Энциклопедический словарь (Е-Й)

Брокгауз Ф. А.

Епископская власть, как она предначертана в св. Писании и первоначальных, основных, канонах церкви, в древности всегда была предметом особенно заботливой охраны со стороны церкви. «Без епископа ни пресвитер, ни диакон ничего да не совершают». «Без Е. нет церкви». «Кто не с Е., тот не со Христом». Позже Е. усвояется название начальников церкви — principes ecclesiae, arconteV ekklhsivn. После того как христианство получило покровительство светской власти, разные права Е. и взаимные их отношения начинают занимать много места в соборных постановлениях. Подробная регламентация Иерархических отношений была совершенно необходима, в виду значительного числа епископов и дробления епархий. Из первоначальной, церковно-общинной формы, когда Е. управляет епископией отечески, широко пользуясь содействием не только совета пресвитеров, но и самой паствы, возникает мало-помалу сложная организация, в которой власть Е. является обставленною целой системой бюрократических должностей и учреждений («эконом» и «великий эконом», «скевофилакс» и «великий скевофилакс», «хартофилакс», «великий хартофилакс» и т. д.). Эта поместная (византийская) форма церковного управления в позднейшее время (в России) изменилась в епископально-консисториальную, в которой первоначальный образ Е., как он предначертан в посланиях апостольских и разъяснен в последующих канонических постановлениях соборов вселенских и поместных, сохранен ненарушимо.

Развитие внешнего Иерархического строя всей церкви совершалось, с древнейших времен, в следующих формах. Вышеупомянутые первенствующие Е., если они получали свои преимущества чести и власти потому что были епископами главных областных городов, называвшихся, на гражданско-административном языке, митрополиями, получали титул митрополита, который, по мнению одних, был им усвоен лишь со времени Никейского собора (проф. Н. Заозерский), по мнению же других (проф. Н. Суворов, вслед за анонимным автором статьи «Правосл. Собеседника» 1858 г.: «Обозрение форм поместного управления») — значительно раньше. Несомненно, что те права и преимущества, какие соединены были с этим титулом, были присущи некоторым областным Е. еще в III в. Киприан, кроме Карфагена, считал под своею властью Нумидию и обе Мавритании: Ириней Лионский был областным иерархом всей Галлии; епископы Александрии управляли церквами Египта, Ливии и Пентаполя. Е. ефесский имел местное значение в церквах малоазийских, кесарийский — в палестинских, римский — в западных. 1-ый вселенский собор названы митрополитов усвоил Е. Рима, Антиохии, Александрии и Кесарии,

