Эндимион. Восход Эндимиона
Шрифт:
Де Сойя кивнул, однако все же начал вводить новый курс и допустил из-за сумятицы в мыслях несколько ошибок, на которых компьютер его поймал (а то бы гореть «Рафаилу» в верхних слоях атмосферы). Во второй раз все прошло гладко.
– На низкую орбиту выходить не рекомендуется, – произнес лишенный выражения механический голос. – Атмосфера планеты неустойчива, поэтому расстояние в триста километров от поверхности противоречит правилам безопасности, зафиксированным в…
– Заткнись и выполняй, – перебил де Сойя.
Заработал главный
Возвращение силы тяжести отозвалось острой болью во всем теле. Ки негромко застонал.
– Активация внутреннего силового поля уменьшит неудобства, связанные с ускорением в четыре «g», – сообщил компьютер.
– Отставить, – прохрипел де Сойя. Вполне возможно, энергия понадобится для других целей.
Низкий гул, вибрация, боль… Лимб Рощи Богов на главном экране стремительно увеличивался в размерах.
«А что, если эта… предательница запрограммировала корабль на самоуничтожение в атмосфере? – спросил себя де Сойя. Он ухитрился выдавить усмешку. – Тогда она тоже не вернется домой».
Мука становилась нестерпимой.
54
Когда мы миновали арку портала, выяснилось, что Шрайк исчез.
Помедлив, я опустил винтовку и огляделся по сторонам. Река сделалась шире и мельче. По синему небу, которое было значительно темнее лазурного гиперионского, ползли пышные слоисто-кучевые облака. За нашими спинами сверкало солнце, то ли клонившееся к горизонту, то ли потихоньку из-за него поднимавшееся (лично мне показалось, что более вероятно первое).
Скалистые берега, покрытые слоем пепла, кое-где поросли редкой травой. Ощущение было такое, словно здесь недавно отбушевал лесной пожар; самый воздух был буквально пропитан пеплом. По правую руку, далеко-далеко, если не обманывало зрение, возвышался черный конус вулкана.
– Полагаю, мы на Роще Богов, – сказал А.Беттик. – Этот конус – все, что осталось от Мирового Древа.
Я постарался представить себе, каким было живое Древо, но у меня ничего не вышло – не хватило фантазии.
– А где Шрайк?
Энея встала, направилась туда, где несколько секунд назад стояло чудовище, провела рукой по воздуху, словно проверяя, не стал ли Шрайк невидимым.
– Держитесь! – крикнул я. Плот приближался к порогам. Я отвязал кормовое весло, андроид с девочкой взяли в руки шесты. Плот запрыгал по волнам, так и норовя развалиться. Наше снаряжение, которое мы просто не успели закрепить, лишь чудом не оказалось в воде. Слава Богу, все быстро кончилось.
– Здорово! – воскликнула Энея. Похоже, к девочке вдруг возвратилось хорошее настроение.
– Ну да, – проворчал я. – Между прочим, плот разваливается. – Если я и преувеличивал, то лишь чуть-чуть. Веревки на носу перетерлись окончательно.
– Мне кажется, я вижу место, где можно пристать. – А.Беттик указал на лужайку на правом берегу. – По-моему, лучше не тянуть. Дальше начнутся холмы.
Я поднес к глазам бинокль и внимательно
– Ты прав. Рисковать не стоит. Предлагаю пристать здесь.
Налегая на шесты, андроид с девочкой подвели плот к берегу. Я прыгнул в воду. Совместными усилиями мы вытащили плот на сушу. Повреждения были не слишком серьезными: сами бревна почти не пострадали. Я посмотрел на солнце. Оно опустилось еще ниже, но, судя по всему, ночь должна была наступить где-нибудь через час, не раньше.
– Заночуем тут? – спросил я. – Или поплывем дальше?
– Второе, – твердо ответила Энея.
Подумать только, на Кум-Рияде еще утро, а тут уже поздний вечер.
– Честно говоря, мне не хочется скакать в темноте по порогам.
– А мне не хочется оставаться здесь. – Девочка прищурясь поглядела на солнце, потом взяла бинокль и повернулась к черневшим вдалеке холмам. – Насколько я понимаю, по-настоящему опасных порогов на Тетисе быть не может. Так что плывем дальше.
А.Беттик прокашлялся.
– Мне представляется, – произнес он, – что планета сильно изменилась после нападения Бродяг. Вполне возможно, энергетические залпы расплавили скалы, в результате чего на реке могли возникнуть непреодолимые преграды.
– Это были не Бродяги, – возразила Энея.
– Ты о чем, детка?
– Это были не Бродяги, – повторила девочка. – Техно-Центр построил корабли, которые напали на Сеть, выдавая себя за Бродяг.
– А! – Мне вспомнилось, что в «Песнях» Мартина Силена сказано приблизительно то же самое. Признаться, в последней части поэмы я многого не понял… Впрочем, какая разница? – Как бы то ни было, впереди ущелье, а где ущелье, там и пороги, верно? Боюсь, наш плот не выдержит такого испытания.
Энея кивнула, положила бинокль в мой вещмешок.
– Не выдержит так не выдержит. Если понадобится, следующий портал мы минуем вплавь. В общем, давайте свяжем бревна и поплывем дальше. Если нам попадутся опасные пороги, мы просто пристанем к берегу.
– Если сможем, – заметил я. – По правде сказать, эти скалы особого доверия не внушают.
Девочка пожала плечами.
– Забраться на них мы сможем в любом случае.
Непоколебимая уверенность Энеи вызывала восхищение. Я знал, что девочка смертельно устала, толком еще не оправилась после болезни и чего-то боится (чего именно, сказать сложно). Однако сдаваться она не собиралась.
– Ладно, хорошо хоть Шрайка нет. А то было как-то неуютно…
Энея одарила меня вымученной улыбкой.
Починка плота заняла от силы двадцать минут. Мы заново связали бревна и расстелили на палубе палатку, чтобы не замочить ноги.
– Если придется плыть в темноте, надо поставить мачту и повесить на нее фонарь, – заметила Энея.
– Естественно. – Я воткнул в гнездо лишний шест, привязал его к бревнам, затем повесил фонарь. – Зажечь?
– Пока рано, – отозвалась девочка, бросив взгляд на солнце.