Элуран
Шрифт:
– Успокойся, Нино, не вздумай лишний раз шуметь. Алу лишнее знать не стоит, особенно слова Аделмара, сам понимаешь, какую бессмыслицу он несёт, – Вито пихнул младшего брата локтём в ребро, ощутимо, но безболезненно, чтобы тот просто угомонился. – Кстати, земля полнится слухами, что второе название Ордена Магии также «Орден Избавления». Под этим понимается очищение от такой скверны, как магия, которую люди всегда боялись, даже когда вроде бы смирились с ней и её пользователями, поставив определённые рамки. Но теперь это приняло другой вид, ты и сам понимаешь это. Умалчивать бесполезно.
Аделмар
– В том-то и дело, что я работаю в другом отделе и мне нет никакого дела, что за бардак творится в других и чем они там занимаются, я почти постоянно отсутствую в королевстве, а в Книттельдорфе – тем более. Надеюсь, что на этом ваши глупые вопросы кончились и неплохо было бы разойтись по домам…
Аделмара перебили.
– Не уходи от разговора. И в таком случае задам вопрос немного по-другому: можно ли служащим Ордена использовать магию?
– Правила запрещают нам использовать магию, но нам разрешено пользоваться защитной магией в самом крайнем случае, да и больше это относится к моей профессии и к охотникам.
– То есть каждый может безнаказанно отойти от правил и воспользоваться магией?
– Да, так и есть, но многие слишком честолюбивы, чтобы нарушать правила, всё-так даже самые мелкие грешки оглашаются всем. На этом всё?
– Нет, – резко выдал Нино, нервно подёргивая плечами. – У меня есть ещё один вопрос, тоже по поводу Ала. Элураны претерпевают главное обращение всего один раз, либо его вообще нет и, по сути, кроме происхождения ничего его практически не отличает от обычного человека. Разве у полукровки может быть обращение каждое полнолуние? Мы же никак не зависим от фазы луны, как лико. И у полукровок должна же быть меньше вероятность претерпевать обращения, такова же роль смешанной крови, кроме некоторых внешних признаков, разве не так?
– Ничего в данном случае сказать не могу, этим я никогда не занимался, а с этой проблемой никак не боролся, я просто закрывал этого несносного мальчишку в пустой комнате, чтобы он перебесился на утро и всё. Вы думаете, зачем я его вам отдал? Чтобы самому избавиться от этой головной боли, а не чтобы у вас был помощник, – старик уже не шептал, а говорил в голос, чтобы Александр мог услышать его слова. – А вам-то до этого какого дело? Решили облегчить ему страдания?
– Что-то вроде того. Неприятно знать, что он мучается, вот и ищем способы это прекратить. Тем более, он нам стал близок, он уже часть семьи. А оставлять его в мучениях, как семью, мы не хотим.
Мужчина едко, гаденько усмехнулся и наконец расслабился. Он собирался и дальше говорить то, что ему вздумается. Пусть Александр слушает
– Как это трогательно, помогать своим близким и родным, – на выдохе сказал Аделмар, его усмешка стала ещё шире и неприятнее, – но не в данном случае. Вы хоть понимаете, что он отвратительный плод мерзкого кровосмешения? Элураны не должны иметь никаких связей с людьми для чистоты крови своего потомства, иначе это полный крах, генетические уроды, которым суждено мучиться всю свою жизнь или не выжить. Чем думала его мать, когда вынашивала, рожала и растила его? Его, дефектного уродца, нужно было без всякой жалости убить в первый же день!
Нино уже трясло, руки непроизвольно сжимались в кулаки, ему казалось, словно внутри кипела кровь. Хотелось заставить Аделмара заткнуться, выгнать из дома и после пойти к Александру на чердак и успокоить его, тот наверняка лежал и слушал всё это. Но близнец лишь подал знак рукой, чтобы он ничего не делал и замолчал, теперь сам будет разговаривать.
Нино, умерив свой пыл, придвинул к себе стул и сел на него, уже не было сил стоять, усталость перемешалась в одно месиво с раздражением и злостью, рождая зелье с мерзким вкусом и ещё более ужасным послевкусием.
– Заткнись, просто заткнись и прекрати нести это непотребство. Нас не должно касаться, о чём думала его мать, да и тем более Ал сам говорил, что она ни разу его не упрекнула за его вид или происхождение, она его любила.
– Она наверняка делала это через силу или только делала вид, что любит, лицемерие направленное на собственного же ребёнка.
– Я сказал замолкнуть, – прошипел Вито, но вдруг каким-то образом перешёл на более спокойный тон, в котором всё равно чувствовались раздражение. – Оставим покойную в покое, всё. Давай о тебе поговорим. Представь, что у тебя младшая дочь родилась тоже какой-нибудь полукровкой. Ты бы решился убить собственного ребёнка? Или это просто пустая болтовня и вздор, чтобы нас позлить?
– Убил бы сразу после рождения. А ещё лучше – не дал бы вообще появиться этому ребёнку даже в стадии эмбриона. Это омерзительно. И да, я не прочь вас позлить, ведь вас это цепляет, как глупых малолеток.
– Довольно, – Нино вскочил со стула и открыл дверь кабинета нараспашку. – Выметайся, господин бесполезный демонолог, больше вопросов к тебе нет.
– Расстаёмся на такой ноте? Что ж, печально, очень печально, что вы не умеете правильно воспринимать сказанное и принимать всё во внимание. Кажется, я теперь не обременён такими вещами, как посылки и письма с артефактами, для меня это очень неплохо.
Близнецы отправились следом за уходящим Аделмаром, проводили до самого выхода из лавки и холодно распрощались. У Валенти наступило долгожданное облегчение, напряжение стало спадать. Ничего нового они не узнали, кроме того, что те бумажки с заклинаниями не были никакими особенными, их можно было заказать у кого угодно из знакомых, кто специализировался на заклинаниях. После этого разговора остался неприятный осадок на душе. Что ж, теперь они не будут выплачивать Аделмару долги. К гному его.