недостаточно точно разграничив при этом пределы их областей, который не раньше как 2-м вселенским собором были приурочены к гражданско-административному делению греко-римской империи. Митрополичьи преимущества чести (но не власти) были усвоены также Е. новой столицы — Константинополя. Чтобы согласовать права митрополитов разных категорий (митрополитов епархий в митрополитов диоцезов), второй вселенский собор определил важные церковные дела в каждой области решать собором всех Е. области. Права митрополитов были следующие: 1) он наблюдал за церковным порядком всей провинции и за своевременным замещением в ней вакантных епископских кафедр и управлял делами последних до избрания Е.; при избрании совершал рукоположение, вместе с Е. области; 2) созывал поместные соборы и председательствовал в них; 3) принимал жалобы носы и до на Е. области и устанавливал порядок суда над ними; принимал апелляции на суд епископский, даже на решение нескольких Е.; 4) Е. области ничего важного не могли предпринимать без его согласия и должны были возносить его имя в своих молитвах; 5) он имел право посещения и обозрения всех епископий своей области; 6) никто из духовных лиц без дозволительной грамоты за его подписью не имел права являться ко двору; 7) он объявлял в своей области царские постановления по делам церковным. Во то же время власть митрополита имела ограничения: он не должен был простирать своих притязаний далее пределов своей области; в делах, касающихся целой области, он ничего не мог сделать без согласия собора Е. области, на котором, в случае разноглася, дела решались не его голосом, а большинством голосов; он не мог судить Е. без собора, сам же был и поставляем, и судим собором своих Е.; его приговоры, хотя бы постановлены были совместно с собором, подлежали апелляции к большему областному собору (позже — к патриарху). Кроме Е. главных городов, волею императора в звание митрополита были возводимы Е. и малых городов, хотя это звание было в таком случае лишь титулом. Когда, при новом административном делении Греко-Римской империи (при Константане В.), главные города области сделались столицами диоцезов, Е. этих столиц, имевшие власть над другими Е. целого диоцеза, получили, кроме звания митрополита, титул архиепископа. Если в диоцезе было несколько подведомственных архиепископу митрополитов, пред которыми он имел преимущества места и чести, то он носил название экзарха (у западных канонистов — primas dioceseos). Наконец, когда влияние экзархов на ход церковных дед в диоцезе, имевшее сначала характер обычая, развилось до степени права, вселенские соборы утвердили за старейшими митрополитами диоцеза полную церковную власть над всеми Е. диоцеза и создали новую, высшую степень иерархии — патриаршество. Во время второго вселенского собора титул патриарха был еще лишь почетным названием. Окончательно экзархи обратились в патриархов, т. е. получили власть безапелляционно и в последней инстанции решать все церковный дела целого округа, не раньше, как на халкидонском соборе, в 451 г. Собор этот не уставил каким-либо особым правилом ни титула, ни сана патриарха — но он употребил этот титул, и с тех пор вошло в обычай в церкви титуловать именем патриарха пять иерархов, совмещающих в себе права высшей церковно-правительственной юрисдикции. Каким бы титулом, впрочем, ни именовался Е. — архиепископом, митрополитом, экзархом, патриархом и т. д. — и как бы ни видоизменялось его гражданское положение, первоначальное догматическое учение о нем, как о представителе высшей, третьей степени церковной иерархии, остается неизменным. При избрании и посвящении его неизменно соблюдаются правила, постановленные на этот предмет в древних церковных канонах. Согласно 12 прав. VI всел. собора, он должен быть безбрачен, хотя это и не значит, что он должен быть непременно посвящен в монашество (что, впрочем, вошло в обычай с давних времен). Особенным правом и должностью еписк. сана служит право рукополагать в диаконы, пресвитеры и Е., поставлять в низшие должности клира, освящать св. миро для совершения таинства миропомазания, освящать храмы, с возложением в них мощей, и антиминсы. Власти Е. подчинены все члены церкви, находящиеся постоянно или временно в пределах его епископий, все учреждения правосл. церкви, духовно учебные заведения и церк. приходские школы, отчасти и школы других ведомств, монастыри епархии (за исключением так наз. ставропигиальных), братства и церковноприходские попечительства. Епархиальный архиерей выдает священникам и диаконам ставленные грамоты; постригает или разрешает постригать в монашество; разрешает построение церквей в селах и городах (кроме столиц) и перестройку обветшавших храмов, за исключением древних (которые могут быть возобновляемы лишь с разрешения и при участии имп. археол. комиссии), устройство домовых храмов (кроме столиц), молитвенных домов и часовен. Перемещение Е. из одной епархии в другую совершается не иначе, как по инициативе свят. Синода; по силе 14 и 15 правил апостольских, просить о том самому Е. запрещается. Ср. проф. Н. Заозерского, «О священной и правительственной власти и о формах устройства првсл. церкви» (М., 1891); проф. Н. Барсова, «О времени учреждения иерархии в церкви» (журнале «Вера и Разум» 1888); А. С. Павлова, «Об участии мирян в делах церкви» (Казань, 1866); «Устройство церковной иерархии» и «Обозрение древних форм поместного церковного управления» (в журнале «Православный Собеседник» (1858); «О степенях священства» и «Происхождение новозаветной иерархии» («Православный Собеседник», 1868).

Н. Барсов.

