Эльфред. Юность короля

Ковальчук Вера

Осада шла ни шатко, ни валко. С какого-то момента короли начали уповать на то, что у осажденных рано или поздно закончится провизия. Но не тут то было. Можно было догадаться, что во рве, связанном с речушкой, водится рыба. Должно быть, датчане полавливали рыбку по ночам, когда темнота скрывала замок от взглядов нападающих. С той стороны замка росли деревья, и лагеря саксов там не было. К тому же они заготовили достаточно запасов. Недаром ограбили все окрестные деревни.

Этельред начал понимать, что сделать здесь он ничего не может. Разве что положит всю свою армию. С северо-запада сразу налетит Родри Маур со своим войском, или другие датчане –

как вороны на падаль. Нет уж, даже в мыслях Этельред не желал представлять себя падалью.

– Я помню, ты говорил о договоре с датчанами, – сказал он Эльфреду, когда они ненадолго оказались наедине.

– Ты подумываешь об этом?

– А как иначе? Мы не можем торчать здесь целую вечность. Вот-вот ветер пригонит корабли северян к побережью Уэссекса! Они, как стервятники, ловко находят место, где слабее надзор. А сейчас все воины моего королевства торчат здесь, под стенами Скнотенгагама, и надо ожидать нападения со дня на день. У них же чутье!

– Пожалуй, теперь заключать мир уже поздновато, – с сомнением протянул Эльфред. – Норманны увидят в этом слабость. В самом деле, таким огромным войском не можем выковырять из крепости небольшой отряд. Сколько их там осталось… Уж никак не больше трех сотен.

– Ты рассуждаешь неразумно. Видишь только этот уголок у Скнотенгагама. А я вижу всю страну! – назидательно произнес Этельред, но, поколебавшись, временно отказался от мыслей о мирном договоре.

Осада продолжалась, но никаких значимых успехов армия саксов добиться не смогла. К изумлению британцев северяне, вряд ли построившие хоть одну мало-мальски стоящую крепость у себя на родине, к исходу месяца так блестяще приноровились защищать ее, что штурмующие только диву давались. А вскоре в лагерь уэссекского короля прибыл гонец, сообщивший, что близ острова Вектис появился корабль под полосатыми парусами, привез целую кучу норманнов, которые ограбили несколько прибрежных деревень и ушли обратно на свой север.

– Он был один? – требовательно спросил король.

– Один.

– Они никогда в одиночку не ходят. Как волки. Где появился один, там появится целая стая.

Просто им лень искать новые уязвимые места, плохо защищенные области, – вмешался Эльфред. – Они ходят по проторенным тропам.

– А нам от этого легче? – Этельред осадил брата взглядом.

На предложение договариваться с датчанами Бургред ответил громким скрипом зубов, но с доводами Этельреда согласился. Да и какие могли быть претензии к королю Уэссекса? В ответ на просьбу о помощи сосед и шурин охотно помог, его воины доблестно дрались, но творить чудеса Этельред не способен. И торчать в Мерсии, пока у осажденных не закончатся припасы, он не в состоянии. У него под рукой огромное королевство, которое требует пригляда и защиты. Скоро осень. Армии будет очень трудно пробираться по заснеженным полям и холмам, а до наступления холодов надо появиться на побережье, отпугнуть датские дружины, чтоб крестьяне смогли собрать хоть какой-нибудь урожай.

И мерсийский король согласился на переговоры.

Норманны всегда договаривались охотно, правда, их аппетиты были весьма солидны и постепенно росли. Всегда готовые выйти на поле боя, датчане с готовностью брали отступное и уходили – чтоб норнуться через год, самое большее через два. Так птица каждую зиму вновь летит к облюбованной кормушке.

Но почему бы нет, если здесь их безотказно кормят?

На этот раз датчане потребовали не только золото и серебро, но и землю. Правда, немного, но Бургреду было тяжело согласиться

даже на это. Тем не менее, он согласился, дал обещание, что не станет сгонять датчан с отданных земель. Все прекрасно понимали, что обещание это определяется только количеством воинов с обеих сторон, но норманны смотрели на мерсийского короля со спокойной уверенностью, что их вряд ли потревожат. Они понимали – все равно они были и будут сильнее его, как бы он ни старался набрать большую армию и обзавестись союзниками.

– Какой позор, – бурчал Бургред.

– Что делать, – вмешался Эльфред. – Если не хватило сил сопротивляться, приходится платить за покой золотом.

– То золото, что мы заплатим им, наше. Сам представь, сколько всего мы не купим в этот год.

– А мне много не надо, – легкомысленно ответил принц.

– Это потому, что ты не король, – сказал его старший брат, хотя из его-то кармана должна была пойти меньшая часть выкупа, и то потому, что он считал своим долгом помочь родичу. Глядишь, и тот поможет ему, когда будет трудно.

Армии был дан один день на то, чтоб собраться перед возвращением в Уэссекс. Можно было дать и меньше времени, хороший солдат носит при себе столько вещей, сколько помещается в заплечный вещевой мешок, а покидать в сумку вещи – дело нескольких минут. Но нужно было собрать хоть немного провизии и фуража, нагрузить телеги. Здесь и целого дня может быть мало.

Вечером в пустеющий, старательно разоряемый лагерь саксов явился еще один гонец, и Этельред перепугался не на шутку – он ждал еще одной дурной вести. Но измученный, забрызганный грязью молодой парень подошел не к нему, а к Эльфреду и с трудом поклонился принцу.

– Говори, – велел принц.

– Я добрался сюда из Солсбери за десять дней, – устало и путано проговорил тот. – В тот день, когда я покинул Солсбери, твоя жена благополучно разрешилась от бремени мальчиком.

Эльфред расцвел. Схватил гонца за руки и торопливо спросил:

– Они оба здоровы?

– Да, – ответил тот, слегка удивленный. Какой смысл задавать подобный вопрос гонцу? – Конечно, Эльсвисе было нелегко, она рожала долго, но женщины говорили, что она в порядке. Ребенок тоже. Твоя благородная супруга велела спросить, каким именем крестить мальчика, как его назвать.

– Когда придешь в себя, отправляйся к госпоже, и передай ей, чтоб она подождала, и обряд крещения был совершен лишь после моего возвращения.

– В своем ли ты уме? – вмешался хмурый Аллард. – Мы доберемся до Солсбери не раньше, чем через полмесяца. Ты на месяц оставишь младенца без Господней защиты? Где это видано? Отправляй гонца и вели жене немедленно крестить. Уж имя-то ты придумал, я уверен.

– Придумал, конечно. Но я хочу присутствовать на крещении. Это же первенец!

– Что для тебя важнее – твоя прихоть, или безопасность и благо малыша?

– И то, и другое.

– Отправляй гонца, Эльфред, и прикажи крестить!

– Зачем? Я доберусь до Солсбери почти так же быстро, как и гонец.

И Эльфред направился к старшему брату.

Тот упрямился недолго. Вспомнив собственное нетерпение в сходной ситуации, посмотрел на Эльфреда, как многоопытный старик смотрит на мальчишку, еще ничего не смыслящего в жизни. Первенец короля Уэссекского уже учился ездить верхом и орудовать копьем, поэтому двадцатисемилетний король смотрел на двадцатилетнего брата покровительственно и снисходительно. И разрешил ему вместе с его сотней скакать вперед, в Солсбери, с той скоростью, с какой несутся гонцы, и даже пообещал сменных коней.