Эльфийский для любителей
Шрифт:
– А вы будете участвовать? – Наверное, это был второй по популярности вопрос после извечного: а что будет, если мы не справимся?
– Нет, я буду наблюдателем. На этом предлагаю закончить с объяснениями и перейти к игре. Другие языки под запретом. Необходимую лексику мы изучили.
И больше не давая времени на осмысление или проявление недовольства, магистр принялся раздавать нам кропотливо выписанные анкеты персонажей. Энтузиазма герои не вызывали: это стало понятно по лицам первых, кто получил свои роли. Нам с Дикартом достались последние листы.
– Чтобы не было искушения подсмотреть, в ближайшие полтора часа только вы сами видите информацию в своих анкетах, – объяснил эльф таинственное исчезновение букв
Посыл магистра дружно проигнорировали. Все внимательно читали, и я решила последовать их примеру. Итак, что мы имеем?
Старуха Нэн – очень эльфийское имя! – восьмидесяти лет от роду – определенно не долгоживущая раса, место постоянного пребывания – рыбацкий городок Клязь, к северу от Лесного пролива. Ага, связь с эльфами установить удалось. Некогда спорная территория, заселенная обоими народами. Перестала быть спорной порядка восьмисот лет назад. Но по карте старухи Нэн – все еще спорная.
Описание старухи я с чистой совестью пропустила, ухватив только основное: прижимистая, с хроническим насморком, половиной выпавших зубов и горбом, затруднявшим ее походку. Больные ноги, которые она тем не менее каждое утро разминала, спускаясь на пирс и разглядывая новоприбывшие корабли. Ничего особенного, в общем.
В описываемый день старуха Нэн, как и в сотни дней перед этим, проснулась на рассвете и отправилась в путешествие. Поздоровалась с нищим Тимом – кому, интересно, роль досталась? – угрожающе помахала клюкой полукровке Варлю, сорванцу неопределенного возраста, которого Нэн подозревала в воровстве яблок из сада бургомистра. После чего свернула к пирсу. По дороге она споткнулась и подобрала с земли чей-то выбитый зуб, на глаз определила стоимость драгметаллов – я укоризненно взглянула на эльфа, но он смотрел в окно и улыбался, верно, темной туче – и, разочаровавшись, отбросила его в сторону, еще и пнув на прощание «больной» ногой. Калоша не выдержала и сорвалась вслед за зубом. Проскакала по тропе, залихватски покачалась на ветке и спрыгнула вниз, огрев кого-то по чувствительному месту. Старуха Нэн подумала, потопталась и решила, что хватит с нее приключений – можно было возвращаться домой. Вот только прыгать на одной ноге ей не позволяла гордость, а потому она заверещала на всю округу, чтобы через полчаса доехать обратно на телеге.
У своего дома Нэн кособоко сползла с телеги, наградив проклятиями незадачливого похитителя калоши, и уселась на крыльце. Ожидание ее долго не длилось: соседка, жена корчмаря, присела рядом, протянула Нэн яблоко и принялась жаловаться на тяжкую свою долю. А старуха клевала яблоко и наблюдала за приказчиком бургомистра, призывавшим на голову вору всяческие кары и обещания розог.
О нелегкой доле старухи Нэн было написано еще три страницы бисерным почерком, но я решила сэкономить время и узнать, что именно мне предстоит искать. Оказалось, все на редкость прозаично: старуха Нэн искала свою калошу.
Выдрав из тетради чистый лист, я принялась составлять план дальнейших действий. По всему выходило, что поговорить мне нужно едва ли не со всем городом, но особенно с нищим и полукровкой, которых Нэн видела в то утро. Но просто так, учитывая недобрые отношения старухи и Варля, парнишка разговаривать, а уж тем более сознаваться, не станет. Значит, перед беседой с Варлем необходимо навестить приказчика и подробнее узнать о краже.
Составив предварительный список дел, я откинулась на стуле, размышляя, что ценного могли бы искать остальные горожане. По всему выходило, что кто-то непременно будет искать зуб, а мне придется сознаваться в таком непочтительном к нему отношении. Как же не хочется!..