Епитимья

Епитимья (греч. наказание по законам). На языке церковных канонов Е. означает добровольное исполнение исповедавшимся, по назначению духовника, тех или иных дел благочестия (продолжительная молитва, милостыня, усиленный пост, паломничество и т.п.). Е. не имеет значения наказания, меры карательной, лишения прав члена церкви; она является лишь «врачевством духовным». Учение православной церкви об Е. существенно отличается от учения о том же церкви католической, по которому Е. есть не нравственно-исправительная мера, а именно наказание или возмездие за грех. От Е., налагаемой духовником при исповеди, отличается Е., назначаемая по суду гражданскому, на основании законов уголовных, за вероотступничество, ложную присягу, прелюбодеяние и др. Эта Е. имеет вполне значение наказания. Способы ее исполнения и наблюдение за исполнением определяются епархиальным начальством, которому суд сообщает о роде и качестве преступлений присужденного к Е.

Н. Б.

Епитрахиль

Епитрахиль (epi — на и trachloV — шея) — одно из богослужебных облачений священника, надеваемое на шею. Е. — не что иное, как дьяконский орарь, средина которого обернута около шеи, а два долгие конца соединены рядом. Епитрахиль есть символ благодати священника; поэтому без нее священник не совершает ни одного из богослужений и священнодействий и не произносить проповеди в церкви; при исповеди он возлагает Е. на голову исповедующегося, когда произносит отпущение ему грехов; ею обвертывает свою руку, когда при венчании троекратно обводить венчающихся вокруг аналоя. Некоторые богослужения священник совершает в одной Е. (без фелони), именно таинство покаяния, малую вечерню, повечерие, полуночницу, часы (если на них не читается Евангелия), а также некоторые молитвословия на домах у прихожан, напр., молитвы при рождении младенца и наречении ему имени и т.п.

Н. Б.

Епифаний Премудрый

Епифаний Премудрый (не канонизованный святой) — составитель житий, ученик преп. Сергия Радонежского. Жил в конце XIV и начале XV в.; путешествовал по Востоку, был в Константинополе на Афоне, в Иерусалиме; умер около 1420 г., в сане иеромонаха и духовника Троицкой лавры. Ему принадлежат «Житие преп. Сергия», которое он начал писать через год после смерти преп., по личным воспоминаниям и собирая сведения у других старцев, а кончил около 1417 — 18 г., через 26 лет по смерти Серия (отрывки в «Истории русской церкви» Макария, VI, 353). В списках XV в. это житие встречается очень редко, а большею частью — в переделке Пахомия Серба. Другие соч. Е.: — «Слово похвально преп. отцу нашему Сергию» (в рук. XV и XVI в.) в «Житие св. Стефана Пермского» (1397; издано Н. И. Костомаровым в «Памятниках старинной русской литературы», IV, 119 — 171). Архиеписк. Филарет приписывает Е. «Сказание Е. мниха о пути в св. град Иерусалим». См. Н. Барсуков, «Источники русской агиографии» (192, 515, 546); Е. Голубинский, «Преп. Серий Радонежский» (1892).

А. Л — ко.

