Эмили
Шрифт:
– Как ваше самочувствие, леди Эмили? – роскошный голос Н. заставил меня перевести на него глаза и немного наклониться вперёд, чтобы встретиться взглядом с его синими омутами. Санта Мария! – Мы слышали, что роды прошли для вас трудно.
– Натан! – грубо пресёк его Кьяр. – Это неуместно!
Так вот как его зовут! Натан, интересно, это полное имя или сокращение от какого-нибудь Натаниэля? Впрочем, какая разница?
– Справляться о самочувствии нашей правительницы? – спросил мой любовничек с насмешкой.
– Нет, брат, – с нажимом
– Мне что-то нехорошо, – произнесла, изо всех сил стараясь сохранить самообладание от таких новостей. Хотя в другой раз обязательно бы посмеялась над такими «сугубо женскими делами», по всей видимости, травмирующими хрупкую мужскую психику. Вот же бедняги. – Думаю, мне лучше вернуться в комнату и отдохнуть.
Казалось бы? Друзья, братья, что это меняло? Но я ощущала себя вываленной в грязи. В их грязи. Интриги, лицемерие, братоубийство, заговоры, солома! И посреди всего этого кошмара беззащитная женщина и ребёнок, как разменные шахматные фигуры. И хватает же у них совести.
– Что случилось? – жёстко спросил Кьяр, от чего-то разозлившись. – Ты ничего не съела.
Не иначе как решил, что я сбегаю от него.
Не говорить же ему, что у меня от всей этой ситуации кусок в горло не лезет, а то и обратно всё попросится. Не так поймёт и наверняка примет на свой счёт, а мне надо с ним налаживать отношения, чтобы ослабил бдительность и дал доступ к дочери.
Поэтому, поступила я по-другому. Поднялась со своего места с извиняющейся улыбкой и поцеловала мужа в щёку. И прежде чем он или остальные пришли в себя от моего поступка, птичкой выпорхнула из обеденного зала, едва сдерживая рвущийся наружу истеричный хохот. Уж больно забавным было очумевшее лицо Кьяра Вайриза, правителя Центурии и по совместительству отца моего ребёнка.
Стоило мне выскочить из столовой, как буквально впечаталась в того самого мальчугана, что не давал мне покоя. Он покачнулся, а я схватила его за плечико, чтобы удержать.
– Прости, – мягко улыбнулась ему. – Я не хотела тебя сбивать.
Ответом мне стал взгляд дикого волчонка.
Глава 16
– Каким смелым и самоуверенным становится тот, кто обретает убеждённость, что его любят.
– Бывает, к сожалению, и наоборот.
Этот самый взгляд я узнала сразу.
Часто посещала детские дома с благотворительными визитами, привозя беспризорникам игрушки или сладкие подарки на праздники.
И вот у подавляющего большинства тамошних ребят был именно такой взгляд. Озлобленный, одинокий и потерянный. От того я и решила, что мальчик просто-напросто сирота, вот и проявляет агрессию, боясь,
Мне же не показалось? Его бьют?!
Это моментально меня взбесило, особенно потому что представила, что делает это мистрис Дарих. С неё станется с этими её вытаращенными как у воблы глазами и носом, как у самой настоящей лесной ведьмы! Сдать её инквизиции, что ли? Помнится, повитуха её жуть как боялась. Или костра. Что-то уже позабылось. Жаль, кляузничать не люблю. Проще самой разобраться.
Сжала губы и пошла за мальчиком, наплевав, что вообще-то, по-хорошему, надо найти экономку или того охранника, что сопровождал меня вчера. Но выяснить, кто проявляет жестокость по отношению к нему, стало для меня первостепенной задачей. Конечно, можно было пойти и попытаться навестить Катю, но путь туда я не запомнила, а если спрашивать у встречных, то меня опять могут запереть в чёртовой спальне. А её мне хватило по самое горлышко.
И надо сказать не пожалела, что пошла за ним, потому что дверь, за которой он скрылся, вела в сад. Я будто очутилась в ботаническом саду МГУ, до того необычен и красив он был. Увитая растениями арка вела прямо к небольшому искусственному озерцу, а впереди виднелись сочащиеся красным цветом яблони, так и просящиеся их попробовать.
Голод почувствовала сразу, ведь из-за своей сложной личной жизни, о которой, боюсь, знаю пока не всё, осталась без еды. А я, между прочим, не теряю надежды стать полноценной кормящей матерью, а значит голодать мне ни в коем случае нельзя!
А раз тут средние дремучие века, вряд ли они что-то знают о пестицидах, так что можно и не мыть. Ехидный внутренний голос напомнил, что и средняя продолжительность жизни у них была не больше тридцати-тридцати пяти лет, потому что не знали, что такое элементарные правила санитарии. На что более рассудительная или безрассудная (как посмотреть) моя часть пожала плечами и заметила, что раз я такой долгожитель по здешним меркам, то меня, наверняка, никакая зараза не берёт, а от голода загнусь быстрее.
Пока рассуждала об этом, ноги сами понесли меня в ту сторону. А уже через пару минут я сделала первый укус, выбрав самое красивое яблочко. Зажмурилась от того, каким вкусным оно было. По подбородку потёк сок, который я нагло слизала, не заботясь о приличиях.
Чужой смешок застал меня врасплох, когда уже снова поднесла наливной фрукт ко рту. Скосила глаза наверх, откуда и услышала этот звук, да так и застыла. Как и тот самый мальчик, рассматривая меня так, словно у меня выросли рога и хвост.