Эльфийский клинок
Шрифт:
Каждому из отличившихся наместник прямо тут же вручал награду – людям золото и оружие, гномам – самоцветные камни. За ним шли, поздравляя награждённых, его советники, и среди них хоббит, к своей радости, увидел высокую фигуру Рогволда.
Наместник скрылся в своём шатре, дав приказ войску отдыхать и готовиться к выступлению, – нужно было идти в Ангмар, выкорчёвывать с корнем всё зло, которое могло ещё оставаться там после разгрома воинской силы Карн-Дума.
Стоя рядом с Малышом и замерев от ещё не прошедшего восторга и гордости за Торина, Фолко видел, как Рогволд ухватил за рукав его друга, и они обнялись. Торин тщетно пытался обхватить высоченного арнорца где-нибудь повыше талии. А потом они торопливо зашагали прямо к хоббиту.
Когда стихли бессвязно-радостные восклицания и друзья уселись возле небольшого костерка, первым их вопросом, конечно же, было то, как всё произошло, а особо – это уже влез Фолко, – не знает ли Рогволд, кто предводительствовал напавшими?
Сияющее радостью лицо старого сотника внезапно омрачилось при этих словах,
– Собственно, об этом и я хотел потолковать с вами, – кашлянув, сказал он. – Мы уже успели допросить нескольких пленников. Они сказали немало, но об этом позже. На вопрос: кто командовал ими? – ангмарец сказал: «Наш вождь Эарнил, большой, большой атаман, хозяин», – и больше от него ничего не добились. Но приметы все привели одинаковые – высок, строен, невероятно силён, имеет русую бороду и такие же прямые длинные волосы… И это бы ещё ничего, если бы один разбойник, оказавшийся болтливее других – понятно, спасал свою шкуру! – не прибавил, что среди тех, кто был особенно близок к «атаману», кто не отходил от него, кто пользовался его особым доверием, был один великий мечник-горбун! – Наступила тишина, слышно было лишь потрескивание огня. – Признаться, меня словно по темени что-то ударило – неужто ваш старый знакомец? Неужто тот самый золотоискатель, именовавший себя Олмером?
– Горбун Санделло был в бою, – хрипло сказал Торин, его глаза гневно сверкнули, словно тёмное пламя горна. – Я встретился с ним лицом к лицу и сначала так опешил, что даже рука как-то не так пошла. Но и он ловок оказался, от топора ушёл, от копья уклонился… Не смог я его взять, не смог! – Гном скрипнул зубами. – А раз был Санделло, значит, где-то поблизости ошивался и этот Олмер. Ну и дела!.. О Великий Дьюрин, зачем я не срубил его тогда? – Торин сжал кулаки, его щёки пылали.
– Об этом-то я и хотел поговорить с вами, – печально покивал Рогволд. – Нужно, чтобы вы рассказали всё, что знаете об этом человеке… Я бы на вашем месте постарался избавиться от его подношений. – Он поднял на них тяжёлый взгляд. – Да, и тут ещё одно… Письмо-то наместнику, что отвёз тогда Довбур, – там же про всё это говорилось! И что вы встретились с подозрительным человеком, принимали от него подарки… Когда его имя дойдёт до наместника, – а я не могу не сказать ему того, что знаю, – может выйти не очень хорошо. Он дальновиден, но и подозрителен, наместник. И не смотри, что он воздал тебе честь, сын Дарта! Тебя он знает и ценит, но ещё выше он ценит мир и спокойствие в землях Северной Короны, и никто никогда не может сказать, что у него на уме.
– Ну, если спросит – расскажем, – процедил Торин. – Что же до подарков, – он взглянул на Рогволда в упор, – то топорище, что я смастерил себе из его посоха, меня не подвело, скажу больше, выручило – уж больно прочное да ухватистое! Что-то не похоже, чтобы на нём были какие-нибудь дурные чары…
Гном любовно провёл по желтоватой рукояти своего топора, Фолко же молча схватился за ножны на груди; безотчётный страх, что кто-то может посягнуть на его клинок, на миг затуманил сознание и отозвался такой болью, что он едва не застонал. Нет, расстаться с таким чудесным подарком – невозможно, немыслимо! Он никогда и ни за что его не отдаст!
– Об Олмере из Дэйла мы ещё поговорим после, – спокойно сказал тем временем Торин, точно и не замечая сошедшихся бровей Рогволда в ответ на отказ друзей расстаться с подаренными Олмером вещами. – Давай лучше поговорим об этой войне. Как она началась? Как всё происходило? Мы уже задали тебе эти вопросы, но ты сразу заговорил об Олмере.
– Как началась? – Бывший сотник провёл рукой по лбу, точно собираясь с мыслями, но хоббит вдруг ясно ощутил, что в сердце Рогволда шевельнулось пока слабое, но неприятное подозрение. – Всё началось с ночного гонца, что примчался с северной заставы. В донесении говорилось, что какой-то вождь поднял местных удальцов и ведёт их на Арнор, насчитали шесть тысяч всадников и около тысячи пеших. Наместник сразу же послал за мной – ну и за другими, конечно, с кем он советуется. Сначала мы колебались – быть может, это обычный, пограничный набег? Но затем пришло второе сообщение: чёрные арбалетчики и зелёные мечники предали огню сторожевой пост и быстро движутся на юго-запад. Разведка у наместника, надо сказать, превосходная – мы знали о враге почти всё. Не тратя больше времени, Совет постановил выступить навстречу. Вот тут-то наместник и вспомнил о твоём письме. Оно ведь возымело действие, Торин! С середины лета, как только твоё послание попало в руки наместника, он втайне начал подтягивать отборные конные сотни к столице и сразу отправил послов в Лунные горы. И твои соплеменники не отказались от своих обещаний, покрыв себя на этом поле великой славой.
