Элла
Шрифт:
— Ты — долбаный придурок, вот ты кто! — выкрикнул Кен.
— Пожалуйста, я прошу прощения, но, пожалуйста, следите за языком! — взмолилась Джульетта, указывая на сына.
— Кто-то же должен был ему это сказать! — кивнул дядя Роберт.
— И это буду я, — пообещал Кен, вставая.
У Гунтарсона в руках снова оказался мобильник.
— Один шаг — и я звоню в полицию!
— Ты превратишься в кусок дохлятины, придурок, прежде чем они сюда доберутся!
— Это вы так думаете! На этот раз я подготовился к встрече, — ответил Гунтарсон, сжимая кулаки,
— Я бы сделал одолжение всему миру, избавив его от беспокойства по твоему поводу!
Элла прошептала:
— Перестаньте ссориться! Перестаньте ссориться!
Но никто и ухом не повел…
Дядя Роберт скопировал стойку Гунтарсона: ноги расставлены, руки наготове.
— Как думаешь, долго бы этот кент продержался в субботний вечер на Норт-стрит, Кенни?
— О-о-о, да! Он бы отлично смотрелся, вздернутый на фонарном столбе!
— Точно, вздернуть его, — согласился дядя Роберт. — Именно это и надо бы проделать с мелким грязным извращенцем!
— Ну, все! — сказал Гунтарсон и начал набирать номер. Кен Уоллис сделал два быстрых шага, схватил Гунтарсона за кисть и вывернул. Телефон выпал, и Кен глянул вниз, примериваясь растоптать его.
Кулак Гунтарсона метнулся вверх — чистый, как в учебнике, апперкот — и из носа Кена брызнула кровавая струйка.
Кен взревел и качнулся вперед, но Гунтарсон оказался быстрее. Дядя Роберт тоже завопил, а Дола, маячивший поблизости, вдруг прыгнул вперед и уперся раскрытыми ладонями в грудь обоим здоровякам. Его макушка едва доходила им до основания шеи, но одного его жеста хватило, чтобы остановить их.
— Хватит!
— Если мы и не убьем тебя сегодня, — выкрикнул Кен, — то заберем Эллу! А я потом еще вернусь, чтобы выпустить тебе кишки и повесить тебя на них же!
Гунтарсон стоял, вжавшись спиной в угол. До двери ему было не меньше восьми футов, и Кен вполне мог бы его достать.
— Дайте мне ваш телефон! — велел он Дола.
— Не думаю, что у вас что-нибудь получится, — пропыхтел Дола, пытавшийся удерживать обоих Уоллисов. Джульетта протиснулась между ними, а Фрэнк встал рядом с отцом. Лицо мальчика исказилось от страха и гнева.
— Отдавай обратно мою сестру, ты!
Гунтарсон никак не мог заглянуть им за спины, туда, где на диване съежилась Элла.
— Вы о ней совершенно не заботитесь! — обвиняющим тоном заявила Джульетта.
— Достаточно ты ее доил! Хватит наживаться на моей девочке! Мы пришли, чтобы забрать ее домой!
— Нет, — возразил Дола, мы пришли не за этим. Мы пришли ради чудесного воссоединения на Рождество, и мне очень жаль, но я должен сказать… Роберт, пожалуйста, перестаньте плеваться в него, вспомните о своем общественном положении!.. Я должен сказать, мне очень жаль, но мы еще не сделали ни одной сносной фотографии!
— Я заставлю тебя пожалеть о том, что ты вообще коснулся моей девочки!
— Ты бил ее! — завопил Гунтарсон в ответ. — Ты колотил ее, пинал
— Она что, по-вашему, хорошо выглядит? — вопросила Джульетта. Драка между мужчинами взволновала её кровь. — У нее, по-вашему, цветущий вид? По крайней мере, когда она жила с нами, по ней можно было сказать, что она хотя бы ест!
— Он ее не кормит, Джули! Он морит ее голодом. Он — зло!
— Мы не для этого пришли! — прокричал Дола, хлопая в ладоши у них перед носом. — Но коль скоро уж вы все так рвётесь в драку, то почему бы нам не спросить саму девочку?
— Она сделает то, что я велю! — огрызнулся Кен.
— Богом клянусь, — загремел Гунтарсон, глаза которого метали синие молнии, — после сегодняшнего никто из вас больше никогда ее не увидит!
— Давайте! Спросим! Её! Саму! — Дола топал ногой в такт каждому слову. — Хочет ли она оставаться пленницей в чужой стране? Или она предпочла бы жить со своей матерью? — он оглянулся. — Куда она делась?!
— Элла? Элла!
Гунтарсон воспользовался моментом, чтобы выбраться из угла. Он бросился за опустевший диван.
— Она, наверно, в ванной…
Но в ванной ее не было. Ее не было нигде.
Глава 41
— Не могла же она просто исчезнуть, — сказал дядя Роберт, выходя из спальни. Он искал свою племянницу везде, даже под матрац и в комод заглянул.
— Нет, как раз могла! — возразила Джульетта.
— Куда? — спросил Кен. — Если она нарочно это сделала…
— Она не дематериализуется нарочно! — рявкнул Гунтарсон.
— Так вот как ты это называешь? Значит, она не просто смылась?
— В прошлый раз она пришла ко мне! — провыла Джульетта. — А теперь — куда она могла деться?!
— Может, обратно в Бристоль? Позвони тете Сильвии, мам, позвони тете Сильвии! — вопил Фрэнк.
— Да-да! Очень может быть! Хосе, будьте так добры, позвоните!
— Не могла же она просто взять и раствориться в воздухе, — упрямо повторял дядя Роберт.
— Я не уверен, что поступить именно так не было бы лучше всего, — пробормотал Дола. — Если бы атомы ее тела растворились в мировом эфире — по крайней мере, если бы люди так думали, — это было бы весьма удовлетворительным исходом как для самой девочки, так и для ее обожателей…
— Я верну ее обратно! — заявил Гунтарсон.
— Только если найдете, Директор!
Стюпот бочком прокрался в комнату.
— Директор! Срочно, Директор! К телефону! Прямо сейчас!
Уоллисы, перерывая в поисках Эллы подушки, едва заметили, как Гунтарсон вышел из комнаты. Дола проводил его недоверчивым взглядом, но не последовал за ним.
— Она наверху, Директор, — выпалил Стюпот, когда они оказались в коридоре. — Я увидел, что вы все начали драться, а это очень расстроило Эллу. Она начала уходить в себя — понимаете, о чем я? Ну, я ее и подхватил. Вывел ее, пока они все толпились вокруг вас.