Эмиль. Теперь ты принадлежишь мне!
Шрифт:
— Не виделись давно, — жму плечами. — Мешаю?
— Бесишь! — фыркает она, продолжая выбрасывать тряпки с полок.
Задело. Да, я привыкла, что не нужна ей, но это же не значит, что мне не хочется обратного. Тепла, внимания. Поддержки, в конце концов!
Хочется подойти, всадить ей пощечину и закричать прямо в лицо: «Мама, да посмотри же ты на меня! Я — твоя дочь! У нас кроме друг друга никого нет из близких». Но я молча наблюдаю, как она распихивает по сумкам свои тряпки. Орать на нее бесполезно, я пробовала. Просить тоже пробовала. Даже плакала, помню. Непрошибаемая. Да даже сейчас у нее в
— Ладно. Не буду мешать тогда, — вздыхаю, проходя мимо комода. С него упала гора нижнего белья и под пеньюаром я успела увидеть трубку в белом кожаном чехле.
Телефон у нее без пароля, это я давно знаю. Мама все время забывает четыре заветные цифры, а функции с отпечатком пальца на ее трубке нет.
«Случайно» задела рукой оставшиеся на комоде вещи, стряхнула их на пол вместе с телефоном получив в свой адрес пару нелицеприятных эпитетов на тему моей криворукости и что я уронила на пол денег больше, чем стоила вся бабушкина квартира. Не вслушиваясь в оскорбления, спрятала мобильный под резинку брюк, прикрыла туникой и быстро сбежала к себе. В этом хаосе мать скорее всего даже не заметит, что потеряла телефон.
Плотно прикрыла дверь и улыбнулась. Ура! У меня есть связь!
Дрожа от нетерпения, набираю Костика.
— Да? — слышу родной голос.
— Костя, это я. Саша. Привет! — визжу, ерзая на кровати.
Как же я соскучилась по нему!
— Сашка! Ну наконец-то! Ты как там?
— Кость, я не знаю, насколько у меня эта трубка. У матери стащила. Ты нашел что-нибудь? Сможешь вытащить меня отсюда? — поднялась и стала ходить прямо по кровати от нетерпения.
— Саш, — слышу нервозность в его тоне, и настроение улетучивается со скоростью света. — Там такая защита везде стоит. У твоего Альзаро очень сильные спецы. Любые атаки на их систему блокируют на подлете. Еще вирус нам в ответ кинули. Наказали за попытку вторжения, — усмехается Костя. — А остальное есть в открытых источниках, но как я понял, это тебе никак не поможет.
— Не поможет, — тяжело вздыхаю.
— Если бы ты могла выбраться в город. Тогда можно попробовать увести тебя из-под охраны. Я уже придумал, где можно спрятаться на некоторое время. Помнишь, мы в маленькую деревеньку ездили к сестре моей бабушки? Там ни удобств, ни связи. Отсутствие комфорта можно потерпеть, зато вряд ли Эмиль тебя там найдет.
— Нет. Этот вариант мне теперь тоже не подходит, — отвечаю другу и чем больше говорю с ним, тем больше понимаю, что ни один не подходит. Глупая была затея.
Куда не ткнись, от моих неосторожных шагов кто-то да пострадает. В охране у меня Шамиль. И ему очень сильно достанется, если мужчина меня потеряет. Эмиль не шутил, когда отпускал нас в Торговый центр. Шам хоть и грубый, но хороший, отзывчивый очень. Он единственный, кто сразу оказался ко мне добр и сдерживал порывы Эмиля, когда сводный перегибал. Не могу я так с ним поступить! Не так меня бабуля воспитывала. Нельзя на добро
— Ладно, Кость. Забудь все это. Спасибо, что не бросил и попытался помочь. — стараюсь не плакать. У меня чувство, что дверь моей клетки заклинило. Теперь даже ключ не поможет ее открыть.
— Саш… Прости, я правда бессилен, — оправдывается Костя.
Зря он так. Я совершенно искренне благодарна другу хотя бы просто за то, что он еще говорит со мной. Его голос немного успокаивает.
— Перестань. Ты не виноват, Кость. Да и учеба скоро начнется. Эмиль обещал, что даст мне учиться. Вот и будет моя свобода. Пусть и ненастоящая, — нахожу плюсы в своей безвыходной ситуации, а у самой голос дрожит.
— Блин… Не плачь, мелкая. Я еще подумаю, что можно сделать.
— Не надо! Не лезь больше в это, Костя. Не нарывайся. Сама разберусь, не маленькая уже.
— Знаю я, как ты разберешься! — фыркает друг.
— Забыли. Расскажи мне лучше, как у тебя дела. Хочу все-все знать в мельчайших подробностях, — улыбаюсь, сглатывая обидный ком.
Костя рассказал, что открыли бар. Даже на громкую включил, чтобы я услышала родные звуки. Он с девушкой расстался, сейчас один живет. На вопрос «Что не поделили?» отделался общими фразами. И забыв о времени и осторожности я окунулась в свой привычный мир болтая с другом о всякой ерунде. Мне так этого не хватало, возможности поделиться, послушать его истории. Потом в бар приехал Семен Никитич. Костя дал мне поговорить с ним и вот тут я еще немного поплакала.
Удобно устроившись на кровати, пережидала моменты, когда Костик обслужит клиента и снова вернется ко мне. Парню даже удалось меня рассмешить. В тяжелые моменты это всегда помогает.
— Нееет, — захныкала услышав, как в ухо пиликает сигнал о разрядке батареи.
— Что такое? — тут же забеспокоился парень.
— Все хорошо. Телефон разрядился, — вздыхаю. — Спасибо еще раз, Кость. Надеюсь, мы скоро сможем увидеться.
— Сильно в этом сомневаюсь! — услышала рык от двери и вспомнила, что я дура! На радостях, что в мои руки попал мобильный, забыла защелкнуть замок!
Глава 27.
Эмиль
Меня снова кроет от ревности! Эта невыносимая девчонка даже не заметила, как я вошел. Лежит, беззаботно улыбается… не мне! Долбанному пацану, который ей ничего никогда не сможет дать. Телефон где-то стащила. Подозреваю, что у матери.
— Надеюсь, мы скоро сможем увидеться, — Сашка с сожалением заканчивает разговор.
— Сильно в этом сомневаюсь! — зло обозначаю свое присутствие.
— Эмиль! — взвизгнув, Зажигалка подпрыгивает на кровати. Ее покачивает мягкий матрас. Упадет ведь сейчас, дуреха.
— Слезь оттуда, пока голову не разбила, — протягиваю руку. Сашка послушно вкладывает в мою ладонь свою маленькую. Помогаю ей слезть, сдерживая порыв дернуть на себя и обнять. — Телефон откуда?
— Мамин, — признается без грамма вины в своих красивых глазах. Я слишком голодный, чтобы держать все под контролем и слишком ревную, чтобы оставить ей трубку.
— Давай сюда, — маню пальцами, отрицательно мотает головой, отступает.
— Оставь. Я же ничего плохого не делаю!
— Общаешься с левыми мужиками! — срываюсь, рывком оказываюсь ближе.