Эпидемия сумасшествия

Мухин Владимир

– Да, - через пару минут пути протянула Виктория.
– И кто его знает, сколько там людей, под плитами. Завалы пока разберут, даже кто выжил, погибнут. Это ужасно. Тысячи за одну секунду.

– Честно, мне как-то плевать, - отозвался Влад.

– Откуда такая бездушность?
– Поинтересовался профессор.

– Почему? У меня есть душа. Просто она сейчас ничего не чувствует. И я честно об этом говорю. Согласитесь, лучше, чем фальшивое сострадание.

– Ну да, ну да, - похоже, Проскурин испытывал

нечто подобное. Потеря возлюбленной наложила на сердце анестезию. Внутри будто онемело. Но что будет после?

– Там звуки, какие-то. Техника работает... Влад, Дмитрий Геннадьевич, послушайте... – В какой-то момент оживилась Виктория.

Трое замерли, стараясь уловить признаки людского копошения. Но эйфории не было. Печальный опыт столкновения с «императором» убивал малейшие радости.

– Так... Но если честно, то я тоже, - сказал Влад и осекся.

В десятке метров от людей, медленно, словно в подводном мире, на дорогу выплыл ромбоид. Виктория зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Профессор моментально побелел.

Как будто за одну секунду мир перестал существовать. Как будто смерть в своем черном обличии сдавила горло. Хотя, так оно, по сути, и было.

Влад снял автомат, ни на что не надеясь.

– Божечки, Божечки. Это он!
– Взвыла Вика.

– Ужасная штука, похожа на живой гроб, - подумал профессор, но промолчал, втянув голову в плечи.

– Хоть пальну пару раз перед смертью!
– Твердо заявил солдат. Руки его тряслись.

Тем временем, ромб не спешил применять лучи. Он просто висел в воздухе недвижимо. Казалось, что это тупой истукан, от которого легко скрыться. Но все понимали, что не стоит поддаваться заблуждению.

Вдруг в центре ромбоида вспыхнуло несколько кристаллов. Опять эта глупая светомузыка. Но теперь наверняка ясно, что безобидный блеск не несёт ничего хорошего.

Троица медленно отступила, подсознательно надеясь не спеша скрыться от противника, как от агрессивной собаки. Только инопланетянин вряд ли был похож на дворнягу.

Вскоре, на его корпусе проявились красноватые огоньки. И Виктория с визгом поднялась в воздух, примерно на пару метров.

– Мамочки! Не надо! Влад! Что он со мной делает!
– Истошно завопила журналистка.

– Чертов ублюдок!
– Прохрипел парень, не в силах противостоять. Грозный автомат в его руке напоминал жалкую игрушку.

– Он берет ее как образец. Пытается изучить, - изумлённо воскликнул профессор.
– Я чувствую это...

Глаза Виктории наполнились желтизной. Ее перевернуло на бок, будто на руке великана.

– Влади-ик! Он мои мозги разорвет! – Воскликнула девушка. Из ее носа тонкой струйкой потекла кровь.

– Мразь, возьми меня! Давай! Грёбаный придурок! Хватай меня!

Крики Влада остались без ответа. На его глазах непонятное существо издевалось над любимой

женщиной. И он должен был стать свидетелем чудовищного действа.

– Отпусти ее, сука!
– Профессор запустил в ромбоида куском кирпича. Тут же невидимая волна отбросила Проскурина в сторону.

– Стоп, зелёный цвет, - внезапно подумал Влад.
– Когда эта тварь позеленеет, ее можно прикончить. Старлей... Мертвый старлей.

Влад немедленно прицелился. Позади в агонии стонала Виктория. С разбитым лбом неподалеку валялся Дмитрий Геннадьевич. А руины города навивали тяжёлое отчаяние.

Но времени не оставалось. Надо было сосредоточиться. Сделать один решающий рывок. Парень пристально вгляделся в поверхность пришельца. Много огней, разные цвета. Причудливые лампы адской гирлянды.

Влад прищурился. На лбу крупными каплями проступил пот. Светлая область в левой части ромбоида. Жёлтый, белый, голубой, опять жёлтый, слегка розовый. Зелёный!

– Сдохни, гнида!
– Взревел парень, выплюнув ком накопленной боли.

Палец сам надавил на курок. Время остановилось. Руины приобрели черный оттенок. Неприятная тишина навалилась, притупив восприятие.

– Ааа, падла!
– Влад выстрелил ещё несколько раз не известно зачем.

На мгновение парню показалось, что проклятый камень спалит его заживо за такую выходку. Но тут внутри ромбоида что-то сверкнуло. Будто перегорел провод в некоем приборе.

Пошел черный дым. Раздалось мощное металлическое гудение. И пришелец наклонился в сторону.

Солдат быстро опомнился. Он кинулся к Виктории, чудом успев подхватить ее при падении. Двое вместе повалились на асфальт, тяжело дыша, рассматривая лица друг друга, как после долгой разлуки.

Губы шептали что-то невнятное. Эмоции переполняли. Хотелось плакать от внезапной эйфории, разрывающей измученные сердца.

Тем временем, от ромбрида отвалился небольшой фрагмент, напоминающий щепу угольной породы. С глухим ударом тяжёлая «болванка» рухнула в сторону, продолжая дребезжать электрическим трансформатором.

– Пошли! Скорее! Бежим! Ты его только ранил. Сейчас придут другие, - раздались крики профессора.

– Надо идти, зай. Ты можешь?

– Могу. Могу, Владик! Только губы вытру… Но не знаю. Может, они уже все захватили.

– Не захватили! Нет! Я обещаю, мы выберемся! Осталось немного. Держись за меня! Вот так.

– Господи, давайте же. Потом поцелуетесь!
– Не унимался Проскурин.

Его замечания были весьма кстати. Поэтому влюбленные не стали возражать. Держась друг за друга, они поднялись на ноги. Потом бросились проч., догоняя Дмитрия Геннадьевича, который прихрамывая, вырвался вперёд

Подходить близко к поверженному врагу троица не решилась. Пришлось обогнуть его, пройдя через разбитое здание какого-то склада.