Эмиссары
Шрифт:
Шар-лейтенант оторопело взял в руки листок бумаги и начал его читать. Вдруг лицо его яростно исказилось. С запозданием Билон вспомнил, что в телеграммах говорилось и об обстановке в лагере ссыльных.
– Ты! Ты! Ты!
– шар-лейтенант словно задыхался, потрясая зажатой в кулаке плетью.
– Кто написал эту мерзость?! Кто посмел?! Ты продался черным, мразь! Да я тебя здесь сгною! Ты пойдешь в лагерь к этим черным, подонок!
– Во-первых, вы не имели право не кормить ссыльных, - хладнокровно сказал Билон.
– Во-вторых, в районе, где находится
Последнее он сказал явно зря. Услышав про ценности, шар-лейтенант просто обезумел. На Билона обрушился мутный словесный поток из ругательств, обвинений в измене и проклятий в адрес "этих гадючьих черных", которые, наверняка, где-то прикопали свои денежки, а теперь готовы злостно голодать, но нипочем их не отдадут.
Билону стало противно и, пожалуй... скучно. Таких людей как шар-лейтенант Канидец он неоднократно встречал на политических митингах. Обычно это были жалкие, никчемные люди с неудавшейся личной жизнью и низким общественным положением, зацикленные на какой-то одной идее и готовые с величайшим жаром отстаивать ее перед первыми встречными, брызжа слюной, проглатывая слова и полностью игнорируя логику и здравый смысл. Подобные типы не могли вызывать ничего кроме отвращения и брезгливости, и именно это ощущал Билон, с гадливостью глядя на разоряющегося шар-лейтенанта, словно, действительно, на некую черную гниду.
– Ты! Ты понял, в каком дерьме ты оказался?!
– закончил свою речь шар-лейтенант, снова подскочив к Билону.
– Ты сядешь, и сядешь надолго! Понял, скот?!
– Может, с вами как-то можно договориться?
– забросил удочку Билон.
– О чем?! О чем?!
– шар-лейтенант неприятно засмеялся.
– Говори, где теперь твои образцы?!
– В моем автомобиле, - честно сказал Билон.
– Прямо в багажнике. В таком холщовом мешке.
– Это разгильдяйство!
– взвился шар-лейтенант.
– Их надо немедленно изъять! Как вещественное доказательство!
– Ага, во временное пользование, - тихо пробормотал Билон. И громче добавил: - Так изымайте. Вон у вас на столе ключ от машины.
Подхватив ключ, шар-лейтенант стремительно выскочил наружу, оставив Билона одного в кабинете. Пожав плечами, Билон встал со стула и, насколько позволяла ему прикованная к трубе рука, размял ноги. Дотянувшись до стола, он сцапал подарок господина Таншубаса и свои часы и положил их в карман. Часы были хорошими, выдержали даже купание в оросительном канале, и ему не хотелось их потерять. Остальной мелочевки было не жалко.
Шар-лейтенант так и не вернулся в свой кабинет. Вместо него через десяток минут явился давнишний конвоир. Так же ни говоря ни слова, он освободил Билона и отвел его в ту же камеру, где уже стоял поднос с немудреной, но вполне съедобной едой. Пообедав, Билон растянулся на койке и стал ждать. Он, по крайней мере, знал, что сделал все, от него зависящее, и ему практически нечего бояться. И
Целый долгий, бесконечно долгий день о нем так и не вспомнили. Через несколько пустых часов конвоир принес ужин, после которого опять потянулось тягостное ничегонеделание. Наконец небо, видное через крохотное зарешеченное окошко под потолком, окончательно потемнело, и Билон, кое-как устроившись на узкой жесткой койке, незаметно для себя уснул.
Билона разбудил скрежет ключа в замке. На пороге стоял Крост.
– Майдер?
– с удивлением произнес он.
– Ты что здесь делаешь?!
– Сижу, - недовольно пробормотал Билон, пытаясь продрать глаза и принять сидячую позу.
– А ты где был?
– Пиво пил!
– засмеялся Крост.
– Нет, кроме шуток. Меня вчера с утра шеф отправил в город за какими-то бланками. Ну, я там погулял, конечно... Это он тебя посадил? За что?
– Спроси у него сам, - проворчал Билон.
– Да пропал он куда-то. Его уже обыскались тут! Нигде его нет! Даже в окно ему заглядывали, только и там пусто. Только мундир на стул брошен. Что вообще странно: он его вообще не снимал - ни днем, ни ночью!
– Постой, Крост, - Билон попробовал словить за хвост куда-то ускользающую мысль.
– А наш вездеход ты видел?
– Видел, - кивнул Крост.
– Прямо возле станции стоит. Причем, открытый и ключ в зажигании торчит. Я его еще забрал... чтобы кое-то не был таким растяпой... Подожди!
– Крост так и подскочил на месте.
– Мой шеф забрал твое золото и сбежал?!
– Ой, не могу!
– Билон аж согнулся от смеха.
– Не могу!... Жертва золотой лихорадки!... Ох... Как представлю себе его рожу...
– Ты чего?!
– заволновался Крост.
– Что ты в этом видишь смешного?!
– Он подумал, что это золото!
– Билон вытер слезы.
– Представляешь, золото!...
– А это что, было не золото?!
– взвился Крост.
– Вид у него был настолько комичный, что у Билона это вызвало новый приступ смеха.
– Нет, - с трудом выговорил он, отсмеявшись.
– Это пирит или, как его еще называют, железный колчедан. Он на первый взгляд, действительно, похож на золотой самородок, но их можно легко различить.
– Блин! А я купился!
– Крост достал из кармана завернутый в платок камешек, развернул его и снова засунул в карман.
– Я за него тебе спирт отдал!
– Верну деньгами, - виновато развел руками Билон.
– В лагере ссыльных, действительно, нечем было проводить дезинфекцию.
– Да ладно, - Крост махнул рукой.
– Я за него деньги платил, что ли? Я все равно пиво больше люблю... Но шутки у тебя жестокие!
– Ну, пусть это скажет твой Гнидец!
– Ага!
– Крост громко захохотал.
– Это же надо, все похерить из-за фальшивого золота! Интересно, его сразу пристукнут или дадут немножко помучиться?! Вот придурок! Сколько у тебя там было этого пирита?