Эльминстер. Рождение мага

Гринвуд Эд

– Как и магия.

Это воспоминание пришло в голову само по себе. Элмара посмотрела на эльфа, скользившего впереди среди деревьев бесшумной тенью, и стала продираться сквозь ветки, чтобы нагнать его. Как всегда, когда она спешила, у нее под ногами затрещали сучья и зашуршали листья.

Браэр повернулся и неодобрительно посмотрел на нее.

Она ответила ему таким же взглядом и задала первый попавшийся вопрос:

– Браэр… а почему эльфы любят магию?

На мгновение ликующая улыбка озарила его лицо, но тут же исчезла, и лицо приняло свое обычное выражение

спокойной, открытой заинтересованности. Однако Эл знала, что она точно видела этот восторг, и ее сердце подпрыгнуло от радости. А от последующих слов эльфа оно просто воспарило.

– А вот теперь ты начинаешь думать и задавать правильные вопросы. Теперь можно начать тебя учить. – Он повернулся и продолжил свой путь.

– Начать меня учить? – с негодованием отозвалась Элмара. – Интересно, а как называется то, чем ты занимался все это время?

– Одна большая трата времени, – спокойно ответил эльф, даже не обернувшись, и ее сердце упало с высот.

Подступившие слезы вырвались наружу. Элмара опустилась на колени и заплакала. Она долго горько плакала, одинокая и потерянная, чувствуя себя совершенно ненужной, а когда слезы иссякли, она наконец устало огляделась. Рядом никого не было.

– Браэр! – закричала она. – Браэр! Где ты? – Ее крик вернулся к ней, отразившись эхом от деревьев, но ответа не последовало. Она снова бросилась на землю и зашептала: – Мистра, помоги мне. Мистра… помоги!

Сгущались сумерки. Элмара пугливо озиралась по сторонам. Она находилась в той части леса, где они никогда раньше не бывали.

Вдруг ей очень захотелось вызвать к жизни магический огонь. Подняв вверх пылающую руку, она держала ее как фонарь. Казалось, что деревья вокруг на миг зашелестели и заволновались, но потом наступило напряженное, давящее затишье.

– Браэр, – позвала она в темноту. – Пожалуйста… вернись!

Соседнее дерево, колыхнувшись, наклонилось и сделало шаг вперед. И стало Баэритрином. Вид у него был совсем печальный.

– Простишь меня, Элмара?

Два стремительных шага-скачка, и Элмара, всхлипывая, налетела на него, крепко обхватив руками.

– Где ты ходил? Браэр, что я наделала?

– Я… прости, Госпожа. Я не хотел, чтобы мои слова прозвучали так жестоко. – Эльф осторожно, но крепко обнял ее, слегка покачивая из стороны в сторону, словно она была маленьким ребенком, которого надо успокоить. С бесконечной нежностью его руки поглаживали ее по длинным спутанным волосам.

Элмара запрокинула голову, слезы блестели у нее на щеках.

– И ты все это время был здесъ!

– Я подумал, что надо дать тебе время поплакать, – тихо произнес эльф. – Неблагодарное дело – держать в себе то, что ты чувствуешь. Более того, время от времени просто необходимо оставаться с жизнью один на один и рассчитывать только на свои силы.

Взяв за плечи, он чуть-чуть осторожно отстранил ее, пока они не оказались лицом друг к другу. С улыбкой Браэр поднял руку… и в ней вдруг возник горшочек, над которым поднималась струйка пара. Божественный аромат приготовленной дичи окутал их обоих.

– Как насчет покушать?

Элмара тихонько засмеялась и

кивнула. Браэр взмахнул другой рукой, и в ней из ниоткуда появился серебряный кубок: он торжественно вручил его девушке. Еще величественный взмах руки, и на этот раз появились две богато украшенные вилки и два столовых ножа. Он сделал ей знак сесть.

Элмара открыла, что очень хочет есть. Дичь, приготовленная в грибном соусе, была восхитительна, а кубок оказался полон лучшего мятного вина, невероятно чистого и крепкого. Она с жадностью накинулась на еду. Браэр улыбался и не раз за их трапезу, глядя на нее, покачивал головой.

Когда Эл управилась, по взмаху руки эльфа опять прямо из воздуха появилась чаша с теплой подкисленной водой и красивое полотенце, чтобы девушка могла умыть лицо и руки. Стирая с подбородка жир, она заметила, что его лицо снова стало серьезным.

– Еще раз спрашиваю тебя, Элмара: ты прощаешь меня? Я причинил тебе зло.

– Прощаю… конечно. – Эл протянула свою только что вымытую руку.

Браэр взглянул на ее руку, сжимающую его, а затем снова на нее:

– Я сделал с тобой то, что мы, обитатели этого леса, считаем очень плохим поступком: я недооценил тебя. Я не хотел расстраивать тебя… и тем более сделать тебе еще больнее, оставив наедине с твоим горем. Ты помнишь, о чем мы говорили?

Элмара внимательно посмотрела на него:

– Ты сказал, что только зря потратил то время, что мы вместе, и только сейчас сможешь начать учить меня.

Браэр кивнул:

– А о чем ты спросила, что заставило меня так сказать? Эл наморщила лоб и медленно ответила:

– Я спросила, почему эльфы любят магию. Браэр кивнул:

– Все правильно. – Он взмахнул рукой. Все обеденные принадлежности исчезли, и яркое кольцо голубого магического огня тут же окружило их. Эльф сел скрестив ноги и спросил: – Хочешь поговорить всю ночь напролет?

Эл посерьезнела:

– Конечно… но почему?

– Есть кое-что, что тебе следует знать… и наконец ты готова слушать.

Элмара встретила взгляд его серьезных глаз и подалась вперед.

– Тогда говори, – нетерпеливо прошептала она. Браэр кивнул:

– Отвечу сразу же на один из твоих вопросов: наш народ любит магию, потому что мы любим жизнь, девочка. Магия – это жизненная энергия Фэйруна, собранная в своей первоначальной форме. Ее используют те, кто знает как. Эльфы – а еще живущие под землей гномы – близки к земле… часть ее, привязаны к ней… и в гармонии с ней. Мы не размножаемся более, чем вынесет эта земля, и приспосабливаем наши жизни к тому, что будет полезно для нее. Прости, но люди – другие.

Элмара кивнула и сделала жест, чтобы он продолжал. Браэр заглянул ей в глаза и продолжил:

– Как и орки, люди отлично знают четыре дела: как размножаться слишком быстро, как тащить к себе все, до чего смогут дотянуться, как уничтожить все и вся, что мешает исполнению их прихотей, и как господствовать над тем, что они не могут или им просто лень уничтожить.

Элмара с бледным от напряжения лицом внимательно смотрела на него, но только кивнула и снова сделала ему знак продолжать.