Элрик — Похититель Душ (сборник)
Шрифт:
В воздухе зала висело ощущение опасности. Элрик уже жалел, что попытался реализовать план одурачивания обитателей Орга. Но было поздно. Он намеревался взять с них дань в пользу богов, но эти безумцы больше опасались прямых и осязаемых угроз, а не тех, что могли быть явлены богами.
Он совершил ошибку, поставив под угрозу жизни своих спутников и свою собственную. Что ему теперь делать? Зариния прошептала:
— Меня учили танцам в Илмиоре, где всех женщин учат этому искусству. Я могу станцевать для них. Может быть, это их успокоит и озадачит, и тогда нам легче
— Ариох знает, как трудна наша задача. Я был глупцом, когда задумал этот план. Хорошо, Зариния, танцуй для них. Только будь осторожна. — Он крикнул Гурду: — Наша спутница станцует для вас, чтобы вы увидели красоту, какую могут создавать боги. Но тогда вы будете должны воздать им должное, иначе они могут разгневаться.
— Воздать должное? — Гутеран поднял голову. — Ты прежде не говорил о том, что мы должны будем что-то воздавать.
— Ваше признание богов должно иметь форму драгоценных камней и металлов, король Гутеран. Я полагал, ты это понял.
— Вы больше похожи на обычных жуликов, чем на необычных посланников. Мы в Орге бедны, нам нечего отдавать всяким шарлатанам.
— Поосторожнее со словами, король! — Чистый голос Элрика предостерегающим эхом отдался в зале.
— Мы посмотрим танец, а потом решим, насколько правдиво то, что ты нам говоришь.
Элрик сел и пожал под столом руку Заринии — чтобы успокоить ее. Она грациозно и уверенно вышла в центр зала и там начала танец. Элрик, уже полюбивший ее, был поражен этой великолепной грацией и артистичностью. Она танцевала древний прекрасный илмиорский танец, чем поразила даже невеж Орга. Пока она танцевала, был внесен большой гостевой кубок из золота.
Гурд перегнулся через отца, обращаясь к Элрику:
— Гостевой кубок, мой господин. По нашей традиции гости должны выпить из него в знак дружбы к нам.
Элрик кивнул, досадуя, что ему мешают смотреть. Он не сводил глаз с Заринии, которая скользила в грациозном танце. В зале висела тишина.
Гурд подал ему кубок, и Элрик рассеянно поднес его к губам. Зариния, увидев это, приблизилась в танце к столу, пробираясь к тому месту, где сидел Элрик. Элрик пригубил вино, но Зариния, вскрикнув, ногой выбила кубок из его рук. Вино расплескалось, попав на Гутерана, а у Гурда, который вскочил со своего стула, вид был испуганный.
— Оно было отравлено, Элрик! Они отравили вино!
Гурд ударил ее по лицу. Удар отбросил ее от стола, и она со стоном упала на грязный пол.
— Сука! Разве немного отравленного вина может повредить посланникам богов?
Элрик в гневе оттолкнул Гутерана и сильно ударил Гурда, отчего у молодого человека изо рта хлынула кровь. Но яд уже начал оказывать действие. Гутеран крикнул что-то, и Мунглам обнажил свой меч. Элрик пошатнулся, перед его глазами все поплыло. Он увидел, как слуги схватили Заринию, но что происходит с Мунгламом, уже не мог разглядеть. Его тошнило, голова у него кружилась, он почти не мог контролировать свои движения.
Собрав последние силы, Элрик одним ударом сбил Гурда с ног, а потом потерял сознание.
Глава
Он почувствовал холодную сталь цепей на своих руках. На его лицо падали капли дождя, обжигая кожу, расцарапанную ногтями Гурда.
Он огляделся. Он был прикован к двум каменным столбам, явно установленным на могильном холме гигантского размера. Стояла ночь, и в небесах над ним висела бледная луна. Он кинул взгляд вниз на группу людей, среди которых увидел Гурда и Гутерана. Они издевательски ухмылялись.
— Прощай, посланник. Ты хорошо послужишь нам и умиротворишь Тех, кто под Холмом! — крикнул Гурд. После этого все заспешили назад к крепости, силуэт которой виднелся невдалеке.
Где он? Что случилось с Заринией? С Мунгламом? Почему его приковали здесь — он вспомнил и осознал: на Холме!
Он содрогнулся, беспомощный в прочных цепях, удерживающих его. В отчаянии он попытался выдернуть цепи из камня, но они не поддавались. Он хотел было сосредоточиться, придумать какой-нибудь план, но мысли его путались — ему мешали тяжелые цепи и беспокойство за судьбу Заринии и Мунглама. Он услышал оглушающие звуки какого-то мельтешения внизу и увидел, как что-то белое и жуткое рванулось из мрака. Он бешено забился в грохочущем железе, сковывавшем его.
В главном зале крепости шумное празднество переходило в исступленную оргию. Гутеран и Гурд были абсолютно пьяны и, радуясь своей победе, безумно смеялись.
Рядом с залом Вееркад прислушивался к происходящему и кипел от ненависти. Больше всего ненавидел он своего брата — человека, который низложил и ослепил его, чтобы не дать ему изучать колдовство, с помощью которого Вееркад собирался поднять короля из-под Холма.
— Наконец-то время пришло, — прошептал он сам себе и остановил проходящего слугу.
— Скажи мне, куда поместили девушку.
— Она в покоях Гутерана, господин.
Вееркад отпустил слугу и начал пробираться по мрачным коридорам, вверх по кривым ступенькам. Наконец он оказался перед комнатой, которую искал. Здесь он вытащил ключ — один из многих, изготовленных им тайно от Гутерана, — и отпер дверь.
Зариния видела, как в комнату входит слепой, но сделать ничего не могла. Во рту у нее был кляп, руки и ноги связаны, да и сама она еще не пришла в себя после удара, нанесенного ей Гурдом. О судьбе Элрика ей сообщили, но Мунгламу удалось ускользнуть от врагов, и теперь стражники искали его в зловонных коридорах Орга.
— Я пришел, чтобы отнести тебя к твоему спутнику, госпожа, — улыбнулся слепой Вееркад. Со всей силой, которую придавало ему безумие, он тряхнул ее, поднял и направился с ней к двери. Он прекрасно знал все переходы Орга, потому что родился и вырос здесь.
Но рядом с покоями Гутерана прятались еще двое. Один из них — Гурд, принц Орга, который не желал мириться с тем, что его отец забрал девушку себе: Гурд сам хотел завладеть ею. Он видел, как Вееркад уносит девушку, и стоял, молча взирая на происходящее.