Энни из Эвонли

Монтгомери Люси Мод

Пол так часто рассказывал Энни о матери и отце, что ей казалось, будто она уже знает обоих. Она подумала, что мальчик, должно быть, очень похож во всех отношениях на свою мать, по темпераменту и характеру. И она считала, что Стивен Ирвинг очень замкнутый человек, человек глубокой и нежной натуры и он прятал эти качества от посторонних.

– С папой не так просто сойтись, – сказал Пол однажды. – Мы никогда по-настоящему не были с ним друзьями, пока не умерла мамочка. И вот тогда я понял, что он замечательный человек. Я люблю его как никого в мире. а потом бабушку, а потом вас, учитель. Я бы любил вас зразу после папы, но это не было моим долгом больше любить бабушку, потому что он так много для меня

делает. Вы понимаете, учитель. Только я хочу, чтобы она оставляла лампу у меня в комнате, пока я не засну. А она ее убирает, как только положит меня в кровать. Она говорит, это чтобы я не боялся темноты. А я и не боюсь, но все равно мне со светом лучше. Мамочка обычно садилась рядом со мной и брала мою руку в свою, пока я не засыпал. Мне кажется, она этим испортила меня. Знаете, иногда это бывает с матерями.

Энни этого не знала, хотя могла представить себе. Она с печалью подумала о своей «мамочке», которая считала Энни «настоящей красавицей» и которая умерла давно-давно и похоронена рядом со своим молодым мужем в далекой, никем не посещаемой могиле. Энни не помнила своей матери и по этой причине почти завидовала Полу.

– У меня на следующей неделе день рождения, – сообщил Пол Энни, когда они шли у подножья холма, красного от предзакатного июньского солнца, – и папа написал мне, что высылает мне что-то такое, что мне должно понравиться больше всего из всех возможных подарков. Я думаю, подарок уже пришел, потому что бабушка держит запертым один ящик книжного шкафа, а когда я спросил, почему, она загадочно посмотрела на меня и сказала, что маленькие мальчики не должны быть слишком любопытны. Все-таки волнующая это вещь день рождения, правда? Мне будет одиннадцать. А мне по виду не дашь, правда? Бабушка говорит, я очень маленький для своего возраста, и это потому, что я ем мало каши. Я стараюсь вовсю, но бабушка, скажу вам, не жалеет мне каши, столько кладет! С того самого раза, когда я шел с вами из воскресной школы, учитель, и вы мне говорили, что мы должны молиться о наших трудностях, я каждый вечер молюсь Богу, чтобы он смилостивился надо мной и помог мне съедать по утрам всю кашу. Но так ни разу и не смог одолеть всю тарелку. Или Бог мало смилостивился, или каши было слишком много. Бабушка говорит, что папа вырос на каше. Как кому, а ему она помогла, посмотрели бы вы на его плечи. Иногда я даже думаю, – задумчиво и со вздохом заключил Пол, – что эта каша убьет меня.

Энни позволила себе улыбнуться, поскольку Пол не смотрел в этот момент на нее. Весь Эвонли знал, что старая миссис воспитывает внука в соответствии с лучшими давними традициями диеты и морали.

– Будем надеяться, дорогой, что нет, – бодро произнесла Энни. – А как поживают твои скальные люди? Старший Брат-Моряк продолжает вести себя хорошо?

– А что же ему делать? Он же знает, что если будет вести себя плохо, я не буду дружить с ним. Но он все-таки очень испорченный, я так думаю.

– А Нора еще не узнала про Золотую Даму?

– Нет, но, я думаю, она подозревает. Я почти уверен, она наблюдала за мной последний раз, когда я ходил в пещеру. Я не против того, чтобы она узнала, но это для ее же блага я не хочу, чтобы она знала, чтобы ей не было больно. Но если она хочет, чтобы ей стало больно, то тут уж ничего не поделаешь.

– А если бы как-нибудь вечерком и я пошла с тобой на побережье, я тоже увидела бы твоих скальных людей?

Пол сделал серьезное лицо и отрицательно покачал головой.