Епифаний Славинецкий

Епифаний Славинецкий — иеромонах, филолог и проповедник. Уроженец Малой России, он учился в киевской братской школе до преобразования ее Петром Могилою, так что был чужд схоластической философии и диалектики. Тем не менее он был в «философии и богословии изящный дидаскал, искуснейший в элинно-греческом и славянском диалектах». Учился за границей; был учителем киевского братского училища. В 1650 г. Е. был вызван в Москву «для риторического ученья» (в чудовской школе) и для перевода греческих книг. В 1674 г. Е. сделан был главным руководителем перевода Библии с греческого на славянский яз., начатого им в сотрудничество с Сергием, бывшим игуменом Молчанского монастыря, Евфимием, иеромонахом Чудова монастыря, и др. Ум. в 1676 г. Кроме перевода Нового Завета, в бумагах его остался перевод Моисеева Пятикнижия и статья о порче псалмов Аполлинарием. Будучи помощником патр. Никона в исправлении богослужебных книг, Е. перевел «Ирмолог» (1673) и литургию Иоанна Златоуста. Ему принадлежит целый ряд предисловий к моск. изданиям богослужебных книг, а также перевод нескольких отеческих сочинений (с греч. и лат.) и нескольких книг светского характера. Переводы Е. отличаются тяжелым, подчас даже непонятным слогом: он до педантизма придерживался подлинника, не обращая внимания на дух языка. Наоборот, в собственных трудах Е. — довольно чистый и выдержанный церковнославянский язык. Е. составил еще «Лексикон греко-славяно-латинский» (рукоп. синод, библ.) и «Лексикон филологический» — свод объяснений терминов из Св. Писания, извлеченных из отцов церкви (рукоп. общ. ист. и древн.). С разрешения Никона, Е. возобновил прекратившийся еще с XV в. на Руси обычай проповеди в церкви. Слов Е. сохранилось более 60. Он был последователем юго-зап. проповедников, украшавших свои поучения метафорами и свидетельствами из сочинений светских. Поучения Е. мало приложимы к жизни; заметно, что составлены они ученым, мирно живущим в монашеской келье. См. «Письмо инока Евфимия к ректору Головчичу» («Чт. Об. И. и Др.», 1846, IV); Миркович, «Школы и просвещ. в патриарш. период» («Ж. М. Н. Пр.», 1878, VII); Певницкий, в «Трудах киев. дух. акд.» (1861); Сторожев, в «Киев. Стар.» (1889, № 11); Субботин, «Дело патр. Никона» (1862).

А. Л — ко.

Ересь

Ересь, еретики — На языке церковной догматики Е. означает сознательное и преднамеренное уклонение от ясно выраженного и формулированного догмата веры христианской, и вместе с тем — выделение из состава церкви нового общества. Е. нужно различать: от 1) раскола, который означает также обособление от состава церковного союза или общества верующих, но вследствие несогласия подчиняться данному Иерархическому авторитету, по разногласию, действительному или мнимому, в учении обрядовом, 2) от непреднамеренных ошибок в догматическом учении, происшедших вследствие того, что тот или другой вопрос самою церковью не был, в данное время, предусмотрен и предрешен символически. Такие ошибочные мнения встречаются нередко притом у многих авторитетных учителей и даже отцов церкви (напр. у Дионисия Великого, особенно у Оригена) в первые три века христианства, когда имела место большая свобода мнений в области богословия, а истины церковного учения не были еще формулированы в символах и подробных вероизложениях соборов вселенских и поместных. Источниками Е. обыкновенно были: 1) нежелание иудеев

