Эльфийская ведьма
Шрифт:
– Твоё имя, детка?
В полумраке кареты Тюве разглядела завитую шевелюру, капризный широкий рот, волны кружев на камзоле золотого шитья.
– Твоё имя? Не стесняйся.
Резкий запах духов и благовоний преданной собакой ластился к дивно похорошевшей Тювериэль.
– Тара, – не пожелав раскрываться, отозвалась девушка.
– Непобедимая? – похваставшись знанием эльфийского, наследник подался вперёд.
«Он не противен даже по нашим меркам», – вдруг подумалось эльфе.
– А мне сдашься, – улыбнулся Варросео. – Поехали повеселимся.
– Меня ждут ведьмы в монастыре, – эльфа отступился
– Ты тоже ведьма? – в карете задумались. – Сильная?
– Одна из сильнейших, – девушке очень хотелось похвастаться. Это же только маска, которая скоро исчезнет.
– Хорошо, Тара. Иди к ним, – решил наследник. – Но потом возвращайся. Как только я стану королём, мне понадобится помощники и охранники. Ни в чём не будешь знать отказа. Пойдёшь королевской ведьмой.
Это было не предложение. Варросео пока умел только приказывать. Но Тюве запомнила.
– Я подумаю.
Она слегка поклонилась и отступила от кареты ещё дальше. Золоченая дверца захлопнулась, и наследник продолжил путешествие.
Проводив взглядом процессию, Рион подошел к Тюве и положил руку ей на плечо.
– Не забывай, девочка, у тебя осталось девять дней.
– Пошли в монастырь. Сейчас.
4
Что известно о ведьмах? Опасные создания, они всегда знают, когда и где родится очередная их сестра, приходят к дому и ждут. Ставят рядом шатёр, зажигают вокруг него огни, творят молитвы богам. В назначенное время на свет появляется девочка (очень редко – мальчик) с меткой в виде летучей мыши на левой ключице. И вот тогда к перепуганным родителям в двери стучатся коллеги их ребёнка. Они забирают малышку с собой навсегда в монастыри древних богов, воспитывают, обучают.
Ведьму запрещается обижать, ибо она несёт добро. По королевскому указу она обязана служить королю и народу. Получив распределение, она отправляется по месту назначения и десять – двадцать лет трудится: защищает урожаи, лечит болезни, отводит наводнения, борется с нечистью и разбойными набегами.
Ведьм побаиваются и уважают. Слово ведьмы куда весомей чародейского, ибо ведьма заведомо сильней и искусней, ведь на её стороне боги. Ей куда проще общаться с Запредельным.
Это, пожалуй, всё, что известно праздному люду, привыкшему просить помощи у могущественных женщин. Рион это тоже знал. И знание несло боль.
Его долгожданная дочь сама где-то ведьмачит, ничего не ведая об отце. Ей должно быть за двадцать. А видел он свою кроху от силы минут пять. Налетели, отобрали, оставили кошель с деньгами, которые он пропил в тот же вечер. С того самого дня жизнь его и не заладилась. Жена расхворалась. Сам он запил, потом попал в когти оборотням, спасибо товарищам – отбили, едва выкарабкался, год болел… Поэтому и идти в монастырь стрику не хотелось. Но Тюве упёрлась. Отведи, да отведи. Пожалел страхолюдку. Сдался.
К ведьмам они отправились утром с открытием ворот. К полудню добрались до монастыря, поплутав по лесочку, расчерченному сетью узких тропинок. Риону почудилось: едва замаячила за оголившимися стволами стена – стихли отважившиеся зимовать в этих краях птицы, почтительно зашептались на грани слышимости, точно боясь помешать, потревожить уединённый покой мудрых хозяек этих мест.
Вот
Каких-то построек за серо-зелёной громадой разглядеть не удавалось. Прогнившая дверь висела на одной ржавой петле и была закрыта изнутри. На раскрошившихся ступенях сидела серая кошка и равнодушно взирала на скользящих по озеру уток.
– Мрачно тут, – Тюве растерянно провела пальцами по стене. По сравнению с величественной Академией Чародейства монастырь внушал сомнения в правильности выбранного пути.
Внезапно поднявшийся ветер зашуршал ветвями плакучих ив, обступивших серые воды. Сгрудившиеся в небе тучи грозили дождём. Рион поёжился. Захотелось убежать отсюда подальше как можно скорее, ибо в душе зашевелились воспоминания о прошлых ошибках и предательствах, как будто близость к обиталищу богини Фра будоражила. Малявка тоже струхнула, но держалась молодцом. Протянула дрожащую ручонку к проржавевшему кольцу и робко постучала. На белой ладошке остались рыжие следы.
– Вы не наши, – неожиданно прозвучало из-за спины. – Что желаете узнать у слуг богини?
– Я хочу учиться, – Тюве обернулась и встретилась глазами с кошкой.
– Не поздновато ли? – голос был низким, насмешливым.
– У меня нет иного выхода, – отозвалась Тюве. – Я хочу учиться у вас. Вернее, в монастыре.
Кошачья пасть распахнулась в беззвучном смехе.
– Пусть он уходит. Тогда тебе откроются ворота, – ответило серое создание и в один прыжок перемахнуло через трухлявую калитку.
Всё правильно, ведьмам ведьмово. Старику тут нечего искать.
– Удачи, девочка, – Рион зачем-то потрепал эльфу по короткому ёжику волос и зашагал прочь, гоня из головы тревожные воспоминания.
Озябшей Тюве пришлось подождать минут двадцать, прежде чем щёлкнул засов, и серая прогнившая калитка с ужасным скрипом распахнулась.
Тёмно серое здание монастыря венчало вершину холма. Именно холма, ибо внутри всё оказалось иначе, чем представлялось снаружи. На защитной стене обнаружились бойницы и башни, каждую из которых венчали шары с томящимися в плену демонами. Между башен скользили тени часовых, мало напоминающие людей. Эльфа побоялась их отвлекать и направилась к заветной постройке, гигантской птицей распахнувшей каменные крылья навстречу стылому предзимнему ветру. Монастырь не уступал размерами и высотой королевскому дворцу. Семь этажей. Балконы, арки, лепнина на фасаде… Или это тоже иллюзия?
Идти до здания пришлось долго. Каменные плиты под ногами давно растрескались, поросли травой. Сухие стебельки тянулись к небу, ещё не веря, что им не суждено больше увидеть лета. Под сапожками потрескивали мелкие камешки.
Эльфа выбилась из сил, запыхалась, мысленно прокляла негостеприимных хозяев, но дошла. Никого. Двери распахнуты. Внутри монастыря запустение. Сквозняки гоняли по полу бумаги и пучки сухой травы. Гулкое эхо дразнилось и издевательски хихикало под высокими сводами. Лестницы перегорожены рассохшейся мебелью, двери в комнаты заперты…