Элитная западня. Часть вторая. Сокровища Гериона
Шрифт:
– Она у меня, если хочешь, приходи, – услышала Ева слова Матвея, и ее сердце учащенно забилось.
И не успели они доесть черешню и обсудить, как наказывала Екатерина Ивановна Матвея в детстве, дверь комнаты открылась и на пороге сначала показалась мать Матвея со словами: «Матюша, к тебе еще один гость», а следом появилась спортивная фигура Германа с неизменной улыбкой на лице. Матвей тут же сделал шаг навстречу гостю, пожимая ему руку, но Герман смотрел мимо него, его внимание было всецело приковано к Еве, которая листала старинный фотоальбом в коричневом кожаном переплете.
– Привет, –
– Привет, – ответила она так безэмоционально, что Герман даже растерялся. С того момента, как она оставила его с Владимиром за столом ресторана, окинув испепеляющим взглядом, прошел сорок один час. Сорок один час страданий, сомнений и самобичевания. Сначала Герман решил, что жизнь его в этом городе кончена, и начал собирать вещи, чтобы отправиться к матери в Турцию, примерно на втором собранном чемодане Герман осознал, что все это чудовищная ошибка и глупо разрушать их с Евой отношения из-за приступа необоснованной ревности, но все попытки оправдаться или хотя бы увидеться с Евой оказались тщетными. Герман понимал, что она была шокирована тем, что он не защитил ее, когда Володя обвинил Еву в похищении кольца у Авроры, но искренне надеялся, что все еще можно исправить. Юноша стоял посреди комнаты и какое-то время не знал, что ему делать, но потом совладал со своим волнением и начал расспрашивать Матвея, чем они занимаются.
– Да вот, рассматриваем старые фотки.
– Круто, я люблю черно-белые снимки, – сдержанно произнес Герман и начал листать альбом, переворачивая одну страницу за другой. – А вот Вовкин дед.
– Да, в то время все были похожими друг на друга, один стиль в одежде, одинаковые стрижки, – рассуждал Матвей, подходя к Герману.
– При чем здесь стиль в одежде? Это Иван Сергеевич, дедушка Вовы, я с ним хорошо был знаком, да он умер не так давно.
Ева быстро поднялась с кресла и, недоумевая, подошла к ребятам:
– Ты уверен, что не ошибся?
– Конечно уверен, вот эту фотку я недавно видел у Вовы, еще советовал ему отдать ее Авроре. Этот светловолосый мужчина и есть Иван Сергеевич, очень уважаемый был человек, кстати, тоже занимался политикой.
– Не может быть, я не верю своим ушам! На этой фотографии друзья моего деда, значит, один из них – дед Володи? – рассматривая фотографию, на которой три друга стояли в обнимку на фоне Министерства иностранных дел, проговорил Матвей. – Этого не может быть.
– Это очень странное совпадение, – объявила Ева, забирая у Матвея фотографию и всматриваясь в черты изображенных на ней мужчин.
– Герман, смотри на третьего мужчину на этом фото, он же точная копия того, с которым я встречалась в Люксембургском саду, – объявила Ева, позабыв от шока демонстрировать свое безразличие к нему.
– Да, очень похож, но время снимка – семьдесят пятый год, может, это его сын?
– Нет, племянник, и это он передал мне то самое кольцо для Тарэка, – поднимая глаза на Германа, произнесла Ева, отчего Герман изрядно покраснел.
– Так, стоп, какое еще кольцо для Тарэка? – вмешался
– Это было новое задание от Гериона, мне в Париже передали кольцо.
– Давайте еще разберем все факты: мой дед, дед Володи и некий человек из Парижа были друзьями или коллегами, и у них были некие предметы, которые почему-то ищет Тарэк. Кольцо и наши каретные часы, а может, что-то еще, и это что-то, скорее всего, дома у Володи. Осталось только понять, зачем Гериону эти вещи?
Ева была так возбуждена, озадачена и шокирована открывшимися подробностями, что тут же готова была бросить все силы на разгадку этой тайны.
– А куда ты дела кольцо? – поинтересовался Матвей.
– К сожалению, я его сегодня отдала Тарэку.
– Жаль.
– Мне бы в любом случае пришлось бы его отдать, я же не могла себе присвоить чужое кольцо.
– Как же нам во всем разобраться? – потирая голову, спросил Матюша.
– Я думаю, стоит дождаться общего собрания Гериона. Может, там нам удастся все выяснить.
– Только я прошу вас, будьте осторожны, а может, лучше вообще в это не лезть, – предостерег их Герман.
– Нет, мы не можем отступить, это же касается семей наших друзей, – возразила воинственно настроенная Ева. – Но от тебя, Герман, никто и не ждет помощи, ты уже проявил себя, – намекая на историю на двойном свидании, высказалась Ева, – а сейчас мне пора домой.
– Я тебя отвезу, – в один голос выпалили парни и засмеялись.
– Я поеду с Матюшей, – выбрала Ева, убив этими словами Германа наповал.
Молодые люди вышли втроем в просторную гостиную, кучно по-мещански заставленную добротной мебелью, и направились к выходу, но их по пути перехватила Екатерина Ивановна в домашнем шелковом костюме и, хватая сына за руку, нервно выпалила:
– А куда это ты собрался? Сейчас привезут мебель, мне понадобится твоя помощь!
– Ма, я быстро.
– Нет, хочешь оставить меня одну с мужланами грузчиками, – не унималась, краснея от негодования, Екатерина Ивановна.
Герман в этот момент просиял и, хлопая Матвея по плечу, радостно проговорил:
– Матюш, нехорошо расстраивать маму, а о Еве я позабочусь.
Ехали молча, Герман, привыкший на каждом светофоре брать Еву за руку, несколько раз делал такую попытку, но она сидела, скрестив руки на груди, и рассматривала в окно опускающийся на город вечер. Девушка, конечно, понимала, что гораздо больше виновата перед Германом, чем он перед ней, но все же ждала, что он будет просить прощения. Спустя время она обратила на Германа удивленный взгляд и, недоумевая, спросила:
– А куда мы едем, мы повернули не в ту сторону?
– Ох, Ева, – протяжно начал объяснять юноша, – моя мама редко занималась моим воспитанием, но две вещи она мне внушила четко: не есть с ножа и никогда не выяснять отношения за рулем, вот я и решил отвезти тебя в одно прекрасное место.
– Я не хочу.
– Ева, уверяю, тебе понравится.
– Я не хочу выяснять отношения.
– Хорошо, никаких выяснений, просто поговорим.
Как только Герман помог ей выйти из машины, то не удержался и прижал к себе.