Эмили
Шрифт:
Второй? Что загремела каким-то боком в прошлое. Уж больно всё это смахивает на тёмное гремучее средневековье.
Только вот Рай, что они поминали всуе и не только, не давал покоя.
Да и потом. Детская смертность в те времена была… ну прям жесть какая была. Так что нет. Увольте. Из двух зол выбирают меньшее. Логики тут может и никакой, но что поделать. На неё сейчас попросту не способна.
Внезапно, сама от себя не ожидая такого поворота событий, я засмеялась, покачивая резко успокоившуюся от моей смены настроения дочурку.
О, как я тебя
Твоя мамочка, в самом деле, сошла с ума, раз решила, что попасть в другой мир – лучший вариант из имеющихся. Это же почти совершенно нормально. Но может тут хоть магия в наличии имеется. В книгах же о ней пишут. Или современные технологии припрятаны где-то тут под кустом. В соседней более продвинутой стране. А это так… аграрный ужас.
Мой смех стал ещё громче, когда снова посмотрела на пояс верности в руках этой ужасной женщины. Кажется, мои чаяния на технологии несбыточные надежды.
Вот попала, так попала. Попаданка, блин. И это я-то? Да какая из меня попаданка? Старая забитая жизнью и несправедливостью судьбы баловница, которая и маникюр не может сама себе сделать без помощи мастеров. Да и чем тут делать? Подорожником и перочинным ножом? А растёт ли он тут, подорожник этот?
Разве по закону жанра мне не должно полагаться юного, трепещущего ресницами и наивностью тела? Разве не так всё происходит обычно? Не то чтобы тут вообще есть что-то обычное. Но от апгрейда не отказалась бы, однозначно! А то, что за несправедливость? Ширпотреб и подержанная оболочка! Требую сатисфакции! Где тут ваш Рай? Поговорим с ним. По-мужски. По-взрослому.
Смех стал ещё громче. Это начинало походить на зачатки подступающей истерики. И слава Раю (чтоб его Боженька подрал), что это прервали. Иначе за себя уже не отвечала.
– Я сказала что-то смешное? – мистрис Дарих смерила меня подозрительным взглядом.
За что удостоилась не менее пронзительного и презрительного. Можно сказать коронного. Я так разленившуюся прислугу третировала. Глазами и тоном.
– Не надену, – фыркнула, ещё пуще закачав притихнувшую девчушку на руках.
А ей только в радость. Моя ты хорошая! Заулыбалась! Вот оно моё всё. Моя награда! Видимо за смерть. Да чёрт с ним! Главное у меня теперь есть Катя!
– Милорд хочет быть уверен, что вы не понесёте снова, но на этот раз не от него, леди Эмили. Раз уж вас выпустили из ваших покоев. Прошу вас, не заставляйте меня применять силу.
– Значит, зови мужа. Сюда, – приказала ей, надеясь на отсрочку. Не то чтобы тот отличался лёгким и покладистым нравом, но прийти в себя мне бы не помешало. Как и успокоиться. – И не смей мне более угрожать. Иначе в один прекрасный день имеешь шансы не проснуться.
Она аж задохнулась от возмущения, всплеснув руками и едва не заехав поясом себе же по лбу. А жаль, что не заехала. Я бы посмотрела. Не нравится мне эта выскочка. Но поступила экономка правильно. Попыхтев как паровоз, выскочила из комнаты, словно за ней черти гнались, унося заодно и этот железный ужас.
Вообще кошмар.
Они тут в своём средневековье
Повернулась с улыбкой-оскалом к няне, стараясь не показывать беспокойства, снедавшего меня:– Так и где тут пелёнки? Надо переодеть Катеньку.
Она покосилась с сомнением, но всё же удосужилась показать и рассказать про здешний, как оказалось совсем не хитрый быт.
Ванная тут всё же нашлась! И на меня сразу накатило облегчение! Раньше надо бы понять. Ведь и у меня в комнате она есть! Но слишком вся эта хрень отвлекала и не позволяла мыслить трезво.
Тут точно есть водопровод, а значит и речи не идёт о прошлом! Да и вазы! Вазы-то я бы узнала! Точнее их эпоху.
Недаром заочно заканчивала искусствоведческий. Уже после первого замужества. Как раз когда Мишка стал «правильным» бандитом.
Облегчение длилось недолго. Но пока переодевала Катю под недовольное сопение няньки, притворялась, что знаю, что делаю, и не давала себе погрузиться в размышления о том, что скоро, совсем скоро тут появится муж. А ведь явится, не запылится.
Я оказалась права. Стоило мне вернуться в комнату с довольным котёнком на руках и как королевишна разместиться на стуле рядом с её кроваткой, как дверь с грохотом распахнулась, и вошёл пылающий негодованием лорд Кьяр Вайриз, собственной персоной, покрытой шрамами своего прошлого. Как в прямом, так и в переносном смысле.
И это мой муж. Или муж той, чьё тело я «гостеприимно» занимаю? Это логичнее, если так подумать. Одни «новые» ногти чего стоят! Одна из причин понимания, что я попала в другой мир. Мир, где была ещё одна такая же «я». Но, по всей видимости, та умерла во время родов. Не насильно же меня вселили в неё?
– Как это понимать, леди Эмили? – прорычал монстр.
– Во-первых, не кричите, дорогой супруг. Не в присутствии ребёнка. Ему, да и мне, как кормящей матери, это не на пользу. Психика хрупкая вещь. А во-вторых, что понимать? О чём вы? Будьте так любезны, поясните подробнее? – отозвалась, безмятежно улыбаясь и покачивая нашу с ним дочь.
Что же во имя вашего Рая творила женщина, что жила в этом теле до меня, раз её муж так зол и заставляет носить этот ужас? Гулящей была, что ли? Полагаю, что так. На мгновение стало противно от собственного тела.
У меня самой было, как это ни странно, только двое. Мужья. Других как-то и не хотелось и дело вовсе не в ханжестве. Живя на улице, моральные принципы стираются быстро. Тут дело в другом. В том, что свято было для меня лично по идейным соображениям, как не постарались очернить это родители.
Брак. Священные узы. Дети, если бы Господь дал бы мне их в прошлой жизни. А что ещё может быть важно?
– Выйдите, – прохрипел муж, обращаясь к подоспевшей за ним и запыхавшейся мистрис Дарих и няньке. – Мне с женой надо кое-что обсудить.