– Про славу не надо, – перебил гном, упрямо нагибая голову. – Сделали то, что должны были… Но не будем об этом! Прошу, продолжай.
– Когда мы получили тревожные вести, в Халдор-Кайс помчался гонец. Наместник отправил Хорту красную стрелу!
Торин удивлённо присвистнул, а Фолко вспомнил, что в королевстве красная стрела считалась знаком наивысшей опасности, и все, кто видел её, должны были немедленно браться за оружие.
– И хирд выступил. Наместник назначил гномам встречу в Арчедайне, в самом центре королевства, а сам постоянно следил за идущим отрядом врагов. Мы узнали, что число их быстро растёт – к ним присоединились отряды, подошедшие с юга; на Западном тракте были замечены дунландцы, а потом из лесов стали сбегаться и наши разбойники.
– Так что же это было за зарево? – влез с вопросом хоббит.
– Это горел Форност! – глухо бросил Рогволд, сжимая кулаки. – Враг взял его с ходу. Пока я не могу рассказать вам в деталях, что там произошло, – могу лишь догадываться по тому, что говорит чудом выбравшийся из города воин. Кто-то, похоже, открыл передовому отряду арбалетчиков ворота, перебив стражу, – и те сразу захватили две башни. Потом был бой в городе, но ангмарцы ворвались ещё в пяти местах. Все воины, увы, похоже, погибли. Спасшийся рассказал, что налётчики грабят дома и лавки, но с особым рвением разыскивают и расправляются с дружинниками… Мы было решили, что враг, отягощённый добычей, не станет больше испытывать судьбу, однако наш разъезд привёз иные вести. Предав город огню, ангмарцы устремились дальше, прямо по дороге от Форноста к Арчедайну – и к Аннуминасу.
– На что же они рассчитывали? – Голос Торина звучал хрипло.
– Похоже, друзья мои, – вновь провёл ладонью по лбу Рогволд, – что этот Эарнил хотел уничтожить арнорскую дружину в одном открытом бою. Он не мог не знать, что наместник должен будет выслать ему навстречу какие-то силы, но он полагал, что против него будет тысячи четыре, и уж никак не ожидал встретить здесь гномов! С высланными против него нашими тяжёлыми конниками он полагал справиться, а потом… Потом-то он мог махнуть прямиком в столицу. Не удивляйтесь, я сперва тоже не мог взять в толк. Смотрите: в Форносте у него оказались свои люди – почему бы им не быть и в Аннуминасе? Войска в самой столице не так много, к тому же он рассчитывал, что часть воинов будет наверняка выслана ему навстречу, а собрать всё, рассеянное по дальним стоянкам, наместник просто не успеет. И наместник, конечно же, не успел бы, если бы не наше тогдашнее предупреждение, о чём я уже говорил. Так вот, разбив по пути наших в центре Арнора и захватив Аннуминас – язык не поворачивается сказать такое! – Эарнил мог продержаться довольно долго. Пока ещё подмога из Гондора бы подоспела. Наместник правильно угадал, что враг будет искать боя, и поэтому не прятался – только гномы до поры до времени оставались сзади. А Эарнил этот сперва увидел то, что ожидал увидеть, – конную дружину. Эх, говорил я наместнику, мало у нас конных лучников – как бороться с чёрными арбалетчиками? Но это к слову… А когда враг увидел, что против него не только всадники Аннуминаса, но и хирд гномов, то – вот тут странное дело! – я бы на его месте развернулся и отступил. Но он то ли никогда не сталкивался с гномами и ничего не слышал об их строе, то ли чересчур понадеялся на своих стрелков. К тому же он совершил ошибку – бросил арбалетчиков против хирда, где они и увязли. Оставь он свою пехоту, от которой вообще никакой пользы не было, и обрушь все силы против дружины – нам пришлось бы несладко. Но он увидел, что гномы сейчас сомнут его пеших воинов, и не нашёл ничего лучше, как губить в бесплодных атаках своих лучших конников, пока мы не сломили орков в центре, этих тележников на холме и не сдавили его со всех сторон.
– Тележников? – заинтересовался Торин. – Это кто такие?
Вместо ответа Рогволд полез за пазуху и вытащил чёрный кожаный мешочек, распустил завязки – и на его ладони оказался небольшой молочно-белый камень, трёхгранная пирамидка.
Мгновение друзья сидели разинув рты, а потом Торин просипел:
– Могильники…
Рогволд печально покивал:
– Да, это они. Эарнилу удалось собрать всех, кто так или иначе имел какие-то обиды на Арнор, не важно, подлинные или мнимые. И он повёл их за собой. Первый приступ мы отбили, но кто знает, не последует ли новый?
Друзья беседовали ещё долго. Фолко, Малыш и Торин, перебивая друг друга, рассказывали старому ловчему об увиденном во время странствий на юге; тот, в свою очередь, обрадовал их весточкой от Дори, что пришла в «Рог Арахорна» перед самым нападением ангмарцев. Неистовый Гном писал, что они вместе с Глоином и Двалином благополучно добрались до Эребора, где им удалось привлечь на свою сторону тысячи смелых гномов, и ополчение Восточного края собирается выступить к Мории по весне.
– Там было и ещё кое-что, – заметил Рогволд, хмуря брови. – В степях, к югу от озера Долгого, творятся большие дела – истерлинги вновь зашевелились, собираются идти куда-то на юго-восток, аж к краю Мордорских гор, походом на кого-то. Дори говорит, от степных вождей гномы Одинокой горы получили большой заказ на оружие, но вняли просьбам людей Приозёрного королевства и ответили отказом, продав лишь сырое кричное железо.