оглядел величественный зал первого эльфийского короля. Спор валларро усиливался. Не выдержав, он порывисто развернулся и многократное эхо усилило тихий, твердый голос Его Величества:
— Короны вернуться в Иссиль Итин.
Валларро замолчали, с удивлением обратив взгляды к холодному, бледному, как призрачная тень парню. И только глаза, пылающие сине-серым огнем, выдавали в нем злость.
— Не успел надеть корону, а уже считаешь себя вправе решать за Детей Рассвета, исчадие? — Недовольно фыркнул Стефан Сверкающее Перо. Габриэл помнил — почтенный владыка и на прошлом совете в Оргол Дол открыто демонстрировал свою неприязнь.
— Не время затевать распри, — вмешался Эвер Ясноглазый.
— Почему? Мальчишка — король исчадиям, не нам, — грубо бросил Стефан.
Вооруженное сопровождение Его Величества схватилось за рукояти. Зашелестела обнаженная сталь.
— Так и знал, — печально покачал головой Эллион. Неужто, светлым и темным эльфам и дня не продержаться без ссор?
Габриэл поднял руку, придержав ретивые сердца своих гвардейцев, и спокойно согласился:
— Это так. Я вам не король. Но я вправе решать, уважаемые валларро. Сундук с коронами был украден из Лунного города моими руками. Моими — будет возращен.
Стефан открыл рот, чтобы возразить, но с лестницы донесся невесомый шорох шагов. Валларро и воины обернулись —
— Учитель! — Воскликнул ученик, кидаясь вперед. — Вы очнулись!
Он припал к груди шерла, точно сын к груди давно потерянного и вновь обретенного отца. Габриэл пошатнулся, побледнев, зашипел от боли.
— Полегче, парниша, — посоветовал Сирилл.
Эридан пропустил слова командора и, схватив учителя за свободную руку, потянул.
— Идемте! Вы должны его увидеть!
По мозаике звонко полетело эхо металлического перестука: цук, цук, цук. Пепельноволосый мальчишка увлек короля за собой. Хегельдер проводил их взглядом и, поравнявшись со Стефаном Сверкающее Перо, процедил:
— Даже в такой день не смогли сдержать язык за зубами, да, Ваше Сиятельство?
Валларро смерил эбертрейльца презрением и пригрозил:
— Не лезь, Могучий Ясень. Ты более не королевский советник Аннориена. Ты — никто. Оборванец из погибшего и растоптанного Эбертрейла. Твое мнение давно утратило вес.
— Спасибо за напоминание, — прошипел Хегельдер и вышел с «хвостом» роскошной свиты нового короля.
— Видите? — Чуть не плача, прошептал Эридан. — И так уже много дней.
Габриэл вернул безвольную руку Лекса на грудь и сдвинул брови. Грозовая Стрела был мертвенно-бледен и одновременно прекрасен. Волна золотых волос спадала на лоб, скрывая виски густыми волнистыми прядями, в свете теплых огоньков они горели огненно-желтыми оттенками. Веки плотно смежены и неподвижны, истончившиеся, бескровные губы — сухи.
— Магия Огня выпила его жизненные соки, — горько шептал Эридан. Рядом тоненько трещали свечи. — Он призвал огненного дракона, чтобы вытащить нас из подземной тюрьмы и заплатил за это здоровьем. Лекари не могут найти причин. Говорят, он просто уснул и больше не просыпается. Я не знаю, как ему помочь. Никто не знает.
Эридан смял края расшитых рукавов и уронил голову на плечо учителя. Тот качнулся, сглотнул — ну как объяснить мальчишке, что он причинял ему боль? — и криво ухмыльнулся — да, никак, бесполезно. Выждав, когда боль откатит а дыхание восстановится, Габриэл заверил:
— Мы найдем способ помочь Лексу. Обещаю.
Эридан слабо кивнул.
В арочном переходе возник Сирилл.
— Ваше Величество, начинаем.
Шерл коснулся плеча ученика.
— Пойдем. Негоже пропускать Поминальный Плач за тех, кто отдал жизни ради победы над тьмой.
… Печаль и скорбь полнила город предков три дня и три ночи. Павших одели в чистые светлые одежды и провожали в небеса с высокими почестями. Все светлых эльфов упокоили на сколоченных наспех ладьях и пустили по волнам Великого Моря, дабы те отыскали путь в вечную весну Арвы Антре. Темных эльфов (без различий за кого те бились и умирали) было решено похоронить в Эр-Морвэне. Брегона тоже.