Энциклопедия для детей. Т. 7. Искусство. Ч. 1
Шрифт:
Учёным удалось реконструировать один из важнейших критских обрядов, связанных с эпифанией («богоявлением»). Он совершался в знаменитом Тронном Зале, расположенном в западной части Кносского дворца. Этот зал был перестроен микенцами в середине II тысячелетия до н. э. Он назван по известняковому трону чрезвычайно любопытной, типично критской формы — без подлокотников, с высокой волнистой спинкой. Трон как бы включён в нарисованную на стенах среду: по сторонам его, в напряжённой
Невероятными для древности кажутся кносские фрески «Тройное Святилище» и «Танец среди деревьев». Миниатюрные фрески изображают множество присутствующих на двух разных праздниках в Кносском дворце. Одна фреска представляет Тройное Святилище в западной части дворца, вход в которую был со двора. Здесь, по-видимому, показано действо во внутреннем дворе. На другой фреске изображён праздник, который совершается явно за пределами дворца, предположительно перед западным фасадом. Там, среди священных деревьев, жрицы совершают культовый танец в честь богов. Примечательно, что росписи делятся на большие, в натуральную величину, как в Коридоре Процессий, и малые — они обычно помещались в верхней части стен или над окнами и в виде массы кудрявых голов изображали толпу. Создаётся впечатление живого многолюдного сборища, и это необычно. Подобный принцип изображения уникален не только для древности, но и для классической Греции, где всегда преобладали отдельные, персональные образы.
«Мистерия», «таинство» — понятия, усвоенные позднейшими эллинами у их предшественников-критян. Все жанры критского искусства — архитектура, скульптура, живопись, даже религиозный театр, музыка и танец — были сплавлены воедино, чтобы добиться необходимого воздействия на зрителя. Поражающие воображение чудеса — «эффекты» — оставались главной темой критского искусства и после покорения острова микенцами, Возможно, это было не традиционное завоевание, а вживление северного микенского элемента в минойскую систему жизни. Ведь микенская культура впитала в себя и использовала достижения островных народов, чтобы воплотить свои идеи в искусстве.
Искусство Феры
Открытый греческим археологом С. Маринатосом в 1968–1976 гг. на острове Фера (ныне Санторин) древний город Акротири, погибший от землетрясения, поразил всех своим цивилизованным видом. В уцелевшем квартале дома располагались вдоль дороги, названной Дорогой Тельхинов — древних кузнецов-чародеев из греческих мифов. Дорога вела с севера на юг к морю, плескавшемуся всего в сотне метров от последнего дома. Здесь были очень большие дома, возведённые на прекрасных фундаментах. Для II тысячелетия до н. э. такая архитектура не менее совершенна, чем для итальянского Возрождения виллы, построенные архитектором Палладио [19] . Однако в основном это были большие особняки. Дворцов в Акротири не нашли, равно как колонн и световых двориков. Очевидно, здесь был город иного типа, чем Кносс и Фест.
19
См. статью «Итальянское Возрождение».
Открытая часть города представляла священный квартал. Почти в каждом особняке, стоявшем по обе стороны улицы, находились помещения для отправления культа, как свидетельствуют
В доме, названном археологами Святилищем Дам (по изображению на стенах элегантно одетых женщин), в двух комнатах на втором этаже, вероятно, совершался праздник подношения богине нового одеяния. На одной из стен комнаты изображена склонившаяся в поклоне, очень нарумяненная и нарядная дама, явно пожилая. Она протягивает другой, сидящей, женщине — очевидно, богине — новую складчатую юбку. С другой стороны к ним наплавляется третья женщина, которая несёт «новорожденной» ещё один подарок — ожерелье. Весь обряд происходил под небесным пологом ночи, который изображён на стене стилизованно и декоративно: синие ромбики звёздочек подвешены на шнурах, унизанных красными бусинками.
В этой фреске обращает на себя внимание сходство персонажей с изящной минойской «Парижанкой» — та же подчёркнутая элегантность, грация жестов и поз. И конечно, соответствие изображаемого действа тому, что происходило здесь в реальности (как в кносском Коридоре Процессий). Однако нельзя не заметить и отличий. У ферейских «дам» движения не стремительны, а медленны и плавны. Они протягивают руки или медленно шествуют, совершая действа в присутствии зрителя, в его реальном времени. Изображённые почти в натуральный рост, изящные дамы как бы участвуют в событиях, происходящих в помещении.
Однако мир их условен. Стена с изображением разделена на зоны, ограниченные сверху и снизу широкими, абсолютно прямыми цветными полосами — красножёлтыми, сине-голубыми, белыми. Структура росписи логична и чётко продумана. Фреска выглядит не живописным осколком натуры, а тщательно срежиссированным сценическим представлением. Важно, что не красочная масса, не цветовое пятно, не среда господствуют в такой композиции, а силуэт — выразительный, с проработанным рисунком внутри его и затем раскрашенный. Три горизонтальных уровня росписи подчинены представлению о трёх мирах — подземном, земном и небесном.
Ближе к морю находился замечательный Западный Дом — здание, стоящее углом к Дороге Тельхинов и образующее Треугольную площадь. Святилищем служили две смежные комнаты на втором этаже, богато украшенные фресками на морские темы, из-за чего первоначально здание называли Домом Капитана. В помещениях Западного Дома совершался торжественный обряд возрождения богини. Видимо, как и на Крите, её представляла жрица. В меньшей комнате имелась странная расселина, похожая на трещину в скале, из которой выходила богиня. Она появлялась «из подводного мира», где переживала временную смерть, о которой возвещали изображённые в простенках окон букеты срезанных лилий. Сама богиня представлена тоже в «переходном состоянии» — в простенке у двери, соединяющей обе комнаты. Обритая наголо (оставлен только локон-змея, обращённый «в прошлое»), жрица торжественно шествовала в угол комнаты, где на одном из восьми окон помещался алтарь. К этому алтарю, по-критски украшенному дельфинами, ныряющими среди коралловых рифов, юноши-жрецы несли связки рыб.
Тесное переплетение действительного и условного, жизни и искусства на Фере совершенно удивительно. Но ещё удивительнее миниатюрные фризы (горизонтальные полосы с изображениями), шедшие поверху стен большой комнаты. На фрагменте одного из них, помещённом прямо над алтарём, представлен ряд вполне эпических сцен, достойных упоминания Гомером: пастухи в полдень гонят стадо на водопой, под сень тенистых смоковниц; девушки несут в сосудах на головах воду из источников; неизвестные чужеземцы тонут в море во время кораблекрушения; воины микенского типа со щитами и шлемами стройной чередой направляются в город.