Элвис Пресли: Реванш Юга
Шрифт:
Но лучшее еще было впереди. Запущенная в оборот 26 августа, песня «Подозрительные умы» взлетела к вершинам на волне успеха артиста, переживающего период обновления, и с 1 ноября заняла верхние строчки хит-парадов поп-музыки по версии журнала «Биллборд»: впервые после «Очарования удачи» весной 1962 года имя Элвиса Пресли вернуло себе почетное место в чартах. Вслед за телепередачей «Singer Special» этот успех ознаменовал собой возвращение Короля, который вновь обрел боевой настрой в студии звукозаписи, избавившись от опеки чересчур властного менеджера.
После инцидента с «Когда я мечтаю» полковник проиграл еще одно важное сражение со
Глава одиннадцатая. ЛАС-ВЕГАССКИЙ КИТЧ. 1969–1976
Полковник Паркер обычно пускал в ход свое воображение только при вполне конкретных обстоятельствах: когда нужно было выдумать новые способы облапошить ближнего. Вне этих рамок сей непревзойденный циник придерживался проверенных рецептов, пока те не изживали себя, будучи убежден, что рассуждение — враг успеха, а важен только результат.
Это макиавеллиевское мировоззрение было двигателем его успеха с теперь уже далеких времен, когда он заправлял делами Эдди Арнольда. Это упрямство могло бы показаться преступным, если бы у Паркера был в запасе целый выводок артистов, которых он выбрасывал бы на свалку одного за другим; но он, одиночка, поставил все свое профессиональное будущее на Элвиса Пресли, и так продолжалось уже пятнадцать лет. Он дотошно выстраивал карьеру артиста из последовательных этапов, и только исключительные обстоятельства могли заставить его изменить стратегию.
Именно это и произошло в конце шестидесятых годов. Десять лет назад, когда образ бунтаря себя исчерпал, Паркер занялся преображением секс-символа эпохи рок-н-ролла в молодого улыбчивого южанина-патриота, способного флиртовать с девочками из «средней» Америки и при этом выглядеть идеальным зятем в глазах их матерей. С окончанием кинокарьеры Элвиса эта эра завершилась, к великому сожалению полковника, которому теперь приходилось выдумывать достойную и прибыльную альтернативу Голливуду. Уравнение решалось просто: поскольку актер выдохся, нужно снова сделать его певцом.
Возвращение на сцену прошло тем легче, что фанаты, взрослевшие вместе с Пресли, сохраняли ему верность. По опросам, проведенным британским фан-журналом «Элвис Монтли» в 1969 году, около половины поклонников приписывали крах голливудской карьеры Пресли полковнику: «Критика в адрес его менеджера после успехов, достигнутых в 1969 году, — это явное осуждение всей его политики с 1963 по 1967 год. Если бы тот же вопрос задали в 1967 году, против полковника высказалось бы больше 75 процентов».
Тому Паркеру было плевать, что его сделали козлом отпущения, лишь бы не оторвали от кормушки. Все еще воодушевленный своим выступлением на телевидении, Элвис, кстати, горел желанием вернуться на сцену, о чем и заявил уже в 1968 году: «Многое переменится, я не собираюсь увязнуть в рутине… Я хотел бы снова давать концерты, в первое время здесь, а потом за границей, возможно, в Европе. Я хотел бы открыть для себя новые места, мне не хватает контакта со зрителем».
Том Паркер мог выбирать из нескольких вариантов. В то время как молодая Америка официально заявила о своей любви к року на мегаконцертах в Вудстоке и Альтамонте, были
Другой вариант вырисовывался со стороны Лас-Вегаса и шикарных кабаре — искусственный и денежный мирок, в котором Пресли получил бы работу, не связанную с разъездами. Идея была не нова, Паркер уже запустил пробный шар весной 1956 года, когда проверил ее на Эдди Арнольде. У Элвиса осталось неприятное воспоминание от краткого появления в отеле «Нью Фронтьер», но с тех пор ситуация изменилась в корне, на смену снобам, которые тогда облили его презрением, пришло поколение поклонников рок-н-ролла, готовых на любые жертвы, чтобы утолить свою ностальгию по юности.
Полковник приступил к осуществлению нового плана в декабре 1968 года, всего через неделю после телепередачи на Эн-би-си, попросив Агентство Уильяма Морриса переговорить от его имени с одним из самых крупных заведений в игорной столице. Первым клюнул Кирк Керкорян, бывший боксер и летчик-истребитель, ставший бизнесменом, который собирался открыть в Лас-Вегасе самый большой гостиничный комплекс в мире: 1519 номеров, две тысячи сотрудников, поле для гольфа в 18 лунок, тысяча «одноруких бандитов», 30 столов для блек-джека и гигантский бальный зал. «Интернациональ» намеревался придать новый смысл слову «зрелище». Керкорян охотно выпустил бы Элвиса на сцену своего концертного зала в день открытия в начале лета 1969 года, но полковник предпочел, чтобы ленточку разрезал кто-нибудь другой. В конечном счете договорились на август: по два выступления в день четыре недели подряд, за 100 тысяч долларов в неделю.
Паркер сильно жалел, что придется совершенно порвать с миром кино, а потому настоял, чтобы в контракт включили пункт о том, что он может снять документальный фильм об этом событии, и полковник стал дожидаться подходящего случая. Однако пока еще ни одна студия не соглашалась ввязываться в эту авантюру, поскольку никто не знал, оправдает ли ожидания выступление Элвиса в Лас-Вегасе. С точки зрения певца, смена ритма была более чем резкой: менеджер выпихнул его обратно в шоу-бизнес, сразу «подписав» почти на шестьдесят концертов подряд, тогда как последний раз он появлялся на публике весной 1961 года, если не считать шоу на Эн-би-си.
Закончив съемки в фильме «Смена привычек», Элвис две недели отдохнул на Гавайях и снова вернулся в Мемфис. Он хотел морально подготовиться к ожидавшим его испытаниям; между занятиями в «качалке», чтобы обрести приемлемую фигуру, он каждый день раздавал автографы фанатам, толпившимся у входа в Грейсленд, чтобы вновь приручить свою аудиторию, как объяснил полковнику Вернон Пресли на полном серьезе.
С началом лета Элвис перешел на более высокую скорость. После примерок костюмов настал черед репертуара, который он тщательно подбирал со своим титулованным музыкальным советником Чарли Ходжем. Впереди был переломный этап, Элвис понимал, что обращается к публике, которой уже за тридцать, однако не хотел выглядеть стареющей звездой в эпоху Вудстока.