Элрик из Мелнибонэ (сборник)
Шрифт:
Лошадь проскакала в ворота расплавленного золота и исчезла внутри во мраке. Но Элрик не сомневался — этот воин принадлежит к тому же племени, что и всадник, напавший на него на мосту. Ему показалось, что, невзирая на удаляющийся стук копыт, он слышит все тот же смешок.
— Мы столкнулись с врагом,— сказала Оуне. Лицо ее было мрачным. Она обхватила себя руками, явно пытаясь смирить дрожь.— Нас узнали. Крепость Жемчужины не просто защищается — она атакует.
— Ты знаешь этих всадников? Ты видела их раньше?
Она покачала головой.
— Я просто знаю их породу, только и всего.
—
— Почти никак.
Оуне снова нахмурилась, обдумывая какую-то проблему, обсуждать которую еще была не готова. Потом она, словно бы отмахнувшись от этой мысли, взяла его за руку и повела под двумя струящимися золотыми каскадами глубже в пещеру, которая теперь вдруг наполнилась мягким зеленым мерцанием, словно они шли под кронами деревьев, освещенных осенним солнцем.
И тут Элрик подумал о Древнем Мелнибонэ на вершине его могущества, когда его соотечественники в своей гордыне как должное принимали владычество над всем миром. Тогда ради удовлетворения сиюминутных прихотей мелнибонийцев ломались судьбы целых народов.
Войдя в следующую пещеру, он не сразу понял, что они все еще остаются под землей,— таким огромным было это помещение. Он увидел шпили и минареты города, мерцающие тем же теплым зеленоватым цветом; город этот своей красотой мог сравниться с его любимым Имрриром, Грезящим городом, все уголки которого он исследовал в своем детстве.
— Это похоже на Имррир, и в то же время это вовсе не Имррир,— удивленно сказал он.
— Нет,— сказала она.— Он похож на Лондон. Он похож на Танелорн. Он похож на Рас-Палоом-Атай.
В ее голосе не было ни капли насмешки. Она говорила так, будто и в самом деле верила, что этот город похож на все ею названные, только один из которых был знаком Элрику.
— Но ты уже видела его раньше. Как он называется?
— У него нет имени,— сказала она.— У него все имена. Он называется так, как ты пожелаешь его назвать.
И она отвернулась, словно чтобы дать себе передышку, а спустя некоторое время повела его дальше по дороге мимо города.
— Мы не остановимся здесь? Может, здесь есть люди, которые покажут нам путь?
Оуне сделала отрицательный жест:
— А может, есть и такие, которые постараются нас задержать. Теперь уже ясно, принц Элрик, что наша миссия раскрыта и определенные силы во что бы то ни стало постараются нас остановить.
— Ты думаешь, нас преследуют наемники-колдуны?
— Возможно, они опередили нас. А может быть, оставили здесь кого-то из своих.
Она подозрительно поглядывала на город.
— Он кажется таким мирным местом,— сказал Элрик.
Чем больше смотрел он на город, тем больше впечатлялся его архитектурой, его зеленоватым камнем с оттенками от желтого до голубого. Он видел огромные арки и горбатые мостики, перекинутые от одной башни к другой. Были видны и шпили — тонкие и изящные, как паутина, и в то же время такие высокие, что их верхушки исчезали из виду под сводами пещеры. Казалось, этот город отражает какую-то часть Элрика; вот только какую — это Элрик не сумел сразу вспомнить. Он хотел заглянуть в этот город. Хотя он и поклялся следовать за Оуне, делал он это теперь, преодолевая внутренний протест. Он начал
— Мы должны идти дальше,— сказала она. Голос ее звучал все настойчивее.
— Я знаю: я найду в этом городе нечто такое, что позволит вернуть величие Имрриру. А я смогу повести свой народ на завоевание мира. Только теперь мы будем нести не страх и жестокость, а красоту и добрую волю.
— Ты подвержен заблуждениям в большей степени, чем я думала, принц Элрик,— сказала Оуне.
Он сердито ответил ей:
— А что плохого в таких устремлениях?
— Они эфемерны. Эфемерны, как и этот город.
— А мне так он кажется вполне реальным.
— Реальным? Ну да, на свой манер. Стоит тебе войти туда, как он обнимет тебя, словно любовницу, которую уже не надеялся увидеть. Идем, мой господин. Идем!
Казалось, и с ней случился приступ плохого настроения. Она зашагала по дорожке вулканического стекла, которая петляла среди холмов, уходя к городу.
Испуганный внезапной переменой в Оуне, Элрик последовал за ней. Но теперь его собственный гнев улетучился.
— Я подчиняюсь твоему мнению, моя госпожа. Прошу прощения...
Она не слушала его. С каждым мгновением город приближался к ним, и скоро они оказались под его стенами, куполами и башнями, размер которых был так велик, что их истинную величину даже трудно было представить.
— Вот ворота,— сказала она.— Заходи туда, а я попрощаюсь с тобой. Я постараюсь одна спасти девочку, а ты можешь предаваться потерянным верованиям, они ведь и так уже крепко держат тебя!
Элрик посмотрел пристальнее на стены, которые были словно сделаны из нефрита, и увидел в них темные очертания, и он понял, что эти очертания — фигуры мужчин, женщин и детей. Он изумился, подойдя поближе и увидев живые лица, выразительные глаза, губы, застывшие в выражении ужаса, боли, отчаяния. Они напоминали множество мушек, обездвиженных в янтаре.
— Это неменяющееся прошлое, принц Элрик,— сказала Оуне.— Такова судьба тех, кто хочет вернуть свои потерянные верования, не попытавшись обрести новые. У этого города есть еще одно имя. Похитители снов называют его городом Находчивой Трусости. Тебе понятен выверт логики, из-за которого столько людей попадает в эту затруднительную ситуацию? Ты понимаешь, что заставило их вынудить своих близких разделить с ними эту судьбу? Хочешь остаться с ними, принц Элрик, и нянчиться со своими потерянными верованиями?
Альбинос, содрогнувшись, отвернулся.
— Но если они видели, что случилось с их предшественниками, зачем они все же вошли в город?
— Они не хотели видеть очевидного. Вот оно — великое торжество бездумного желания над разумом и человеческим духом.
Вместе они вернулись на прежнюю дорогу, и Элрик вздохнул с облегчением, когда великолепные башни остались позади. После этого они миновали еще несколько огромных пещер, в каждой из которых был собственный город, хотя и не такой великолепный, как первый. Посетить эти города у него не возникло желания, хотя в некоторых он видел какое-то движение, а Оуне сказала, что, по ее мнению, не все они так опасны, как город Находчивой Трусости.