Эльфийский цветок
Шрифт:
– Я хочу встретиться с Лиррой. – Дэниэл ясными зелеными глазами посмотрел на Хойрэла и Энтониэла.
– Я говорил тебе, что никого из дейринов на нашей земле не осталось. Они ушли. Все. И Лирра тоже.
– А если спросить у Эрайена?
– Думаешь, он ждет тебя с распростертыми объятиями? Тем более, его вовлекли в скандал между Кланами из-за Анха и собственного сына. Он теперь вообще ни о ком и ничего слышать не хочет!
– Матушка говорила, а ей говорил Теридель, – сказал Энтони, подпиливая ногти, – Эрайен
– Бесовы дейрины! Наворотили дел и свалили! Вот только куда?! – Громко воскликнул Дэниэл.
И тут же в корзинке завозился ребенок. Дэн нагнулся над ним и подул ему на лобик. Мальчик вздохнул и снова засопел.
– Он чувствует твое состояние. – Укоризненно заметил Хойрэл. – А ты живешь в постоянном нервном напряжении. В ожидании какого-то нереального чуда. Но вот оно, твое чудо. Лежит совсем рядом с тобой. Немного погодя он встанет на ножки. Начнет разговаривать. И ты позабудешь прошлое, как страшный сон!
– Да, Хой. Ты, как всегда, прав. Энтони, не возражаешь, если я покину ваше общество и отнесу мальчика кормилице? Он уже хочет кушать.
– Конечно, Дэн. Будь, как дома.
Едва Его Величество ушел, Энтониэл посмотрел на Хойрэла и поднялся.
– Не хочешь прогуляться к морю? Сегодня оно играет изумительными красками.
– С удовольствием, Энтони.
Высокие светловолосые эльфы медленно пошли по ступеням террасы, спускающейся в сад. Едва они завернули за угол, ветер набросился на них, тут же растрепав уложенные стилистом локоны. Хой, поежившись, запахнул на груди теплую кофту.
– Неженка. Прямо, как твой друг. Тот тоже вечно мерз и кутался в теплые вещи. – Негромко сказал Энтониэл. – Посмотри на эти закатные облака! Какие бесподобные краски! От лазоревого до оранжевого. С переходом к зеленому и малиновому. А вон, вверху… Видишь эти барашки?
– И что с ними не так?
– Завтра к вечеру начнется шторм. В это время года они частенько прилетают к нашему берегу. – Сказал Энтониэл. В его глазах сверкнули оранжевые солнечные блики. – А моя младшая сестра хочет вернуться обратно.
– Солиэль? Почему? Ей не нравятся толпы кавалеров, бросающих к ее ногам цветы, драгоценности и признания в любви?
– Не знаю.
– А что говорит ваша матушка? Неужели любимая младшая дочь готова идти против ее воли?
– Мне показалось, матушка не очень-то ее отговаривает.
– Боги, но что тут будет делать девушка, привыкшая к общению с сестрой и материнским приказам?
– Знаешь, Хой, мне кажется, ей в душу запал наш Рин. Хотя ума не приложу, почему. Они едва ли перемолвились парой слов. А он ее и вовсе не замечал. Я в каждом письме пытаюсь уговорить ее найти достойную партию! Тем более, наверно, в следующем году я все-таки женюсь.
– Готовите смену?
– Так
– Наверно. Но кто станет хозяйкой в твоем дворце, если ты жену оставишь тут?
– Кейтэль… Если не уедет вслед за мужем. А вообще мне действительно хотелось… – Энтони отпрыгнул от набежавшей волны, – чтобы мужем Солиэль стал Рин. И мы все вместе жили бы под одной крышей…
– Я тоже его любил. – Сказал Хойрэл. – И не представляю, как получилось, что мы живем, ходим по песку, смотрим на волны… А его больше нет.
Парни постояли, любуясь закатом и волнами, а потом свернули на парковую дорожку. Тут почти не чувствовался ветер, но сумерки уже выползли из-под сосновых и лиственных лап, делая их неразличимо-серыми. И только светлая каменная крошка неизменно влекла их за собой к спрятавшемуся за деревьями дворцу.
– Скажи, Тонс, а тот академический друг Рина…
– Митчел?
– Наверно. Я слышал, вы с Энко говорили о нем.
– Как только он закончит Академию, сразу женится на хорошей девушке. У него было трудное и бедное детство. Но благодаря своему терпению и усердию, он вытянул счастливый билет. Семья его подружки богата, и готова назвать парня своим сыном.
– А…
– Нет. Он не знает. Ни к чему. Когда мы были на церемонии помолвки, он сам сказал Рину, что хочет обычного семейного счастья. Так что пусть никакие дурные вести не омрачают его жизнь.
– Кем он был для Рина?
– Не знаю. Скорее, просто товарищем. Они вместе занимались, развлекались. Оба были хорошими алхимиками. Если ты имеешь в виду… То нет. Единственный, к кому тянулся твой друг, так это к шону Охено. Он вел у Рина дополнительный курс.
– Это тот, из старших?
– Да. Он был великолепным преподавателем и администратором. Внимательным ко всем студентам. Мне даже жаль, что они ушли.
– Скажи, как думаешь, почему Лирра забрал Рина с собой? Ему еще можно было помочь?
– Он был мертв, Хой. Я чувствовал, как расстается с физическим телом его душа.
– Скажи, чисто теоретически… Если законсервировать, остановить этот процесс, его можно было спасти?
– Знаешь, что я тебе скажу, Хойрэл… Ничего невозможного во вселенной нет. А ответ на твой вопрос заключается тоже в вопросе: насколько мы для нее важны?
Хой остановился и блестящими глазами посмотрел на удивленно приподнявшего бровь Энтониэла.
– Значит, он жив! Понимаешь, Энтони? Теперь я в этом абсолютно уверен!