Эльминстер должен умереть!
Шрифт:
Глава 28
Когда-то я был волшебником
Он находился в другом переулке — который смердел почти так же сильно, как и прошлый, только плесенью, грибами и гниющей зеленью — позади одной из лучших харчевен Сюзейла.
В этот час ночи старика, который стоял там и разговаривал сам с собой, могли услышать лишь улитки, крысы да змеи.
Потому Эльминстер и выбрал это место. Ему предстояло решить трудные вопросы, а поговорить было не с кем, кроме самого себя.
Он не должен был, не мог, совершить то, что собирался совершить с этой
Но он так низко не пал. Нет, он пал намного ниже, и оставался таким несколько веков.
И все же эта задача — эта ноша — была его, и он хотел продолжать.
Хотел, но не мог, не в одиночку, не стариком и не без твердого контроля над своей магией...
— Нет, я сказал тому дракону правду, — наконец прорычал он. — Я старею... хочу умереть. И если я буду ждать слишком долго и умру, не сделав то, что сделать необходимо, на том все и закончится. Вся моя работа, вся та ничтожно малая защита, что я смог обеспечить Королевствам на протяжении этих веков. И этого не должно случиться. Работа должна продолжаться.
Нахмурившись, он сделал несколько шагов, заставив змею торопливо ускользнуть куда-нибудь в более безопасное место, затем развернулся и выпалил в пустоту:
— Даже если это будет стоить жизни еще одной юной девушке. Или по крайней мере беспечной, наивной свободы тратить свою жизнь, делая дела, у которых не будет значительных последствий.
Он сделал еще несколько шагов и прошептал:
— Это убьет ее.
Сделал еще несколько.
— И я сделаю это с ней. Сделаю.
Высоко подняв голову, он целеустремленно устремился в ночь.
Пальцы Амарун как когти сжались на его руке, и он почувствовал, как она начинает дрожать.
Миг спустя она прошипела:
— Я должна увидеть, кто... кто убит.
— Госпожа, — произнес Арклет. — Будет ли это разумно?
Взгляд, которым она его одарила, был поистине острым.
— Это необходимо. То, что я не родилась мужчиной, еще не значит, что я родилась без мозгов или...
— Спокойно, Рун, спокойно, — он повернул ее вокруг, разворачивая их обоих ближе к телу и ухитряясь каким-то образом не видеть поднятой как барьер руки капитана Дралкина — до тех пор пока офицеру не пришлось выбирать, убрать руку или ударить женщину — с небрежной ловкостью, заставившей Амарун заморгать.
— Сейчас?
Она кивнула.
— Сейчас.
— Тогда сделай глубокий вдох и посмотри вниз, — пробормотал он, завершая последнюю часть поворота. Она посмотрела вниз — прямо в белое лицо мертвеца с незрячими глазами, искаженное посмертной гримасой, горло которого было перерезано широкой раной, почти отделившей голову от тела, с которой на мостовую натек целый пруд темной липкой крови. Перерезанная шея изгибалась под жутким углом...
Это был Расгул.
Она
Один пристальный взгляд, и его хватка на ее руках окрепла.
— Госпожа, — сказал он. — Вы идете домой со мной.
— Н-нет, — ответила она с прежней твердостью, выворачиваясь из его рук, чтобы быстро отступить и поднимая голос, чтобы слышали ближайшие драконы:
— Нет. Я отправляюсь к себе в кровать, господин, в одиночестве. Прямо сейчас.
Лица Дралкина и нескольких его людей посуровели, и они шагнули вперед так же проворно, как Арклет, чтобы преградить ему путь.
Тот поглядел в их твердые лица, на их мускулы и лежащие на рукоятях мечей руки, затем пожал плечами, улыбнулся и отвесил танцовщице плавный поклон.
— В таком случае, до твоей следующей смены!
— До следующей смены, — тяжело ответила она и поторопилась прочь.
Только чтобы в страхе отпрянуть, проходя мимо тела Расгула, вопреки себе взглянув на него... и увидев, что оно магически превращается в кого-то другого.
Человека, который был совсем ей незнаком.
Амарун потрясла головой. Что, во имя богов, здесь происходит? Неужели Расгул все эти годы был кем-то другим, или же это был кто-то, принявший его облик и заплативший свою цену? Она нырнула в боковой переулочек и торопливо зашагала по нему к двери в свое скромное обиталище, с той стороны здания, которая оставалась невидна лорду Делькаслу.
По мере того, как Арклет разглядывал каменнолицых драконов, вставших стеной затянутых в униформу крепких тел, чтобы не позволить ему последовать за танцовщицей или рассмотреть мертвеца получше — изменения которого он углядел краем глаза и догадался о них по реакции драконов — его улыбка становилась все шире. С театральным вздохом он заметил:
— Женщины! Никогда мне их не понять!
— Зато они прекрасно вас понимают, — предупреждающе сказал ему Дралкин. — Как и мы в данном случае.
— Смелый вызов, мой добрый капитан, — легкомысленно отозвался Арклет, с прощальным взмахом поворачиваясь, чтобы уйти тем же путем, каким пришел, — но на самом деле не понимаете. Никто меня не понимает! За исключением, может быть, одной персоны.
— Должно быть, это я, — сказал резкий голос у его локтя.
Голос был ему знаком и принадлежал боевой волшебнице Глатре.
— Я слышала многое из того, что ты сказал и сделал этой ночью, — требовательно сказала она, — так что избавь меня от цветистых рассказов и дай несколько прямых ответов.
— Только за бокалом чего-то достойного, — сказал он, вежливо кивая. — Такой прекрасный дознаватель меньшего не заслуживает.
— Думаю, во дворце найдется вода, в которой будет не слишком много скользких созданий, — сухо ответила она. Со всех сторон появились боевые маги и пурпурные драконы, сомкнувшись вокруг них. — Пойдем.
— Ваш приказ — закон для меня, госпожа, — легко — почти насмешливо — ответил ей Делькасл, предлагая руку. Она это проигнорировала, но когда женщина повернулась, показала в сторону дворца и зашагала, он пошел следом.