Эпоха мертвых. Начало. Том 2 (первая часть)
Шрифт:
А вот чем ближе к областному центру, тем хуже была обстановка. Пока деревенских никто не тревожил, деревня стояла в стороне от трассы, и даже от местного шоссе. Но патрулирование местности кой какое наладили. Глобальных планов старогорцы не строили, собираясь и дальше питаться от земли и своих трудов. Я поинтересовался наличием банд в округе, и Трофимыч уклончиво сказал, что кто-то что-то слышал, но толком не знает. Пришлось мне его порадовать подробностями сегодняшней перестрелки. Это его малость шокировало, он даже выпил в задумчивости, а я его поддержал, особенно
— Ну, точно, зона, что в Камышовке, разбежалась. Откуда им еще браться? И по месту похоже, им до моста пять верст оттуда.
— От мля, не было печали! — в сердцах сказал председатель, хлопнув себя толстой ладонью по не менее толстому колену.
— Трофимыч, а чего ты хотел? — я подцепил с тарелки соленый грибок, закидывая в пасть следом за водкой. — Банды везде появляются. Прежней власти не стало, и новой еще нет. Вот теперь каждый и пытается к ней подобраться.
— Была ментовская, а будет воровская?
— Неа, ни хрена. — мотнул я головой, выдохнув после рюмки. — Будет того, кто сильный.
— И кто же теперь сильный? — влез мужичок, который вмешался в разговор.
— Где кто. У вас неподалеку вояки были? Или нет?
Трофимыч подумал, поморщил лоб.
— Двадцать верст отсюда артполк был. И еще ракетчики стоят подалее, верстах в пятидесяти, стратегические вроде как.
— Вот они могут быть силой. Без проблем. — заявил я.
— Это как же? — удивился председатель. — От них и до напасти этой толку то не было. То их не кормят, то им не платят, а от них не слова. Ворье да менты страной правили, что хотели, то и делали. Не, у военных отродясь глотки не было!
— Глотки не было, зато кулаки были. — возразил я. — Раньше они под правительством были, правительство генералов погнилее на них сажало, чтобы не рыпались. А как началось, то в Москве и вокруг они одни властью и остались. А бандитов вешали, кстати, на фонарях. А насильникам еще и яйца резали перед этим.
Идея кастрации с последующим повешением председателю почему то очень понравилась, мы даже еще выпили за такое дело.
— А правительство то это самое… оно куда делось? — вдруг залюбопытствовал председатель.
— А хрен его знает. — пожал я плечами. — Кой кого военные расстреляли у аэропорта, кто за границу собирался. А где остальные — никто не знает, о них с начала заварухи ничего не слышно.
— Ну, хоть кого-то расстреляли, и то слава богу. — с чувством перекрестился на икону Трофимыч. Затем уточнил:
— Значит, смыться не дали?
— А хоть бы и дали… Такое во всем мире, как и у нас. Что тут от мертвяков бегать, что в Америке — разница невелика.
— Тоже верно. — вздохнул он, поскребя в затылке. — Это им отсюда казалось, что там слаще будет, а если везде одно и то же, то… Хрен редьки не слаще. Надо же, двух недель нет, как началось, и уже конец света.
— Ну, Трофимыч, погорячился ты. Мы то еще здесь сидим да водку пьем.
— Это мы. А свет, какой был, мандой накрылся. Мы уже в новом свете водку пьем, в том, что от старого остался.
— С
— А вы не ехайте, коли водку пьете. — абсолютно логично возразил Трофимыч. — Тут оставайтесь завтра. Хоть поговорить с новыми людьми можно будет. Баньку натопим, попаритесь. Детишки побегают, воздухом подышат. Вы вон, в военных делах опытные, мож присоветуете что. Банде то этой до нас и ста верст идти не надо, за час доедут.
Ага, вот оно как. Трофимыч сложил два и два, прикинул хрен к носу, и решил придержать нас тут, на стволы и на прочее насмотревшись, и рассказом нашим вдохновившись. Одно дело если бы я тут врал один, так он всех слушал, как один слова другого подтверждает.
— Трофимыч, ну задержишь ты нас на день, ну даже на два. — усмехнулся я. — А если банда через неделю придет?
— Ну, она мож в другую сторону пойдет!
— Пойдет в другую, затем вернется в эту. — разбил я его мечтания. — Им жрать что-то надо, пить надо, баб надо. Они начнут всех вокруг себя налогом обкладывать. И хорошо, если просто обложат, без махновщины, только это вряд ли.
Трофимыч закряхтел, засопел обиженно, но ничего не сказал. Видать, в душе со мной согласился. Помолчал, помолчал, затем сказал:
— Тогда советуй, что делать.
— Посылай людей к воякам. Кто ближе?
— Артиллерия.
— Вот к ним и посылай. — заявил я. — Прояви инициативу, договариваться начинай сам, но не на налог, а на помощь продуктами и чем там еще, понимаешь? Одно дело, когда с тебя брать приходят, и совсем другое, когда ты первый предлагаешь. Уже не налог получается, а сотрудничество.
— Да сколько их там может быть то, в артполку?
— Да хоть сотня-другая сейчас наберется, и ладно. — махнул я рукой. — У них радио есть, с теми же ракетчиками свяжутся. У ракетчиков не только ракеты, их еще и охранять надо, так что при ином раскладе они не хуже пехоты будут. Даже спецназ у них свой. Ты главное их самих тоже думать заставляй, говори, что, мол, в округе банды завелись, всю жратву подгребут под себя, а вояки будут свои сухпаи годами хавать, вот им и весь хрен до копейки. Заставляй их батонами шевелить.
Председатель задумался снова, и на этот раз очень глубоко. Молчал минут десять, наверное, и я ему не мешал, давал возможность все переварить.
— Хорошая мысля, и даже не опосля. — в конце концов подвел он итог своим размышлениям. — Транспорт есть, мужики толковые есть, какие раньше служили, трое ребят у нас в Чечне были, да вот еще дезертиров двое вернулось. Только стволов мало, двустволок с десяток, и два автомата, с какими дезертиры пришли. Страшновато людей даже посылать.
— Стволов дам, из сегодняшних трофеев. — быстро вошел я в роль благодетеля. — Дам пять автоматов и полторы тысячи патронов к ним. И по три пустых магазина на ствол. Только это всей проблемы и навсегда не решит. Я думаю, банда там большая, и если они весь вертухайский арсенал в колонии под себя взяли, то сила большая может быть. Ты с военными, главное, торопись.