Элирм IV
Шрифт:
— Нет. Дело не в этом. А в том, что он обладает на редкость уникальным классом и крайне специфическим набором способностей, которые фанатично прокачивал долгие годы. «Удушение», «Динамопатия», «Паразитизм», «Брадикардия», «Внушение боли», «Биовампиризм». От этих заклинаний практически не существует защиты. Поэтому стоит ему подобраться к вам ближе, то вы и не заметите, как ловушка захлопнется. Он высосет из вас все силы, а затем превратит в послушную куклу, что сама взойдет на эшафот и с улыбкой подставит палачу шею.
— Ясно. Но ты так и не ответил на мой первый вопрос.
— Потому что Инквизитор сотворил кое-что очень плохое. То, что я никогда ему не прощу.
— Что именно?
— Это не важно.
— Нет важно — покачал головой я — Говори.
— Дело в женщине — прогудел Гундахар — Да, мне знаком этот взгляд. Он либо убил её, либо надругался. Я прав?
Парламентер стыдливо опустил глаза.
— Да. Но я пришел сюда не затем, чтобы скулить и жаловаться. А чтобы передать вам это — Нимус протянул мне обычный деревянный кулон — Возьмите. Он вас защитит. Однако запомните, что его силы хватит лишь на минуту. Не успеете удалиться от Инквизитора хотя бы на полсотни метров — погибните. Все погибают.
— Ясно — я передал кулон Гласу на проверку — Что дальше?
— Теперь вы должны меня убить. Я должен вернуться на «Каратель» до того, как меня хватятся.
Хрусть!
Гундахар резко свернул парламентеру шею, а затем неожиданно злобно харкнул тому прямо в лицо.
— Жалкое трусливое ничтожество! Окажись я на твоём месте, то я бы собственными руками его задушил! Я бы рвал Икнвизитора зубами и ногтями, словно обезумевший зверь, а не надеялся, что это сделают за меня! Тьфу! Падаль…
— Мда.
— Глас, что там с кулоном? — поинтересовался я.
— Да вроде бы всё нормально — задумчиво ответил тот — Никаких скрытых эффектов и прочих потаенных гадостей я не вижу.
— Точно?
— Ну-у-у, по крайней мере, я могу с уверенностью заявить, что из всех шаманов в нашей группе я самый лучший. Пускай и единственный. Поэтому да. Артефакт чист. Без сомнений.
— Хорошо — кивнул я — В таком случае выдвигаемся. До Искариота осталось чуть менее шестидесяти километров. Стало быть, нам еще топать и топать. Как раз за сутки должны управиться. А там уже и посмотрим, кто кого.
И вновь тяжелая монотонная ходьба.
Идти по окутанному туманом мокрому лесу было то еще сомнительное удовольствие, однако нам уже было не привыкать. Это не сложнее, чем блуждать две недели по раскаленной пустыне, затем вязнуть по пояс в вонючей трясине и в виде вишенки на торте в течение долгих сорока семи лет шагать по асфальту, удирая от надвигающейся черной дыры.
На протяжении всего марш-броска я старался по возможности выполнять квесты стихиалиев.
К удивлению, их было вокруг в изобилии. Причем многие я мог выполнить прямо на ходу, чем, собственно, и занимался.
Финальное сражение с Доминионом явно не за горами. Это я понимал со всей ясностью. Как и то, что к тому моменту я должен предстать перед врагами во всеоружии.
Друзья тоже это понимали.
У многих из них
Не знаю почему, но размышляя об этом, я почему-то был уверен, что из всей нашей группы именно Локо проявит себя во всей красе. «Пирогенерация», «Пирофакелиз», «Пирокинез» — даже этих трех простых заклинаний будет более чем достаточно, чтобы хорошенечко дать врагам прикурить.
В своем воображении я отчетливо видел весьма красочную картину того, как облако гудящего пламени пробивает плотные ряды атакующих, а затем бросается в разные стороны, разворачиваясь посреди армии на полную мощь. И если подобное случится наяву, то думаю, я смогу оказать ифриту посильную помощь. Благодаря «Аэрации» и «Деоксидации» я пошлю к нему столько кислорода, что никакая магия не сможет погасить сей пожар.
Да, было бы славно. Остается надеяться, что моя фантазия станет пророческой.
Однако, как часто оно и бывает, что-нибудь обязательно пойдет не по плану. И идеальная стратегия в воображении вдруг разом превратится в бессмысленный набор бредовых идей.
Мы добрались до Искариота за двадцать с лишним часов.
Покинув окутанный туманом лес, мы прошли через широкое поле, а затем взобрались на вершину большого холма, за которым и обнаружили конечный пункт назначения. И на этом, пожалуй, хорошие новости закончились, ибо поселение, по сути, представляло собой «птичье гнездо», расположенное на вершине выпирающего скального уступа по образу межпозвоночной грыжи. За ним — километровый отвесный обрыв и огромная низина, распростертая от горизонта до горизонта.
Но хуже всего было не это. А то, что с севера и юга на нас надвигалась лавина вражеской армии.
Стоя на вершине холма, я отчетливо видел тысячи, а точнее — десятки тысяч людей, что маршировали вдоль леса, неминуемо сокращая дистанцию.
По ощущениям, для нас они были словно удавка на шее, что медленно, миллиметр за миллиметром стягивалась вокруг нежного горла тугим узлом.
— Проклятье… Мы окружены — прогудел Гундахар.
Да, генерал прав. Как бы мы не старались, но враги оказались быстрее. Они не только отрезали нам все возможные пути отхода, но и уничтожили арку портала. Её валяющиеся на земле обломки были хорошо видны даже с расстояния в пару километров.
— Может, попробуем вернуться обратно? — предложил Мозес — Вдруг проскочим?
Я покосился на десятки плывущих позади цеппелинов. Под ними — бушующие языки пламени, что стремительно перескакивали с дерева на дерево. Судя по всему, природа все-таки не выдержала жестокого напора цивилизации и капитулировала, предоставив безжалостной технике стопроцентный карт-бланш.
— Нет, парни. Думаю, это не выход — покачал головой я — Мы не пройдем. Сгорим или задохнемся угарным газом. А если и нет, то теперь враги точно знают, где нас искать.