Эпоха ХХ съезда: международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году
Шрифт:
Выступление тов. Микояна А. И. и весь ход съезда некоторыми немцами рассматривается как «пересмотр политики Сталина», «пересмотр всего учения Сталина». Есть заявления, что якобы вообще «история КПСС вообще неправильна», что «нужно переучиваться», что в СССР «многое не в порядке». Нам известно, что до сих пор многие рядовые члены СЕПГ вообще не читали полных текстов и знают о съезде по газетным заголовкам и по «информациям» западного радио. Такие заявления во многом объясняются влиянием на рядовых членов пропагандой Запада. Именно в таком духе подают свои «сообщения» о съезде западногерманские радиостанции, которые пытаются «доказать», что якобы КПСС вообще вела неправильную политику, в чем якобы признаются на съезде сами лидеры Коммунистической партии, критикуя И. В. Сталина.
Из дневниковых записей Р. Г. Назирова [96] , датированных 1956
Нашу позицию в вопросе о культе личности не разделяют самые крупные и самые активные коммунистические партии: Китайская и Итальянская. В Союзе коммунистов Югославии то же самое положение, и Тито, по-моему, тоже Сталин в миниатюре. Всё это сходится с моей мыслью, что сталинизм, или культ личности, или вождизм, или как угодно это назвать – не случайное явление, а порождение объективной закономерности, неизбежное явление, необходимый период в истории каждой коммунистической партии: более или менее ярко. Вообще вождизм есть характерный признак переломных эпох, великих кризисов и больших социальных потрясений». (…)
96
Назиров Ромэн Гафанович (1934–2004) – известный советский и российский литературовед, специалист по русской классической литературе XIX в. После смерти в личном архиве ученого, наряду с неопубликованными научными работами, обнаружили личный дневник. В нем ученый фиксировал свои впечатления о происходившем в жизни страны, в том числе в 1956 г., когда, будучи еще молодым человеком из семьи репрессированных, он получил должность литературного сотрудника в одном из уфимских периодических изданий. С 2013 г. неопубликованные ранее записи печатаются на страницах специально созданного в Уфе журнала.
97
Назировский архив. 2016. № 2 (12). С. 53, 54, 57–60.
Слово СССР теперь расшифровывается так: Смерть Сталина Спасла Россию. (…)
В последние дни я открыл через форточку Америку: оказывается, сталинистов у нас гораздо больше, чем я предполагал. С антипатией относятся к функционирующему правительству и молодые люди, и люди зрелого возраста. Примеров множество. Обычно это проявляется в нетрезвом виде: «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». В нормальном состоянии говорить боятся, так как не верят в демократизм и смягчение режима, ожидают новой вспышки террористических мер, рассматривают внутренние реформы в МВД, в юстиции и т. д. как временные меры. Однажды ночью я встретил на улице пьяного рабочего, который рассуждал сам с собой и ожесточённо заявлял в пространство: «Мы за Сталина, за Родину ползком доползли до Берлина!». (…)
Авторитет правительства невелик. Во-первых, не стало могущественного средства – страха смерти. Во-вторых, исчез гипноз, обаяние большой личности, какой он всё же несомненно был. В-третьих, нет уже той оглупляющей и лживой пропаганды. В-четвёртых, откровенное выявление и обсуждение недостатков всей нашей системы дало повод для агитации недовольных. В-пятых, авторитет правительства умаляет фатальный вопрос: «А ГДЕ ВЫ БЫЛИ?» В самом деле, пять лет назад члены сегодняшнего правительства молча служили покойному Цезарю и открывали рот только для дифирамбов. После XX съезда партии ВВС [98] целый день передавала без всяких комментариев два текста: речь Микояна на XIX съезде и речь Микояна на XX съезде. Контраст был поразительный. Хрущёв на XIX съезде тоже кое-что сказал такое, что не вяжется с его прогремевшим специальным докладом. (…) Необдуманные шутки Хрущёва не способствуют росту его популярности. Право же, когда он только что сменил Маленкова, он был гораздо популярнее…
98
Британская радиовещательная корпорация, с марта 1946 г. начавшая регулярное вещание на русском языке для жителей СССР.