и язычников, а также последователей восточного дуализма, принявших христианство, окончательно расстаться со своим прежним религиозным и философским мировоззрением, и усилия скомпилировать в одно целое старые доктрины с новыми христианскими. Смешение восточного дуализма с христианством произвело манихейство, Е. Вардесана, монтанизм, мессалиан и мн. др. секты, в несколько изменившемся виде существовавшие даже в новой европейской истории (вальденсы, богомилы и др.). Из смешения с христианством древнего иудаизма возникли самые первые по времени секты, с которыми боролись еще апостолы и отцы церкви II III вв.; из стремления скомпилировать в одно целое наиболее отвлеченные доктрины христианства (учение о Боге-Слове) с учением о Логосе платоников и неоплатоников получили свое начало Е. рационалистические III и IV в. (монархиане, субординационисты и т. д.). 2) Стремление более сильных умов поставить христианское учение, данное как Богооткровенное, на один уровень с философским миросозерцанием античного мира, обосновать его на философских и диалектических методах последнего. Намерение у этих учителей было доброе, но по самой природе вещей неисполнимое, и привело к рационализму, каковым и была самая сильная Е. всех времен — арианство, с его отраслями. 3) Самобытное богословствование христианских учителей, на основании Св. Писания и чистых начал разума, лишенное узаконенных церковью руководительных начал — церковного предания и общего голоса вселенской церкви, Отсутствие этих начал, при самомнении и самоуверенности, влекло к нарушению нормального состава учения церкви. Кроме указанных трех категорий учений — Е., расколов, непреднамеренных ошибок церковных учителей, — вне состава символического, общеобязательного для всех христиан учения церкви находятся еще так называемая частные или личные мнения церковных учителей и отцов церкви о разных детальных вопросах христианского учения, которых церковь не авторизирует своим именем, но и не отрицает, предоставляя их благочестивой пытливости верующих (таковы, напр., некоторые мнения Евсевия Кесарийского, Григория Нисского и др.). Этим учением о дозволенных частных мнениях православная церковь отличается от католической, которая во всем составе христианского богословия хочет видеть лишь догматы. На пространстве церковной истории, от начала церкви до наших дней, непрерывною вереницей тянется ряд бесчисленных Е., древних и новых; из повторения старых условий возникает повторение старых, лишь видоизмененных внецерковных учений о христианск. догматах. Церковь борется с ними, опровергает их, побеждает; а еретиков, после безуспешных попыток обратить их к своему учению, предает отлучению. Грекоримское государство, в интересах спокойствия, а также «оберегаючи матерь свою, св. церковь», подвергает их уголовному преследованию; еще более фанатические западноевропейские средневековые католические государства предают их сожжению, иногда не желая различать настоящих еретиков от людей науки, не имеющей непосредственного отношения к церковным доктринам, но по теории средневекового католичества долженствующих состоять в зависимости от догматики; их примеру следует (Иосиф Волоцкий — ересь жидовствующих), хотя и не в такой степени и не без протеста лучших представителей самой церкви, древняя допетровская, а от части и послепетровская Русь. Значение ересей и расколов в истории состоит в том, что, свидетельствуя о наличности высших духовно-нравственных интересов в обществе в данный исторический период, они, с другой стороны, вызывали на усиленную интеллектуальную деятельность самую церковь, побуждая ее к более подробному раскрытию и более точному формулированию своего учения, наконец — к систематизации его, каковая для церкви Восточной сделана была еще в VIII в. Иоанном Дамаскиным. Полное, вполне научное изучение ересей, особенно древних, в настоящее время представляется еще не вполне возможным; мы знаем их доктрины отчасти только по тем очеркам, их какие находятся в ересеологических (описательных) сочинениях древних церковных писателей (ереси трех первых веков), а ереси четвертого и пятого веков — почти исключительно по их опровержениям отцами церкви того времени. Сочинения самих еретиков (древних) истреблялись церковью столь же ревностно, как истреблялись в века языческих гонений списки Св. Писания и сочинения самих отцов церкви. Лишь недавние находки (подлинный символ древних гностиков, сочинения еретика IV века Прискиллиана) дают основание предполагать, что дальнейшее изучение главных рукописных библиотек, как, например, афонская или ватиканская, откроет новые данные для более близкого знакомства с древними ересями. — Лучшая характеристика ересей — у Неандера, в его «Allgemeine Geschichte der christlichen Religion und Kirche» (4-е изд.), систематизация их и генезис — у Гессе, в его «Истории церкви», имеющейся и в русск. переводе (Казань, 1863). Подробный рассказ содержания учения ересей — в «Histoire de l'eglise» Прессансе, а также в церк. истории о. Владимира Гетте (есть русск. перевод). См. также Прот. Иванцова-Платонова, «Ереси и расколы трех первых веков» (М. 1877).

Н. Б.

