Эндер в изгнании

Кард Орсон Скотт

– А что насчет вони изо рта?

– Это повод, чтобы ты порадовался моей смерти. Сэл, я серьезно. Если губернатором выберут кого-то еще, это будет означать, что он хочет получить эту работу и не будет сильно счастлив передать ее новому губернатору, когда тот прибудет.

– Должны же они огрести за решение, принятое на Эросе давным-давно. Очень приятно, возрадуемся: вместе с припасами, оборудованием и учеными к нам летит диктатор.

– Поначалу и я был диктатором, – сказал Виталий.

– Когда мы только начинали,

казалось, здесь невозможно выжить. Да, тогда ты держал всех в узде, пока мы не разобрались со всеми способами убийства, которые раз за разом применяла планета, чтобы избавиться от нас. Но те дни остались далеко позади.

– Ошибаешься, – сказал Виталий. – Позволь говорить начистоту. На корабле, который к нам летит, находятся два адмирала. Один из них – наш будущий губернатор. А второй – капитан корабля. Угадай, кто из них считает, что должен стать губернатором?

– Раз уж ты так ставишь вопрос, значит правильный ответ – капитан корабля, конечно же.

– Бюрократ. Тот, кто взбирался по служебной лестнице. Я не знал его, когда мы начали полет, но этот тип мне известен.

– Значит, корабль везет нам все, что нужно, плюс борьбу за власть.

– Я не хочу войны. Не хочу крови. Не хочу, чтобы новоприбывшие свергали действующего губернатора на Шекспире. Я хочу, чтобы наша колония была готова встретить новых колонистов и сплотиться вокруг губернатора, которого назначили нам на Эросе. Когда они его назначали, они знали, что делают.

– Ты знаешь, кто это, – сказал Сэл. – Знаешь, но никому не говоришь.

– Конечно знаю, – ответил Виталий. – Я переписываюсь с ним последние тридцать пять лет. С тех пор как корабль с колонистами отправился в полет.

– И ни слова, ни намека. Кто это? Я о нем когда-нибудь слышал?

– Мне-то откуда знать, о ком ты слышал, а о ком нет? – спросил Виталий. – Я умираю, не докучай мне такими вопросами.

– Так ты по-прежнему отказываешься говорить.

– Когда они сбросят скорость, он с тобой свяжется. Тогда ты сможешь сообщить о нем колонистам. Все, что он тебе скажет, ты сможешь сказать остальным.

– Но ты не доверяешь мне хранить эту тайну.

– Сэл, ты не хранишь тайн. Говоришь все честно и откровенно. Обманывать, хитрить – это не твое. Поэтому ты станешь шикарным губернатором, и именно поэтому я не говорю тебе ничего такого, о чем ты не смог бы растрепать остальным в любой момент.

– Я не могу лгать? Ну что же. Я даже не стану обещать тебе, что приму должность губернатора. Мне не придется. Выберут кого-нибудь другого. Я никому не нравлюсь, Виталий, кроме тебя. Я сварливый старик, который устраивает окружающим выволочки и раздает ценные указания, а неуклюжих ассистентов доводит до слез. Все, что я когда-то сделал для колонии, – все это далеко в прошлом.

– Ох, да заткнись ты уже, – сказал Виталий. – Ты будешь делать свои дела, а я свои. В моем случае это значит – умирать.

– Знаешь, а я ведь тоже. Возможно, раньше тебя.

– Тогда тебе придется передать это следующему.

– А этот новый губернатор –

он вообще имеет представление о том, чего стоит поселить здесь всех новых колонистов? Об инъекциях? О регулярной диете на модифицированной свинине, чтобы получить белки, которые уморят червей? Надеюсь, вегетарианцев среди них не будет. А еще не очень-то хорошо, что с момента высадки этих новых людей будет больше, чем старожилов.

– Они нам нужны, – напомнил Виталий.

– Знаю. Они нужны генофонду, фермам и фабрикам.

– Фабрикам?

– Мы взялись за старые солнечные генераторы жукеров. Думаем, сумеем запустить от них станки.

– Промышленная революция! Спустя какие-то тридцать шесть лет с момента высадки на планету! А ты говоришь, что в последнее время ничего для людей не сделал.

– Я и не делаю, – сказал Сэл. – Я только что поговорил с Ли Ти, чтобы он на них посмотрел.

– Ну что же, если это все…

– Скажи.

– Что сказать? Я уже сказал все, что собирался.

– Скажи, что убеждать кого-то попробовать что-либо – тот самый способ управления, который ты применял в последние тридцать пять лет.

– Я не обязан говорить то, что ты и так знаешь.

– Не умирай, – попросил Сэл.

– Я тронут, – сказал Виталий. – Но разве ты не видишь? Я хочу умереть. Я свое отработал. Я выжат. Я отправился на войну, мы сражались и победили, а потом Эндер Виггин победил, и все жукеры умерли. Внезапно я перестал быть солдатом. А я был солдатом. Не бюрократом. Определенно не губернатором. Я был адмиралом, я был командиром, это был мой долг, и я его выполнил.

– Мое чувство долга не настолько сильное.

– Я не о тебе сейчас говорю, черт бы тебя побрал! Ты волен делать все, что заблагорассудится. Я говорю о себе. Говорю, что ты скажешь на моих долбаных похоронах!

– А-а.

– Я не хотел быть губернатором. Я ждал, что погибну в войне, но, по правде говоря, я думал о будущем не больше тебя. Мы прилетели на эту планету, нас готовили выживать на этой планете – в колонии жукеров… Но я думал, что это будет твоей заботой и заботой прочих ученых, а сам я буду командовать сражением, биться с ордами жукеров, приходящих из-за холмов, подкапывающихся под нас. Ты не представляешь, какие кошмары меня терзали по поводу позиций, расчистки местности, ее удержания. Я опасался, что нам не хватит боеприпасов всего мира. Думал, мы обречены.

– Эндер Виггин тебя разочаровал.

– Да. Маленький эгоистичный курсантик. Я солдат, а он выдернул войну у меня из-под ног.

– И за это ты его полюбил.

– Я выполнял свой долг, Сэл. Выполнял свой долг.

– Так и я свой выполнял, – заметил Сэл. – И за твой браться не хочу.

– Возьмешься, когда я упокоюсь.

– Тебя здесь не будет, так что ты этого не узнаешь.

– У меня есть надежды на послежизнь, – произнес Виталий. – Я не ученый, мне позволительно так говорить.