Эпоха мобильных телефонов
Шрифт:
Он посмотрел на шефа с каким-то отчаянным вызовом, словно ждал, что сейчас тот засмеется или просто скажет что-то очень ехидное. Но Баринов никак не выразил своего отношения к его нелепому, мальчишескому бунту, молчал и ждал продолжения.
– Глупо, конечно, – согласился с невысказанным осуждением Лариков. – Но что теперь… Сначала мы, в общем, мирно жили, потом стали ссориться. Мама тоже… она ведь, сами видели, особой деликатностью не отличается. Ясно, что долго так продолжаться не могло. Сначала я упомянул о разводе, потом Лена. Потом вдруг оказалось, мы обсуждаем, что она при разводе получит… понимаете, она захотела слишком много. В конце концов, все, что у меня есть… она не имеет к
Задав этот вопрос, он уставился на меня. Самое смешное, что Гоша с Александром Сергеевичем последовали его примеру. Нашли крупного специалиста по ценам на спа-процедуры! Я неопределенно пожала плечами и покачала головой.
Разочарованный моей невнятной реакцией, Лариков снова повернулся к Баринову и продолжил:
– Когда я понял, что Лена хочет меня после развода по миру пустить, я, естественно, принял меры. Адвокат у нас хороший, он еще с папой работал. И если по-честному, то Лене вообще ничего не положено. Но все не так просто. Дело в том, что мой бизнес, он немножечко не совсем прозрачный. Ничего криминального… сильно криминального, я имею в виду. Как у всех – несколько теневых схем, зарплаты не совсем белые… А что вы хотите? – неожиданно агрессивно вскинулся он. – У нас если все налоги платить, то работать вообще смысла нет! А документооборот? Если я с каждой бумажкой, как инструкции требуют, по всем инстанциям бегать буду, дело просто остановится!
– Мы не налоговая полиция. – Шеф успокаивающе приподнял ладони вверх. – Цветовая гамма вашего бизнеса нас не интересует.
– Да. – Лариков моргнул. – Да, конечно. Извините. Просто Лена, она немного имеет представление о моих делах. Она интересовалась, и сначала мне это даже нравилось. Понимаете, приятно, когда жена вот так старается вникнуть, помочь, взять на себя решение каких-то проблем. А проблемы возникают постоянно, вы же понимаете. Но в результате Лена теперь слишком много знает о моем бизнесе. И если она откроет рот, то в меня вцепится как раз налоговая полиция. И не только. Мы, конечно, что смогли, подчистили, хвосты подобрали. Но сами знаете, кто ищет, тот всегда найдет.
– А на мировую пойти не пробовали? – подал голос Гоша. – Поторговаться, договориться?
– Поторговаться? – криво усмехнулся Сергей Аркадьевич. – Вы Лену не видели, поэтому не представляете, что предлагаете. Эта женщина не имеет совести и не знает меры. Я не от хорошей жизни задумался, как ее обмануть. А тут Лена фильм посмотрела, как бандиты мальчишку украли и выкуп потребовали. Она с этим фильмом просто чокнулась: приставала ко всем, пересказывала, требовала, чтобы я подтвердил, что если Игоря украдут, то я все, что у меня есть, отдам… Вот я и подумал: а почему, собственно, и нет? Все просто: я прячу Игоря в надежном месте, говорю Лене, что его похитили, что мне теперь придется продать существенную долю своего дела, почти все. Знаете, самое смешное, что Лена поверила.
– Поверила? – Баринов не пытался скрыть сомнения.
– Поверила, поверила! Даже плакала. Я еще подумал, что надо будет ей после развода что-нибудь выделить. Не столько, сколько она хотела, конечно, но… может, квартиру ей купить? Понимаете, Лена, в сущности, неплохая женщина. Вот только жениться на ней мне не стоило. Это как-то очень быстро все испортило.
– Вам виднее, – дипломатично согласился шеф. – Итак, ваша жена поверила в похищение пасынка.
– Да, поверила. Все складывалось очень удачно. Игорь сидел с Татьяной
Вошла Нина, помахивая листком бумаги с распечаткой. Положила его шефу на стол, молча указала пальцем на обведенные красным фломастером номера. Рядом тем же фломастером было помечено, кому эти номера принадлежат.
По закону у нас нет доступа к такой информации. Милиция, да с санкции прокурора, та имеет право… Вообще, работа детективного агентства ограничена таким количеством запретов и ограничений, что соблюдение всех правил сделало бы существование фирм, подобных нашей, абсолютно бессмысленным. Но как и двести лет назад, суровость российских законов компенсируется их неисполнением. И получение списка звонков, сделанных Еленой Лариковой, Татьяной Кораблевой и мальчиком Игорем, является не самым большим правонарушением в списке наших прегрешений. Ох, знала бы моя мама, как изменила работа в агентстве ее законопослушную дочь!
Впрочем, раздумывать на эту тему сейчас не было ни времени, ни желания. Баринов, ознакомившись с содержанием распечатки, повернул листок так, чтобы нам с Гошей было хорошо видно. Мы одновременно наклонились над столом и едва не столкнулись лбами. Результат нашего незаконного вмешательства в работу телефонной сети оказался впечатляющим. Ниночка не напрасно использовала красный фломастер.
Шеф откинулся на спинку кресла и спросил:
– Сергей Аркадьевич, а в каких отношениях находятся ваша жена и Татьяна Кораблева? Они знакомы?
– Знакомы? Ну да, конечно, они знакомы. Я же говорил, Лена моими делами очень интересовалась и многих сотрудников знает.
– Кхм. Я не совсем корректно задал вопрос. Я хотел узнать, насколько хорошо они знакомы? Они подруги?
– Не думаю. – Лариков покачал головой. – По крайней мере, ни разу их вместе не видел. То есть Лена заезжала к Тане, и машину помыть и так… посмотреть, как работа идет, все ли в порядке. Но не представляю, чтобы у них было что-то общее.
– Тогда как вы объясните, что последнюю неделю они созваниваются каждый день?
– Каждый день? – Он взял листок с распечаткой и некоторое время внимательно его изучал. – Ничего не понимаю. Может, они как-то мимо меня подружились, а я не заметил?
– Похоже, что так, – ухмыльнулся Гошка.
– Женщины, – Лариков еще не понимал, что означала эта распечатка, – любят поболтать по телефону.
– На простую болтовню это не похоже, – покачал головой Баринов. – Вот, смотрите: все разговоры не длиннее минуты. Больше напоминает короткий обмен сообщениями. Кроме того, обратите внимание, за первую декаду августа – только один звонок, пятого числа. Ваша супруга звонила Кораблевой. А начиная с двенадцатого – каждый день. Вы какого числа своего сына на тайной квартире спрятали?
– Тринадцатого, – тихо ответил Сергей.
– А когда с Кораблевой договорились, чтобы она за мальчиком присмотрела?
– Двенадцатого. – Лариков уже почти шептал.
– Угу. А теперь смотрим. Пятого числа ваша супруга поговорила с Кораблевой очень коротко. Погоду или, например, модный фасон за это время обсудить невозможно. А назначить встречу для более обстоятельной беседы – вполне реально.
– Вы думаете… вы считаете, что Лена… что она сразу обо всем догадалась?
– Вы сами сказали, что ваша супруга умная женщина, – пожал плечами шеф. – Возможно, она сама срежиссировала эту ситуацию. Ведь мысль об инсценировке похищения ребенка пришла вам в голову именно после ее настойчивых разговоров, не так ли?