Ермак Тимофеевич

Ермак Тимофеевич — завоеватель Сибири. Происхождение Е. неизвестно в точности: по одному преданию он был родом с берегов Камы (Черепановская летопись), по другому — уроженцем Качалинской станицы на Дону (Броневский). Его имя, по мнению проф. Никитского, есть изменение имени «Ермолай»; другие историки и летописцы производят его от Германа и Еремея. Одна летопись, считая имя Е. прозвищем, дает ему христианское имя Василия. Е. был сначала атаманом одной из многочисленных казацких шаек, разбойничавших на Волге и грабивших не только русских купцов и персидских послов, но и царские суда. Спасаясь от московских воевод, дружина казаков (больше 500 человек), под начальством атаманов Е. Т., Ивана Кольцо, Якова Михайлова, Никиты Пана и Матвея Мещеряка, пошла вверх по Каме и в июне 1579 г. прибыла на р. Чусовую, в чусовские городки братьев Строгановых. Здесь казаки жили два года и помогали Строгановым защищать их городки от нападения соседних инородцев. 1 сент. 1581 г. дружина казаков, под главным начальством Е., выступила в поход за Каменный Пояс (Урал). Инициатива этого похода, по летописям Есиповской и Ремизовской, принадлежала самому Е.; участие Строгановых ограничилось вынужденным снабжением казаков припасами и оружием. По свидетельству Строгановской летописи (принимаемому Карамзиным, Соловьевым и др.), Строгановы сами позвали казаков с Волги на Чусовую и отправили их в поход, присоединив к отряду Е. (540 человек) 300 ратных людей из своих владений. Казаки поднялись на стругах вверх по Чусовой и по ее притоку, р. Серебряной, до сибирского волока, разделяющего бассейны Камы и Оби, и по волоку перетащили лодки в р. Жеравлю (Жаровлю). Здесь казаки должны были зазимовать (Ремизовская летопись) и только весною, по р. Жеравле, Баранче и Тагилу, выплыли в Туру. Два раза разбили они сибирских татар, на Туре и в устье Тавды. Кучум выслал против казаков Маметкула, с большим войском, но и это войско было разбито Е. на берегу Тобола, при урочище Бабасан. Наконец на Иртыше, под Чувашевым, казаки нанесли окончательное поражение татарам. Кучум оставил засеку, защищавшую главный город его ханства, Сибирь, и бежал на Ю., в Ишимские степи. 26 октября 1582 г. Е. вступил в покинутую татарами Сибирь. В декабре военачальник Кучума Маметкул истребил, из засады, один казацкий отряд на Абалацком озере; но следующей весной казаки нанесли новый удар Кучуму, взяв в плен Маметкула, на р. Вагае. Лето 1583 г. Е. употребил на покорение татарских городков и улусов по р. Иртышу и Оби, встречая везде упорное сопротивление, и взял остяцкий город Назым. После взятия г. Сибири, Е. отправил гонцов к Строгановым и посла к царю, атамана Кольцо, Иоанн IV принял его очень ласково, богато одарил казаков и в подкрепление им отправил кн. Семена Волховского и Ивана Глухова, с 300 ратников. Царские воеводы прибыли к Е. осенью 1583 г., но их отряд не мог доставить существенной помощи убавившейся в битвах казацкой дружине. Атаманы гибли один за другим: при взятии Назыма убит был Никита Пан; весною 1584 г. татары изменнически убили Ивана Кольцо и Якова Михайлова. Атаман Мещеряк был осажден в своем стане татарами и только с большими потерями заставил отступить их хана, Карачу. 6 августа 1584 г. погиб и Е. Т. Он шел с небольшим отрядом в 50 чел. по Иртышу; Кучум ночью напал на спавших казаков и истребил весь отряд. Е., по преданию, бросился в реку и утонул, не доплыв до своего струга. Казаков оставалось так мало, что атаман Мещеряк должен был выступить обратно в Русь. После двухлетнего владения казаки уступили Сибирь Кучуму, чтобы через год вернуться туда, с новым отрядом царских войск. Некоторые историки ставят очень высоко личность Е., «его мужество, предводительский талант, железную силу воли»; но факты, передаваемые летописями, не дают указаний на его личные качества и на степень личного его влияния. Ср. Сибирские летописи, изд. Спасским (СПб., 1821); Ремизовская (Кунгурская) летопись, изд. арх. ком.; Дополн. к акт. истор., т. I., № 117; Миллер, «Сибирская история»; Небольсин, «Покорение Сибири»; Никитский, «Журн. мин. нар. просв.» 1882 г., № 5; Броневский, «Ист. Донского войска», т. I; Буцинский, «Заселение Сибири»; «Пермская старина», вып. 3 и 4.

Н. Павлов-Сильванский.