– Время на подготовку вышло, – бодро оповестил нас эльф, поднимаясь со стула и стряхивая с рук нечто невидимое, конструированием чего он занимался все время, отпущенное нам на
Я с охотой подалась вперед, желая насладиться проекцией, но таковых не было. Недоуменно я перевела взгляд на Дикарта и охнула: рядом со мной сидел взаправдашний эльф, разве что слегка пострадавший в драке. Судя по усмешке старосты, я выглядела не лучше. Как там было? Восемьдесят человеческих лет со всеми сопутствующими. Надеюсь, личина хоть не заставит меня ходить враскорячку?
Пронесло! Ходила я все же привычным образом, но звук шаркающих шагов исправно возникал, стоило переставить ногу. Кривясь и молясь, чтобы пара быстрее кончилась, я начала обход. Из-за вмешательства магистра перепутать нищего с приказчиком не было никакой возможности. Не было возможности и узнать, кто скрывается под маской. Разве что запомнить рассадку, но такими мелочами утруждала себя, похоже, только я.
И началась беседа. Старуха в моем исполнении отличалась крайне медленным мышлением, глухотой на оба уха и нечленораздельной речью. Нищий же мялся, не зная, куда деть руки, и мычал что-то схожее. Поняв, что так мы ничего не добьемся, я решилась изменить способ нашего общения. В правилах не было прямого запрета на использование картинок и надписей, а значит… Моя довольная улыбка в исполнении старухи Нэн сразила нищего подобно удару калоши по темечку. Ничего, у меня еще был равнодушный приказчик, выбиравший, с кем бы поговорить. Мне он обрадовался, как зять внезапно нагрянувшей теще, но лицо удержал.
С картинками и парочкой простых предложений на листочке дело пошло быстрее. Сунутые под нос приказчику, они освежили его память, и очень скоро у меня были его показания. Беседа с Варлем прошла не так гладко, но на отсутствие полезных сведений я пожаловаться не могла. Возвращаясь из «караула», который он нес у сада бургомистра, полукровка заметил эльфа, важно прогуливавшегося по пирсу. В руке он держал одинокую калошу.
Поблагодарив зоркого стража, я уже было хотела броситься к трем присутствующим эльфам, два из которых наверняка знали ответ на мучивший меня вопрос, но остановилась, схваченная за руку. У полукровки тоже были ко мне вопросы. Его интересовало: во-первых, не видела ли я яблочных воров, во-вторых, не видела ли, чтобы где-то продавались яблоки, и в-третьих, не доводилось ли мне самой есть сладкие и сочные яблоки без воскового налета на кожице.
Я задумалась, на пару секунд выпадая из общего шума, и, сообразив, фыркнула. По всему выходило, что к краже причастен корчмарь. Конечно, если бы в игре присутствовали поставщики яблок или торговцы фруктами, можно было бы усомниться, но таких сведений не поступало, а значит…
– Таким яблоком меня угощала жена корчмаря, – подбирая слова, проговорила я. – Вероятно, они причастны к краже.
– Тари, – неожиданно хмыкнул собеседник, понимая, кто скрывается за личиной.
Мысленно скривившись, я заочно смирилась с появлением нового прозвища. Еще один повод возлюбить эльфов, но у меня и так их было достаточно. Поводов, разумеется.
Усмехаясь, Варль отправился дальше, а я оказалась одна-одинешенька посреди аудитории. «Эльфы» переговаривались между собой, и влезать между ними я бы не стала, но для старухи Нэн не было разницы между высокородными остроухими и пронырливыми босяками с рынка.
– Ходют тут, вынюхивают, – начала разговор я, припоминая цитату из анкеты персонажа. Не будь там ее, сама бы ни за что по-эльфийски это не озвучила. Таким речам магистр нас не учил.
«Эльфы» одновременно обернулись и воззрились на меня с крайним недоумением, после чего хмыкнули, как и полагалось, а после попытались пройти мимо. Увы, у старухи Нэн был и реквизит. Взмахнув рукой, я попыталась преградить остроухому путь. Угадала, «эльф» недовольно воззрился на воздух рядом с моей рукой, будто перед ним возникла преграда.