Всем видно, что Хрущёв решает все дела, кто бы их не подписывал. Ворошилов [99] стар, и народ в выпусках кинохроники, где показан Кремль и приёмы послов, смотрит с сожалением, как трясётся седая голова председателя президиума Верховного Совета и как он, надев очки, читает по бумажке речь. Молотов отстранён от руководства внешней политикой, Маленков ведает электростанциями, Каганович ушёл из Комитета по вопросам труда и заработной платы. Шепилов, бывший редактор «Правды», карьера которого не даёт спать иным честолюбивым
99
В 1956 г. Председатель Президиума Верховного Совета СССР.
100
Министр финансов СССР в 1938–1960 гг.
На втором плане теснятся прочие фигуры-министры внутреннего значения. Во всём кабинете более или менее независимым считают Анастаса Ивановича Микояна. Сам глава правительства – Николай Александрович Булганин, с его почтенной наружностью, благородной сединой, грустными глазами и приятной улыбкой усталого, но вежливо терпеливого человека, – не является большим авторитетом в политической, хозяйственной или иной области. Его считают всего лишь ширмой Хрущёва, его спутником, его оруженосцем»…
Сталин был не один. Его ошибки, сама их возможность порождены системой. А система меняется пока что очень слабо. Люди, которые возвеличивали Сталина, соучаствовали в терроре 1937-го года, остались по-прежнему у власти. Преобладающее настроение массы – недоверие и сомнение. Преобладающее настроение властей – лихорадочная жажда деятельности, перестройки и обновления [101] .
К моменту окончания XX съезда КПСС Микоян имел тридцатилетний опыт контактов и сотрудничества с представителями международных политических и деловых кругов, как западных государств, так и стран Востока. При жизни Сталина, в основном, это был круг проблем в той ли иной степени связанных с внешнеэкономическими связями СССР и его персональными поручениями, исполнявшимися Микояном в формате «специальных миссий».
101
Подробнее см.: Аксютин Ю. В. Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР 1953–1964. М., 2010.
На этом этапе своей политической деятельности Микоян снискал большой авторитет как среди коллег в советском руководстве, так и зарубежных деятелей различного ранга. Прежде всего, ими ценилось его несомненные таланты в качестве сильного переговорщика-прагматика, умело отстаивающего интересы страны, в том числе и на международной арене.
Большую активность в международных делах Микоян стал проявлять после смерти Сталина, и связано это было, в первую очередь, со стремлением нового советского руководства использовать его в качестве своего полномочного представителя в налаживании нового типа отношений, как со странами Востока, так и Запада.
Микоян вновь подтвердил свою заслуженную репутацию опытного и авторитетного специалиста по ведению различного рода переговоров, круг проблем в которых значительно расширился по сравнению со сталинским периодом [102] .
Несомненным плюсом являлось и то, что у Микояна, в отличие от формального руководителя советской внешней политики Молотова, к середине 1950-х гг. сложились во многом сходные с реальным руководителем СССР Хрущевым представления о путях реформирования советской внешней политики. Прежде всего, в сторону ее меньшей идеологизации и укрепления связей с несоциалистическими государствами при одновременном сохранении общего контроля над странами, объявившими о своем «социалистическом выборе».
102
Конечно, по этому поводу высказываются и несколько иные точки зрения. Например, Р. А. Медведев считает, что дело было, пожалуй, не в дипломатических, а деловых талантах этого человека» (Медведев Р. А. Они окружали Сталина. С. 218). На наш взгляд, в данном случае, одно не противоречит другому.
Речь Микояна на XX съезде КПСС четко обозначила его принципиальную приверженность такому курсу, что с большим основанием позволяло включить его в число наиболее ярких и последовательных реформаторов не только внутренней, но и внешней политики СССР, где его главным антиподом объективно выступал имевший в мире репутацию ортодокса-консерватора министр иностранных дел Молотов.
Именно последнее обстоятельство объективно поставило перед Хрущевым вопрос о замене Молотова на этом посту политиком, имевшим более современные представления о возможностях изменения характера связей Советского Союза с внешним миром. Или, как вариант, перехода значительной части внешнеполитических дел из МИДа в другие партийно-государственные структуры, в том числе курировавшиеся Микояном или в которых он играл заметную роль.