Эпикриз с переводом
Шрифт:
Я села на кровать, скрестив ноги и руки.
— Наденьте красную кападу, — повелел он. — Любимый цвет суреша. Он будет рад.
— Не хочу.
— Наденьте, — настойчиво повторил Экс. — Скоро наш суреш заглянет к вам, и вы должны быть во всей красе, — я метнула в панта злой взгляд. — Будьте с ним ласковы, и он вознаградит вас.
— За ласку? — фыркнула я.
— Да. Шер Хиран тоже ласков, он умеет любить самок. И щедро одаривает всех своих даас, — Экс шагнул к стенному шкафу и распахнул две дверцы. На длинной вешалке
— Золото, лучшее в Пантерии, — произнес Экс. Я бегло взглянула — действительно, золото. Много золота: цепочки, браслеты, серьги. Никогда я не была падка на украшения, так что подаренное сурешом восторгов у меня не вызвало. Эксанкар это заметил, громко захлопнул шкатулку и вернул ее на полку. Закрыл шкаф и шагнул к двери.
— Имейте в виду, суреш может вознаграждать, но может и наказывать, — бросил недовольный пант, а потом вдруг произнес: — Шер Хиран любит массаж спины.
— И часто ты его ему делаешь? — вырвалось у меня.
Экс бросил на меня недовольный взгляд и, прихватив мою сумку, вышел, запирая и эту дверь.
Ракшас!
Всё-таки я попала. И пропала..
Представлять себя в объятиях другого мужчины было омерзительно. Внутри все сжималось. Сердце защемило в груди, и стало так нестерпимо больно! Словно все кости разом переломались. Словно все органы внутри поразили болезненные язвы.
Неужели? Неужели суреш возьмёт то, что хочет?
Да, я занималась в своей жизни сексом без любви.
Но никогда по принуждению.
И что теперь — я бессильна?
А что я могу? Задушить себя кападами, порезать вены серьгами или браслетами? Я точно знаю — самоубийство не выход. Тем более я давала брату обещание, что никогда больше… Все это можно сделать и с сурешом, но это тоже, считай, самоубийство. Живой из дворца меня не выпустят.
Что остаётся делать?
Задумавшись, я не сразу услышала, как в замке поворачивается ключ. Потом дверь открылась, и в комнату вошёл суреш. В лёгких брюках и в рубашке с расстегнутыми пуговицами. Он огляделся, уставился на меня.
— Ты решила встретить меня в таком виде, — фыркнул он. — Что ж… — Хиран подошёл, коснулся пальцами подбородка и потянул вверх, заставляя подняться. — Ты все равно красивая, Аллаита. Или это не твое настоящее имя?
Я промолчала, а Хиран улыбнулся, снял с себя рубашку и погладил меня по лицу, задержавшись на губах. Я старательно не смотрела в его лицо. Отводила глаза. При этом чувствовала, что знатный самец начинает возбуждаться: дыхание участилось, а руки слегка задрожали.
— Ты станешь моей? — спросил суреш и, не дожидаясь моего ответа, прильнул губами к шее. А я… Вспомнила… этот вопрос. Точно такой же мне задавал Кишан. Традиции, суеверия… Каришма! Есть шанс.
— Нет, — ответила я, отстраняясь. — Не стану.
Глаза Хирана вспыхнули огнем. Злость, возмущение выступили вперёд.
— Да как ты смеешь…
— Пост, шер Хиран. Дерга, — ответила я тихо.
Суреш нахмурился, а потом с ехидной улыбкой выдал:
— Ты не панта. Зачем тебе придерживаться нашего поста?
— Но вы пант, — довольно улыбнулась я. — И если вы нарушите пост — ваше божество осерчает. На вас.
Хиран задумчиво на меня посмотрел. Потом даже как-то потеряно огляделся. Он сомневался. А ещё боялся. Ещё одна суеверная кошка.
— Ладно, Аллаита, пока твоя взяла, — процедил он сквозь зубы. — Но через двадцать пять дней ты все равно станешь моей, — он поднял рубашку с пола и импульсивно направился к выходу.
Дверь громко хлопнулась, замок повернулся.
А я с облегчением выдохнула и села на кровать. Обняла себя за плечи.
Двадцать пять дней. Это и много. И мало.
Надеюсь, меня вызволят отсюда раньше, чем закончится этот спасительный для меня пост.
Глава 24
Спала я на удивление крепко. Без сновидений. Купаясь в черной мгле своего подсознания. Мне в последнее время редко снятся сны. Говорят, так мозг как раз таки и отдыхает.
Однако я была бы счастлива сейчас увидеть во сне хоть что-то. То, что возможно я больше уже не увижу. Маму, брата… Кишана.
Неужели я останусь здесь навсегда? И после завершения Дерги суреш получит то, что хочет?
Нет уж. Я собралась уже однажды. Вытерпела такое! Что мне гарем?
Не можешь изменить ситуацию — измени свое отношение к ней.
Проснуться меня заставило странное ощущение. Будто бы на меня смотрят. Лицо точечно жгло, я так явно ощущала перемещения чужого взгляда.
Резко подняла веки, и первое, что увидела, — большие кошачьи глаза. Экса. Он нагло, оценивающе изучал мое лицо.
— Как вы посмели отказать нашему сурешу? — злобно прошептал он.
— Великий пост, — ответила я.
— Какому-то местному самцу отдались, а сурешом пренебрегли. Как посмели? Шер Хиран такой… Такой… — Экс резко выпрямился. — Я завтрак принес, — сообщил он и шагнул к двери.
Есть хотелось, даже очень, запах от еды распространился по комнате, вызывал слюну. Я не удержалась от таких запахов и спросила:
— Подожди, — пант остановился. — Что там?
— Жареные яйца птицы, фрукты и чай.
Я приподнялась на локтях, с сомнением посмотрела на поднос с едой, стоящий на столике. Шальная мысль посетила меня вдруг — может быть, меня хотят отравить? Или, ещё хуже, в еду добавлена какая-нибудь местная травка, способная затмить моё сознание. Кто знает, на что способен суреш, получивший отказ?