Эльфийский бык
Шрифт:
А если…
Вряд ли, конечно, получится… но…
— Вань…
— Не мешай…
— Чего он? — тихо спросил Император.
— Понятия не имею.
Дерево никуда не делось. Оно позволило укрыть себя за парой слоев штукатурки или шпаклевки — Иван не слишком в этом разбирался — заслонилось обоями и, кажется, не одним их слоем. Но это все — мелочи.
Легкий импульс.
И отклик становится яснее, ярче…
А теперь силой поделиться… вот так. И попросить… Иван задумался. Нужен шкаф, только… где?
И какой?
Устройство
Сучки.
Сучки, если так-то, вполне крючки заменят.
Или…
Сила вдруг выплеснулась, потекла по одревесневшим сосудам, пробуждая к жизни старый дом. Иван попытался перехватить поток, и даже получилось. Он аж выдохнул от облегчения. Может, еще обойдется…
С хрустом обои прорвались, выпустив тонкую лозу, которая поспешила обнять ногу Ивана, а потом радостно потянулась выше, выкладывая петлю за петлей.
— Вань…
— Слушай, мне мерещится, или его стена пытается сожрать? — в голосе Императора слышалось искреннее беспокойство.
А следом за первым побегом выбрался второй.
Третий почему-то пробил доски пола, и из трещины вместе с лозой прыснуло мышиное семейство, весьма возмущенное этаким самоуправством.
— Вань! Да погоди ты, Император, еще его спалишь тоже…
Побеги стремительно расползались по полу.
— Чего годить? Его сейчас сожрут! И нас тоже!
— Да не сожрут… Вань!
— Не сожрут, — Иван выдохнул. — Я шкаф сделать пытаюсь!
— П-похвально, — Его императорское Величество медленно пятились к двери. Пол, проломанный уже в нескольких местах, заполнялся зелеными змеями. Побеги, получив силу, спешили выбраться на солнце. Мелкая чешуя листьев, покрывавшая их, усиливала сходство. — Только… в следующий раз… давай… как-то… менее глобально. А то какой-то этот шкаф… уж больно здоровый будет.
Он переступил через особо любопытный отросток.
— Вань… я и без шкафа согласен, — отозвался Бер, тоже пятясь.
Побеги оплетали стены, сдирая обои. Некоторые обосновались на печи. И пара кроватей со скрипом прогнулась под тяжестью их.
А потом, кажется, кровать вовсе хрустнула.
И рухнула.
— Вань, ты прекратил бы… нам тут еще жить, между прочим. Два года!
— Не могу, — пришлось признаться, и Иван сделал шаг назад. Благо, лоза, что нежно терлась о щеку его, развернулась, отпуская. — Кажется… я случайно что-то запустил.
— Случайно?
Скрипнула дверь.
— Ого тут у вас… — раздался голос то ли удивленный, то ли восхищенный. — Ремонтом занимаетесь?
Иван высвободился из нежных объятий эльфийского лозоцвета, счастливого от встречи с хозяином, и обернулся.
Маруся.
И Таська.
И та, третья, в широких штанах и рубашке, на животе узлом завязанной.
— Радикальным, судя по всему, — мрачно ответил Император. — Крышу не
— Не обвалю, — Иван осторожно ступал, что было довольно-таки сложно. — Они… просто спали давно. А теперь вот я их немного разбудил. Случайно.
— А убаюкать сможешь?
— Нет… поздно уже. И не надо. Они по заранее установленной программе работают. В них вкладывается изначально… на уровне семян еще.
Побег обвил ногу и потянулся, выпрашивая ласку и силу. Пришлось дать, потому что если лозоцвет возьмет и уснет вот так, то вопрос проживания, а еще, как Иван подозревал, порчи имущества, вверенного им с Бером, встанет весьма остро.
— В Предвечном лесу почти все дома… такие…
— Да? А с виду… — Император осекся и покосился на девушек.
Маруся, присев на корточки, потянулась к побегу. А он ей навстречу. Выкинув пару листиков, лоза скользнула ими по ладони.
— Смотри, сейчас сожрет, — заметила Таська.
— Они не питаются людьми, — Иван все же выбрался и оглянулся. Вещи… вещи были где-то там, под скопищем побегов. Толстые и тонкие, всех оттенков зеленого, некоторые уплощались, выпуская дополнительные плети.
Другие карабкались по стенам.
По потолку.
— Вань… там тушенка осталась, — жалобно произнес Бер. — И вообще… все… ты в следующий раз предупреждай, что ли? Мы бы хоть тушенку вытащили. А то же ж… как дальше?
— Подождать надо, — Иван очень надеялся, что голос его звучит в достаточной мере уверенно, поскольку сам он уверенности не испытывал. — Это первая стадия… побеги анализируют пространство, создают массу. На второй эта масса перераспределяется. И становится остовом дома. Стенами там. Потолком.
— Мы поняли, — Бер хмурился, глядя в копошение зеленых змей.
— Она одревесневает. Уплотняется. Создает комнаты. И мебель всю… согласно программе. Я вообще шкаф хотел сделать. А оно само как-то вот…
— И чего делать?
— Ждать.
— Долго? — уточнил Император.
— Ну… часов двенадцать для первой стадии. Сутки — максимум, — Иван судорожно пытался вспомнить хоть что-то. — А там дальше… как получится.
— Твою ж… — Бер сунулся во двор. — А ночевать нам где? Во дворе, что ли?
— Лето, — Иван понял, что на этот вопрос ответа у него нет. — Ночи теплые…
— Комары быстрые.
— Так… если одну ночь, то и на сеновале можно. На чердаке. У Менельтора. У него тепло. И сено свежее, — предложила Таська, явно с трудом смех сдерживая. — Заодно вон и пообщаетесь… а ужин мы и так принесли. В конторе и стол есть.
— А если…
— В конторе места мало, — отмахнулась Маруся. — Да и где там лечь? На полу разве что. А вот на сеновале — очень даже неплохо…
Позже, поглотивши ужин — девушки на ночь даже пирожков оставили, с капустой, — Иван вытянулся на копне душистого сена. Поверх кинули покрывало, а Серега, преисполнившись сочувствия, и пару одеял принес.