Элитные спецы
Шрифт:
– Это Ачилов… – объясняет Доктор. – Разговаривают по спутниковому телефону…
– Я бы с удовольствием, – Ширвани горько усмехается, и динамики хорошо доносят его интонацию. Горький смешок на любом языке понятен. – Я не знаю, где она… Но дело и того непонятнее… Ее родители… Тоже исчезли…
– Еще не легче! Что думаешь предпринимать?
– А что мне остается? День сегодня такой… А я на смене… Мне невозможно отлучиться… Приходится забыть про все и… Делать свое дело… И не отвлекаться…
– Правильно. Аллах с ними разберется, а тебе некогда заниматься такими мелочами… Как общая обстановка?
– С минуты на минуту ждут вертолета с президентами и премьер-министром.
– Да… Они обязательно должны посетить церковь… Или хотя бы посмотреть на перезахоронение… Такой день выпадает не часто… Как наши паломники? Видел их?
– Видел… И они меня видели… Я показал им тайник с оружием… Они свое дело сделают… Что у тебя? Состав пополнил?
– Пополнил… Мы прорываемся на грузовике… Будем вовремя.
– А наши «рыбы»?
– Только что обогнал их. Обеспечь им все…
– Сделаю…
– Тогда до встречи…
– Увидимся…
Доктор выключает запись.
– Это все? – спрашивает генерал.
Доктор плечами пожимает, не принимая риторический вопрос.
– Разговор шел только о трех группах… – генерал уточняет ситуацию.
– Если бы были резервные группы, о них обязательно было бы сказано, – Басаргин согласен с генералом. – Тем не менее…
– Брать паломников сейчас не рекомендуете?
– Я предполагаю еще один вариант… Сложность первого дает право на предположение второго, хотя, возможно, я просто перестраховываюсь…
– Слушаю вас…
– А если всей операцией руководит не Ачилов, а кто-то другой? А если операция более широкая и нам известно только о существовании одного звена? А если даже Ачилов не знает о существовании второго?
– Это маловероятно, – генерал качает головой. – Слишком много наворочено и без этого. Они сами рискуют запутаться. Тем не менее мы не будем сбрасывать со счетов ваше предположение. И не сразу снимем полную блокировку объектов. Откуда звонил Ширвани? Компьютер может определить?
Доктор молча разворачивает ноутбук так, чтобы экран было видно другим, и дает увеличение карты. Красная точка горит рядом со складом коммерческой продукции.
– У нас есть возможность отследить его передвижения по территории?
– Конечно… Пока он не выбросит трубку или не вынет из нее SIM-карту…
– Пожалуй, пора его брать… – решает генерал. – Это был контрольный звонок, и больше он нам не нужен… Он уже никого не успеет предупредить…
– Что касается Ширвани, то у меня нет возражений, – соглашается Басаргин. – С остальными стоит повременить…
– Наконец-то… – облегченно вздыхает начальник президентской охраны.
– От Ангела сообщений не было? – спрашивает Басаргин.
– Он должен быть под контролем, – сообщает генерал. – И ему звонить тоже нельзя…
Доктор переключает спутниковый контроль на режим реального времени.
– Ширвани идет в сторону корпуса реактора…
Генерал берет со стола рацию. Движения чуть ли не торжественны. Операция разворачивается, и этот момент такой, которого все ждали с нетерпением, как спортсмены ждут выстрела стартового пистолета.
– Внимание! Всем внутренним постам. Приказ! Задержать Ширвани Андреева. Он вооружен, может оказать сопротивление. В настоящее время движется в сторону корпуса реактора мимо склада коммерческой продукции…
ОДИННАДЦАТЬ ПЯТНАДЦАТЬШирвани снова набирает номер телефона квартиры Андреевых. И долго слушает длинные гудки. Неприятно быть в неведении, но что-то это молчание значит. Молчание тоже может быть красноречивым, надо
Ощущение развешанных вокруг него красных флажков возвращается к Ширвани лавиной сначала смятения и страха, потом, через пять секунд, уже стремлением к сопротивлению. Он знает за собой хорошую черту, достойную воина и мужчины, – Ширвани не любит убегать. Если где-то появляется опасность, необходимо соразмерить силы и, по возможности, пойти навстречу опасности, чтобы не отдалять критический момент, а пресечь его в корне. Так и сейчас…
Ширвани убирает трубку, издали кивает охраннику и направляется прямо к дверям.
– Как дела?
– Нормально все… – усмехается охранник. – Вот, помощника мне выделили…
И в это время зажатая в руке у незнакомца коротковолновая рация передает сообщение: «Внимание! Всем внутренним постам. Приказ! Задержать Ширвани Андреева. Он вооружен, может оказать сопротивление. В настоящее время движется в сторону корпуса реактора от склада коммерческой продукции…»
Ширвани реагирует моментально, раньше, чем противник успевает сообразить, что объект задержания прямо перед ним. Лезвие тонкого и остро отточенного ножа появляется из рукава, молниеносная отмашка, и человек оседает на землю. Охранник ничего не может сообразить, вытаращивает глаза, слушает, как с бульканьем вырывается из разрезанного горла кровь, когда Ширвани совершает второе такое же молниеносное движение, и только после этого наклоняется, забирает рацию, чтобы слышать переговоры федералов, и вытирает нож о костюм охранника.
Значит, он раскрыт…
Это не стало для него новостью, не напугало, а только ожесточило. Рановато, конечно, приходится действовать, но действовать все же приходится, и это следует принимать, как реальность… Ширвани заходит в дверь склада, где, как он хорошо знает, сидит второй охранник. Тот играет в компьютерную игру за столом кладовщика. Шаги, конечно, слышит, но думает, что это его напарник, и потому не оборачивается. Нож в третий раз делает свое дело…
Ширвани возвращается к дверям, пару секунд думает – стоит ли заносить трупы в склад, и решает оставить их на месте. Потом думает, где он «прокололся», вариантов не находит и тут соображает, что его точное местонахождение могли засечь по трубке спутникового телефона – еще Ачилов предупреждал, что если номер известен, значит, могут засечь и контролировать каждый шаг. И потому он стирает в памяти трубки все входящие и исходящие номера, кладет ее в карман к убитому, а взамен берет его трубку. Немножко не такая, но не каждый поймет… Но тут догадывается, что если он разговаривал с Ачиловым и этот разговор засекли, то сам Ачилов сейчас тоже находится под контролем. Если снова звонить Ачилову – значит, опять обнаружить свое местонахождение. Ширвани возвращает ненужную уже трубку владельцу – в тот же карман кладет, откуда взял. Затем возвращается в склад.