Ермолов (Алексей Петрович)

Ермолов (Алексей Петрович) ген. от инфантерии (1772 — 1861); происходил из старинной, но небогатой дворянской фамилии Орловской губ.; еще в малолетстве был записан в л. гв. преображенский полк. Полученное им домашнее воспитание Е. впоследствии дополнил большою начитанностью. Боевое поприще начал в артиллерии, под начальством Суворова. В 1798 г., в чине подполковника, внезапно подвергся опале, заключен был в крепость, а затем сослан на жительство в Костромскую губ., где воспользовался свободным временем для основательного изучения латинского языка. С воцарением имп. Александра I Е. был снова принять на службу и принимал деятельное участие в кампаниях 1805 — 6 — 7 гг. Будучи начальником штаба армии Барклая де Толли, особенно отличился в Бородинской битве, где вырвал из рук противников взятую уже ими батарею Раевского. В 1813 и 1814 г. командовал разными отрядами. В 1817 г. Е. назначен главноуправляющим в Грузию в командиром отдельного кавказского корпуса. Представленный им Александру I план действий на Кавказе был одобрен, и с 1818 г. начинается ряд военных операций Е. в Чечне, Дагестане и на Кубани, сопровождавшихся постройкою новых крепостей (Грозная, Внезапная, Бурная) и наведших сильный страх на горцев. Он подавил беспокойства, возникшие в Имеретии, Гурии, Менгрелии, и присоединил к русским владениям Абхазию) ханства Карабагское и Ширванское. Гражданское управление краем обнаружило в Е. выдающиеся способности администратора и государственного человека: благосостояние края увеличилось поощрением торговле и промышленности; кавказская линия перенесена на более удобную и здоровую местность; организованы лечебные учреждения при местных минеральных водах; значительно улучшена Военногрузинская дорога; на службу за Кавказом привлечены люди даровитые и образованные. В 1826 г. совершился перелом в жизни и службе Е. Хотя он, озабоченный усилением персиян на наших границах, неоднократно и настоятельно требовал присылки на Кавказ новых войск, но его опасениям не давали веры, а потому, при внезапном вторжении полчищ Аббаса-Мирзы и вызванном им мятеже магометанского населения, малочисленные войска наши очутились в трудном положении и не могли действовать с желаемым успехом. Неудовлетворительные известия из Закавказья вызвали неудовольствие импер. Николая против Е.; в Грузию, как бы в помощь Е., послан был генерал-адъютант Паскевич, которому поручено было лично от себя доносить обо всем императору. Это подало повод к неудовольствиям между обоими генералами, которых не мог прекратить и посланный для того Дибич. В марте 1827 г. Е. просил увольнения от службы, покинул Кавказ и окончательно удалился от дел, хотя через несколько лет получил звание члена государственного совета. Последние годы своей жизни он проживал частью в своем орловском имении, частью в Москве, где пользовался особенным почетом и уважением. В войну 1853 — 56 гг. москвичи избрали его начальником ополчения своей губернии; но звание это было лишь почетным, так как престарелый Е. неспособен был больше к военной деятельности. Ср. записки Е.: «Материалы для Отечественной войны 1812 г.», М., 1864 г.; «Русская Старина» и «Русский Архив» разных годов.

Ермолова (Мария Николаевна)

Ермолова (Мария Николаевна), по мужу Шубинская — артистка моск. Малого театра, род. в Москве в 1853 г. Отец ее, автор нескольких пьес (1850-х гг.), был суфлером Малого театра. В моск. театр. училище Е. готовилась в танцовщицы. Драматическое дарование в ней открыла артистка Н. М. Медведева. В настоящее время Е. — одна из лучших русских драматических актрис; в ее исполнении искренность соединяется с обдуманностью в отделке деталей. Среди ролей ее выдаются: Орлеанская дева, Эмилия Галотти, Офелия, Лауренсия («Овечий источник» Лопе де Веги), Сафо, Федра, Мария Стюарт, Катерина в «Грозе», Марьица в «Каширской старине».