Эпидемия целительства
Шрифт:
В своих лекциях «Знамения и чудеса» Джон Уимбер говорит: «После двух лет размышлений я не обнаружил ни одного случая евангелизации, который не сопровождался бы сверхъестественными явлениями». [Кассета «Знамения и чудеса», 1984/8164, № 2.] Под сверхъестественными явлениями он имеет в виду исцеления или откровения от Бога евангелисту об именах или скрытых грехах слушающих. Какое право имеет проповедник громогласно и категорично провозглашать подобное, не удосужась заглянуть в Библию? [Приводим стихи Писания, в которых упоминается о проповеди Евангелия, не сопровождавшимися какими-либо «сверхъестественными явлениями», вроде чуда исцеления или «слова знания» и т.п. В Книге деяний святых апостолов мы находим гораздо больше проповедей Евангелия
11. «В коринфской церкви были верующие, обладавшие даром исцеления»
Некоторые авторы, приверженцы исцеления, делают акцент на мнимом примере «служения тела», практиковавшемся в церкви Коринфа (так они понимают 12-ю главу Первого послания к Коринфянам). Они утверждают, что коринфская церковь (и, следовательно, все другие) имела среди своих членов полный набор духовных даров, включая дар исцеления, чтобы удовлетворять все нужды верующих. Поэтому, по заявлению харизматических учителей, из вышеупомянутой главы вытекает, во-первых, что дары не были даны только апостолам и назначенным ими лицам; во-вторых, в каждой церкви должны быть целители.
Но такое толкование более чем ошибочно, оно не придает значения поводу, подвигнувшему Павла обратиться к коринфянам. С чего начинается глава? Апостол говорит, что он не хотел бы, чтобы коринфяне остались в неведении о духовных дарах. Возникает вопрос: почему коринфяне были в неведении об этих дарах? Если бы их церковь обладала ими, то, очевидно, они были бы известны каждому! Может быть, они нуждались в указаниях или объяснениях о предназначении даров и пользовании ими, но уж никак не могли быть в неведении.
Очевидно, что не все эти дары были присущи церкви Коринфа, и люди там нуждались в объяснении. Павел рассказывает им о дарах, проявляемых в Церкви вообще, как в целом. Некоторые из духовных даров отсутствовали в коринфской поместной церкви. Например, после отъезда Павла апостолы не посещали Коринф, но Павел, тем не менее, говорит: «… иных Бог поставил в Церкви: во-первых Апостолами, во-вторых пророками,в-третьих учителями…» и т.д. (1 Кор. 12:28). Из этого совершенно ясно, что Павел, в первую очередь, имеет в виду дары в Церкви как целого Тела и лишь затем, в продолжение, переходит к наставлению о согласии и сотрудничестве в поместной церкви.
Возможно, коринфяне были сбиты с толку впечатляющими рассказами о чудесах, совершаемых в иерусалимской церкви и других местах. В Коринфе никогда не случалось, чтобы кто-нибудь был сражен замертво, как то было с Ананием и Сапфирой в Иерусалиме, и, возможно, они никогда не наблюдали воскрешения из мертвых. Может быть, они испытывали зависть и считали себя обделенными некоторыми знамениями-чудесами (хотя наверняка присутствовали при многих знамениях во время пребывания у них Павла). Может быть, они считали себя униженными, не имея откровения через «своего» апостола, живущего вместе с ними. Поэтому цель Павла состояла в том, чтобы уверить их, что они нисколько не были унижены, что малое
Знамения, совершенные апостолами в Иерусалиме, оказали благотворное действие на церковь в Коринфе (как и на остальные церкви) потому, что чудесные дары удостоверяли их как истинных вестников Бога, подтверждая таким образом несомненность откровения Бога. Ни одна церковь не должна сомневаться в истинности апостольского учения, поскольку истинные вестники священного и неизменного Писания предъявили неопровержимое удостоверение своей богодухновенности. Таким образом, весь народ Божий получил огромную пользу от надежного удостоверения подлинности откровения потому что, удостоверение позволяло проповедовать Слово Божье со властью.
Среди даров, упомянутых в 12-й главе Первого послания к Коринфянам, названы дары исцеления. Вероятно, они также не были присущи Коринфской церкви. Основанием для такого допущения является, во-первых, то простое обстоятельство, что послания к коринфянам, как первое, так и второе, больше не упоминают о присутствии целителей; во-вторых, Павел не дает объяснений, каким образом целители должны исполнять свое служение. Это было бы удивительным недочетом, поскольку Павел начал 12-ю главу Первого послания к Коринфянам с заявления о том, что он не хотел бы, чтобы они оставались в неведении относительно даров. Но такие объяснения были бы излишними, если бы в Коринфе были целители.
И еще, разве в конце этой ключевой главы Павел призывает верующих ревновать обо всех дарах? Нет, он этого не делает. Обращаясь к целому собранию (а не к отдельным личностям), он призывает их ревновать «о дарах больших», то есть о дарах, передающих откровения Божьего Слова, а не о знамениях и чудесах. Другими словами, Павел обращается к коринфянам, то есть к собранию верующих, с призывом ценить каждое апостольское послание или проверенное пророчество и с великой радостью ожидать такие откровения истины. Они должны придавать значение этому больше, чем всем дарам-знамениям, как и служению словом, через которое объясняются Божьи откровения. Без всякого сомнения, апостол Павел не поощряет отдельных людей самим стремиться к совершению чудес исцелений. Напротив, он учит их осознанию того, что Слово несравненно важнее знамений.
Бесы! Бесы! Везде бесы!
Заблуждения современной демонологии
Харизматические целители своей деятельностью, без всякого сомнения, подтверждают правдивость пословицы: «На ловца и зверь бежит». Они исходят из убеждения, что многие, как неверующие, так и христиане, в той или иной мере одержимы бесами. Следует отметить, что большинство традиционных евангельских служителей на Западе редко сталкиваются с одержимостью в той форме, в какой она описана в книгах Нового Завета. (Это страшное явление чаще встречается на Востоке.) Однако харизматические целители, как это ни странно, вынуждены бороться с жертвами бесовской активности повседневно! То ли бесы столь безрассудны, что слетаются к заклинателям, как ночные бабочки к лампе, то ли сами заклинатели видят бесов везде, куда бы ни бросили взор.
Беда в том, что заклинатели в борьбе с бесами встали на идеологическую платформу, учение которой мало чем отличается от учения самого мрачного периода католицизма в отношении к злым духам. Вместо того чтобы понимать духовную войну так, как она изображена в Библии (против дьявола нужно сражаться таким оружием, как молитва, проповедь, свидетельство, благочестивая жизнь, послушание Писанию и вера в его обещания), так называемые заклинатели стремятся бороться с ним лицом к лицу, ощущая, видя и слыша силы тьмы. Они стремятся одолеть их своими заклинаниями, превращая серьезное дело в фарс, не отвечающий ни малейшим образом той борьбе, которую описал апостол Павел в Послании к Ефесянам 6:10-20. «Наша брань не против крови и плоти», — пишет он. Однако харизматические целители ищут осязаемого врага. Им недостаточно бороться с сатанинскими искушениями и соблазнами, они пытаются войти в непосредственный контакт с нечистой силой и победить ее силой своего авторитета.