Эпицентр

Партыка Кирилл

Я подошел вплотную. Лицо незнакомца покрывала густая щетина. Из-за нее он выглядел лет на пятьдесят, но на самом деле был моложе. Из-под надвинутой на лоб шапочки остро поблескивал настороженный взгляд.

– Кто такие? – зычно осведомился мужик в плаще.

– Проезжие, – ответил я. – А вы что за соловьи-разбойники?

– Мы не разбойники, – ощетинился мужик. – Разбойники тут недавно проезжали. Завернули на одну ферму и такого там натворили!

– И вы на дороге залом устроили: никого не пущать? Тут уроды вереницами, что

ли, тянутся?

– Ну вы же притянулись, – криво усмехнулся мужик.

– Вы не соловьи – мы не уроды.

– А кто ж вы такие?

– Экспедиция, – внушительно сказал я. – Научная. Мужик опять ухмыльнулся.

– И откуда ж вы, такие ученые, взялись? Ты, смотрю, главный ученый. По роже видно.

– И чем тебе моя рожа не угодила?

– Кажись, знакома маленько. Где-то я тебя вроде видал. Ты не Ездок, случайно?

– Случайно – Ездок.

– Ну вот. А говоришь – экспедиция. Я вашего брата знаю. Не хочу плохого про всех сказать, а тоже сволочей хватает.

– Короче, – сказал я. – Вы, полагаю, хуторские…

– Да тут и Охотники есть, – вставил мужик. – Стреляют хорошо.

– Не сомневаюсь. Я точно Ездок, но сейчас совсем по другим делам. Про Работяг слыхал?

Мужик пожал плечами:

– Работяги, Урки, Святоши, Менты разные… Чего ж не слыхал?! Вы там, в городе, совсем сдурели. На банды разбились.

– Работяги не бандиты.

– Да слыхал я, – почесал в затылке мужик. – Работяги, говорят, поприличнее.

– Они имеют связи с Большой землей. Оттуда люди пришли. И везу я их туда, откуда все началось.

– Как же они не перемерли? – усомнился мой собеседник.

– А они из санлагерей.

– А-а… И на кой черт вы туда едете, где началось?

– Где началось, там может и закончиться. Если сидеть и ничего не делать, так и передохнем все.

Разговор наш длился еще минут десять. Мужик мялся, почесывался. В кустах нетерпеливо возились, негромко лязгая оружейным металлом. В конце концов я его убедил. Щетинистый обернулся, махнул рукой. В зарослях взревел двигатель, и на дорогу выполз небольшой бульдозер с укрепленной железными листами кабиной. Своим ножом он слегка отодвинул баррикаду – ровно настолько, чтоб мы могли проехать.

– Вы это, – сказал на прощанье мужик, – не озоруйте. У нас хоть радио нету, зато другая связь имеется. Дальше всех уже предупредили. Гостеприимство вам не обеспечено. Но я дам знать, чтоб вас не трогали… если сами не нарветесь.

Я заверил его, что нарываться мы не собираемся.

ГЛАВА 3

Дорога была из рук вон, так что ехали мы с черепашьей скоростью. Флюиды Коня то усиливались, то затухали в моем мозгу. По этому ориентиру я старался держать расстояние. Приближаться к тем, кто впереди, было пока рано.

Когда начало смеркаться, я принялся высматривать место для ночной стоянки. В темноте ехать – себе дороже. Справа открылась обширная прогалина,

которую со всех сторон плотно обступил лес. Лес – это плохо. Под его прикрытием можно подобраться незаметно и напасть внезапно. Кто тут мог к нам подбираться и нападать, я представления не имел. (Если комодовцы опять кого-нибудь не оставили позади, чтоб нас притормозить.) Просто в Зоне опасность – это повсеместное и непреходящее положение дел. И тот, кто его не учитывает, долго не живет.

Но выбор у нас был невелик. Я сказал по рации, чтоб остальные съезжали на прогалину.

Машины мы поставили в круг – опыт Средневековья и переселенцев американского Дикого Запада. Круг из четырех транспортных средств, правда, получился жидковат. Но ребята Исаева достали из грузовика свернутую в рулон металлическую сетку-рабицу и принялись затягивать ею пространство между машинами. Я поморщился. Тоже мне – непреодолимая преграда.

Люди высыпали наружу, разминая затекшие от долгого сидения в тряских кабинах суставы. Поднялся галдеж, но я его тут же прекратил. И в наступившей тишине из глубины леса вдруг донесся приглушенный рев пополам с воем. Звук был жуткий, хорошо, хоть достаточно отдаленный.

Бойцы насторожились, научники замерли. Я заметил, как Лариса зябко передернула плечами.

Ее присутствие в отряде меня нервировало. Кто она мне? По сути никто. Но я точно знал: хочу я этого или не хочу, но буду присматривать за ней всю дорогу. А значит, непременно просмотрю что-то другое. Например, засаду.

– Это что ж такое? – поинтересовался один из парней Исаева.

– Зверюга какая-то, – неопределенно объяснил Володя.

– Ночью будем по очереди караул нести, – сказал я. – Смотреть в оба, не дремать. Нам гости с такими голосами ни к чему.

– Не переживай, мы сигнализацию установим, – успокоил Исаев.

Я ничего не ответил. Сигнализация их!… То, что ревело в лесу… Я, конечно, доподлинно не знал, что оно такое. Но предполагал. Тигры, как и Кошки, выжили после Чумы. Только Кошки сновали в населенных пунктах, а Тигры прятались в тайге. Их перестали отстреливать, и развелось их немало. Тигры, как и Кошки, изменились, следы, которые видели Охотники, раза в полтора больше обычных. И вообще не очень похожи на тигриные. Черт знает, на что теперь похожи те, кто их оставил. Я не очень верил слухам.

Тигры не сбились в стаи, как Кошки. Они по-прежнему гуляли каждый сам по себе. Сделались ли они, как и Кошки, умнее, никто не знал. Они таились в зарослях, охотились на выживших травоядных, а часто и на людей. Раньше Тигры и Медведи придерживались нейтралитета по отношению друг к другу из-за относительного равенства сил. Теперь, я слышал, Медведи стали тигриной добычей. Но если раньше профессиональный охотник знал способы избежать стычки с Тигром, то теперь эти способы пошли псу под хвост. Потому что невидимые Тигры вели себя совершенно непредсказуемо.