Энциклопедия заблуждений. Третий рейх
Шрифт:
Кстати, косвенно подозрения сына Гесса подтвердил и П. Липейко, который с 1985 по 1987 годы служил в подразделении. охранявшем тюрьму «Шпандау»: «Что-то в этом было не так. Я не раз бывал в этом домике и уверен, что 93-летний Гесс не мог забраться под потолок, чтобы сорвать кабель. На мысли о другой причине его кончины наводят следующие обстоятельства. За несколько дней до смерти наци № 2 в очередной раз прошел обследование в английском госпитале, где сделал сенсационное заявление о том. что вскоре он озвучит данные, от которых содрогнется весь мир.
Давайте прикинем, о чем мог рассказать старый нацист, отстраненный от большой политики с 1941 года? Скорее всего, о своей последней секретной акции — полете в Англию к вхожему в правительственные
Несмотря на кажущуюся убедительность утверждений сторонников Вольфа-Рюдигера, смерть нацистского преступника вызвала немало других толкований. Например, подполковник М. Неручева, которая в течение нескольких лет работала в тюрьме «Шпандау» переводчиком и цензором, не согласилась с предположением о готовности Горбачева освободить Гесса. Однако она не поверила и в версию о самоубийстве. По ее мнению, серьезные основания не верить в добровольный уход из жизни знаменитого узника «Шпандау» дает ряд фактов. Так, в день смерти Гесса к нему не допускали Абдуллу Мелахои, санитара-тунисца, который опекал узника. Только через полчаса тот с трудом прорвался к садовому домику и увидел своего подопечного, лежавшего на полу без признаков жизни. В помещении находились американский надзиратель и двое военных в американской форме. Их присутствие было грубейшим нарушением устава. Мелахои стал делать Гессу искусственное дыхание, но аптечка тунисца оказалась взломанной, а кислородный баллончик — пустым, хотя накануне санитар его проверял. Инструменты приехавшего английского врача тоже оказались в нерабочем состоянии. Когда тело Гесса привезли в госпиталь, незнакомцы исчезли, а Мелахои посоветовали держать язык за зубами.
В 1988 году корреспондент «Московских новостей» А. Сосновский, расследующий сомнительные обстоятельства смерти Рудольфа Гесса, сумел разыскать этого много видевшего санитара. Встречу им организовал бывший комендант «Шпандау» Юджин Бирт. Абдулла Мелахои, согласившийся на беседу только в многолюдном месте, видимо, все еще опасался разглашать подробности гибели наци № 2. Однако корреспонденту удалось выяснить любопытные детали. Санитар рассказал следующее: «В тот день я был дома. Мне позвонили и передали условный сигнал.
Неразбериха началась уже у ворот тюрьмы. Вначале меня просто не хотели пускать, хотя все меня знали, и я имел право на вход в любое время суток. Я вбежал в домик и, распахнув дверь, увидел, что надлежащим Гессом стоит Джордан. Его манипуляции были какими-то странными, но это не был массаж сердца. Я оттолкнул его — Гесс уже не дышал, вокруг его шеи была обернута какая-то веревка. Я сорвал веревку, начал делать искусственное дыхание и кричать, чтобы мне кто-нибудь помог. Джордан орал, что «старая свинья уже мертва», мне мешали какие-то совершенно незнакомые военные… Все было бесполезно». Опроверг Мелахои и заявление, сделанное для прессы руководством тюрьмы, о том, что Рудольф Гесс повесился на шнуре от электролампы. Он твердо заявил А. Сосновскому: «Это ложь: шнур от лампы торчал в розетке, и я заявил об этом под присягой. Если на шее Гесса и был шнур, то его принес кто-то извне».
Так что всевозможных натяжек, нестыковок и просто откровенной лжи в официальной версии гибели наци № 2 предостаточно. И это постоянно подогревает энтузиазм тех, кто пытается доказать, что именитого узника «Шпандау» убили.
Много вопросов возникло и по поводу так называемой предсмертной записки. Сын Рудольфа Гесса с самого начала обратил внимание на ее странный текст, никак не связанный с последними событиями: «Просьба к администрации тюрьмы переслать это домой. Написано за несколько минут до моей смерти. Я благодарю вас всех, мои дорогие, за все хорошее, что вы для меня сделали. Скажите Фрайберг (служащая канцелярии
Кроме того, Гесс-младший указал на ряд других неточностей. Во-первых, если бы его отец запланировал самоубийство, он сказал бы не: «Написано за пару минут до смерти», а «Перед тем. как я добровольно уйду из жизни» или как-то подобным образом. Во-вторых, подпись «Ваш дед (Euer Grosser)» Гесс не употреблял с 70-х годов — он тогда начал подписываться просто «Ваш (der Euer)». В-третьих, упоминание о Фрайбург и ни слова о внуках навело Вольфа-Рюдигера на мысль о том, что записка, по всей видимости, была написана лет 20 назад, накануне Рождества 1969 года. Именно тогда, в первую встречу с сыном в британском военном госпитале, Гесс попросил жену Ильзе передать привет фрау Фрайбург и выразить искреннее сожаление о том, что более двадцати лет так скверно обращался с ней. И наконец, после 1969 года члены семьи регулярно навещали узника, поэтому у него были их фотографии, которые, кстати, близкие приносили с собой, а не посылали по почте.
Следует также вспомнить и о том, что в ночь с 28 на 29 ноября 1969 года Гесс думал, что умирает, и сделал ряд распоряжений. Кроме всего прочего, по мнению Вольфа-Рюдигера, где-то в период с 1969 по 1971 год он написал эту записку. Однако тюремное начальство почему-то оставило ее у себя, вместо того чтобы отправить жене Ильзе. Теперь же, спустя почти 20 лет, это давнее послание постарались выдать за предсмертное.
Подозрения Гесса-младшего подтвердил Юджин Бирд, который был комендантом тюрьмы «Шпандау» в 1966–1972 годах. Он сказал: «Предсмертное письмо было написано в 1971 году, и я видел его собственными глазами. Гесс был уверен, что через пару дней умрет, и после того, как у него побывал сын, он позвал меня, попросил бумагу и карандаш. Не спрашивайте меня, где письмо находилось все эти годы, — я тоже не знаю. Но появилось оно вновь только после смерти Гесса».
Очень странным выглядел и отказ руководства тюрьмы выдать родственникам вещи покойного, в том числе его записные книжки. На требование адвоката семьи, предъявленное на второй день после гибели Гесса, последовал ответ, что все вещи узника уничтожены. Как оказалось, через несколько часов после констатации смерти наци № 2 по приказу британского коменданта в Западном Берлине был разрушен и сожжен садовый домик, в котором обнаружили тело Гесса. При пожаре сгорели все вещественные доказательства, которые могли бы пролить свет на эту запутанную историю. Спустя неделю перестала существовать и сама тюрьма «Шпандау» — ее снесли, чтобы не напоминала больше о загадках прошлого.
Укрепившись в подозрениях относительно насильственной смерти отца, Гесс-младший решил провести повторное вскрытие его тела с участием немецких патологоанатомов. Уверенности ему придавало мнение адвоката заключенного № 7 доктора Зейдля, прекрасно осведомленного о физическом состоянии Рудольфа Гесса. Впервые услышав заявление четырех держав (подписанное, правда, лишь тремя из них, поскольку советская сторона поддержать его отказалась), Зейдль объявил невероятным, чтобы 93-летний старик совершил самоубийство, и пригрозил Британии и Соединенным Штатам судебной тяжбой с целью получить удовлетворительное заключение о смерти наци № 2.