– Нет, я не думаю, что вы сможете увидеть моих скальных-людей. Я единственный человек, который может увидеть их. Но вы можете увидеть там своих скальных людей. Вы из тех, кто может это. Мы с вами оба из таких. Но вы и сами знаете, учитель, – добавил он и сжал ее руку в подтверждение этой общности. – А ведь это прекрасно

принадлежать к такому роду людей, правда, учитель?

– Прекрасно, – согласилась Энни, и ее серые сияющие глаза встретились с сияющими голубыми глазами Пола. Энни и Пол оба знали,

Как чуден мир,Воображеньем созданный твоим, —

и оба знали путь в этот счастливый мир. Там есть неумирающая роза радости, расцветшая в долине на берегу чистой речки, неизменно солнечное небо, которое никогда не затягивает тучами, колокольчики, издающие мелодичный звон, вечный дух родства людей. Знание географии этого мира это бесценное сокровище, которого не купишь ни за какие деньги. Такой дар преподносят добрые феи при рождении, и последующие годы не лишат его и не испортят. Лучше обладать им, но жить в лачуге, чем жить в дворце, но не иметь его.

Кладбище в Эвонли продолжало оставаться таким же заросшим и заброшенным, каким было и раньше, но «преобразователи» уже включили его в свои планы.

Присцилла Грант перед последним собранием прочла где-то статью о кладбищах.

Решили в будущем убрать старый замшелый и покосившийся деревянный забор и заменить его металлическим, траву покосить, а покосившиеся памятники поставить прямо.

Энни положила принесенные с собой цветы на могилу Мэтью и направилась в тот угол кладбища, где в тени тополей спала вечным сном Хестер Грей. Со дня того весеннего пикника Энни приносила цветы на могилу Хестер всякий раз, как навещала Мэтью. За вечер до этого она сходила в маленький заброшенный сад и принесла оттуда несколько любимых белых роз Эстер.

– Я подумала, дорогая, что тебе они будут милее любых других цветов, – нежно промолвила Энни.

У миссис Аллен уже было лицо не той невесты, которую мистер Аллен привез в Эвонли пять лет назад. Оно выглядело не столь цветущим, лишилось черточек молодости и приобрело линии, наложенные испытаниями. Часть их появилась после маленькой могилки на этом кладбище, другие легли на лицо после недавней болезни, счастливо завершившейся, ее маленького сына. Но ямочки на щеках оставались прелестными и неожиданными, как всегда, глаза ясными, светлыми и правдивыми. А если лицо и лишилось девичьей красоты, то приобрело вполне компенсировавшие ее нежность и силу.

– Я полагаю, вы сейчас в предвкушении каникул, Энни? – сказала миссис Аллен, когда они вместе с Энни покидали кладбище.

Энни кивнула.

– Не то слово живу ими! Лето обещает быть приятным. Хотя бы потому, что в июле на остров приезжает миссис Морган и Присцилла собирается привезти ее к нам. Я так давно мечтала видеть ее!

Надеюсь, у вас будут хорошие каникулы, Энни. В прошедшем учебном году вы поработали очень напряженно и к тому же успешно.

– О, этого я не знаю. Мне пришлось близко соприкоснуться со многими неведомыми мне вещами. Я не сделала того, что хотела, когда начинала учительствовать прошлой осенью. Мне не удалось прожить в соответствии со своими идеалами.

– Это никому из нас не удается, со вздохом промолвила миссис Аллен. Но Энни, вы знаете, как сказал Лоуэлл? «Преступление не в неудаче, а в низкой цели». Мы должны иметь идеалы и стараться жить по ним, даже если нам это никогда не удастся. Без идеалов жизнь становится скучным занятием, а с ними великим, грандиозным. Так что крепче держитесь своих идеалов, Энни.

– Постараюсь. Но большинство моих теорий приказало долго жить, сказала Энни и засмеялась. Когда я начинала учительствовать, у меня был их такой красивый набор, вы бы посмотрели, а потом они стали выпадать одна за одной.