Элингтонское наследство
Шрифт:
— О, разумеется! — отозвалась Дженни, не поднимая глаз.
Позвонив по телефону, Ричард убедился в том, что его друг сидит дома и умирает от скуки… «Ты же знаешь, как это бывает, — пожаловался Томми. — Родители по горло заняты своими делами… Приезжай! Уверяю тебя, ты будешь моим спасителем!»
Ричард повесил трубку и, обернувшись, увидел, что Дженни все еще не ушла.
— Я подумала… — сказала она.
— О чем, Дженни?
— О своем пребывании здесь.
— И что же?
— Видите ли, я не собиралась задерживаться надолго.
Я… я должна что-то придумать… что-то надо делать…
Ричард
— Это из-за вчерашнего? — спросил он.
Дженни покраснела.
— Нет-нет!.. Конечно нет! Просто… — она замолкала, потому что не в состоянии была произнести ни слова. Это было ужасно! Самое ужасное, что с ней когда-либо случалось, но она не могла ничего с этим поделать. Они молча, не отрываясь, смотрели друг на друга.
Это было слишком сильное испытание. Хорошо Кэролайн говорить: «Дай ей время. Не торопи ее!» — но это… это просто невозможно! Ричард порывисто шагнул в сторону Дженни, и тут в коридоре раздались шаги и послышался голос Мириам.
— Вы здесь, Ричард? Это я!
— Черт побери! — пробормотал Ричард, резко остановившись.
— У меня поручение от кузины Лоры, — объявила Мириам, входя в комнату. — Она приглашает вас на ленч, но погода такая чудесная, что я предложила устроить пикник.
На пустоши есть довольно красивое место. Может быть, вы его даже знаете.
— Боюсь, что не смогу составить вам компанию, — ответил Ричард. — Я уже обещал своему другу, что приеду к нему в Тиллингдон.
— О-о!.. А может быть, он захочет к нам присоединиться?
— Думаю, он не сможет.
— Да?.. Какая жалость! А как насчет завтрашнего дня?
— Завтра воскресенье, — напомнил Ричард.
Мириам улыбнулась своей самой неотразимой (по ее мнению) улыбкой.
— Разве это так важно?
— Полагаю, что да. Ведь мы с вами в деревне, а в деревне, как известно, всем все известно. Единственным оправданием вашего отсутствия в церкви может служить только серьезная болезнь.
— Ну… тогда в понедельник!
Похоже, Дженни вообще проигнорировали. Касалось ли приглашение на ленч и ее? Неизвестно. Дженни рассвирепела. Была бы она на десять лет старше или на столько же лет моложе… Будь она старше, наверное, сразу бы сообразила, как нужно действовать, а если бы она была моложе, тогда… тогда ей вообще не было бы до всего этого дела. Теперь же все казалось невероятно важным. Но во всяком случае одно было хорошо — плакать больше не хотелось! Гнев высушивает слезы. Но больше она не намерена терпеть это безобразие!
— Наверное, мисс Дэйнсворт меня ищет, — решительно сказала Дженни и вышла из комнаты.
— Какая она странная, не правда ли? — засмеялась Мириам. И смех, и эта реплика явно были рассчитаны на то, чтобы унизить Дженни, поставить ее на место.
Ричард ничего не ответил. Он был слушком зол. Наглый тон Мириам, а главное, что она не сомневалась в его поддержке, невероятно раздражало. Ричард едва все это ей не высказал, а этого делать, пожалуй, не стоило…
Мириам пристально смотрела на него, явно забавляясь. Если Ричард с ней не согласен, мог бы прямо об этом сказать, не отмалчиваться… Сама Мириам деликатничать не стала бы, ни с кем.
— Ну что ж! — Мириам опять засмеялась. — Коли она не хочет, я думаю, мы обойдемся и без нее!
Ричард
Он был намерен избежать этого визита любой ценой, даже если придется быть резким. Он пошел разыскивать Дженни. Она сидела на кухне. Когда Ричард вошел, Дженни даже не обернулась.
— Где Кэролайн? — спросил Ричард.
— Пошла в сад нарезать цветов. Вы хотели ее видеть?
Дженни по-прежнему не смотрела на него. Почему? Он подошел ближе.
— Если эта девица и дальше будет надоедать, придется ей нагрубить, — сказал он.
Настроение Дженни сразу улучшилось. Значит, Ричарду Мириам не нравилась… не могла нравиться. Она и правда ужасная! Дженни продолжала сосредоточенно мыть чайную посуду.
— Дженни… — произнес Ричард, но в этот момент вошла Кэролайн с букетом роз.
У Ричарда больше не было возможности поговорить с Дженни, Кэролайн прекрасно понимала, что Ричард жаждет побыть с Дженни наедине, но не собиралась ему помогать. Дженни необходимо время, чтобы во всем разобраться Ричард не должен ни на чем настаивать, пугать бедную девочку.
Дженни постепенно приходила в себя, что очень радовало Кэролайн. Они отправились вдвоем в деревенский магазин, а вернувшись, занялись приготовлением ленча.
Потом все вместе поели, потом надо было помыть и убрать посуду. А после Дженни уютно устроилась в большом кресле с книгой в руках и забыла о своем вынужденном бегстве. Она забыла обо всем, изредка вспоминая лишь о Ричарде, и тогда ее сердце билось сильнее и перехватывало дыхание. Куда поведет их дорога жизни? Будет ли она единой? Захочет ли Ричард, чтобы она шла с ним рука об руку?
Нет, наверное, на самом деле ему этого совсем не нужно…
Неожиданно вспомнился Мэк. Еще совсем недавно он был единственной ее отрадой, целым миром… Недели не прошло с тех пор, как она услышала разговор Мэка с его матерью. Их слова, будто едкая кислота выжгли ее мечты о Мэке. Созданный ею мысленный портрет был так далек от оригинала… Дженни позаимствовала у него все, что ей нравилось: высокий рост, красивую внешность, приятный голос — и составила портрет, полагая, что вся эта красота и очарование и есть Мэк. Но после разговора, услышанного ею в классной комнате, сквозь созданный ею образ проступил образ истинный. И он был отвратительным… и страшным.
Новый портрет отталкивал, заставлял отпрянуть, но забыть его было не так-то просто. Прошла почти неделя, и у Дженни было время все обдумать. Специально она этого не делала, но исподволь целительный процесс продолжался. Мэка, которого она сама себе придумала и полюбила (или почти полюбила), никогда не существовало на самом деле. Это была лишь романтическая девичья греза. Дженни так себе и сказала, и ей сразу стало легче.
Мысли ее снова вернулась к Ричарду. Он не виноват, что сюда приехала эта отвратительная девица. Похоже, у них с Ричардом не будет теперь ни минуты, чтобы побыть вдвоем. Их просто не оставят в покос. Дженни никогда еще не встречала таких наглых и назойливых особ! Пожалуй, им не остается ничего другого, как пораньше вставать и удирать из дома, пока Мириам еще не проснулась! Приятно было ощущать себя заговорщицей.