Эпоха Неразумия

«В массовом отказе принять истину, в скептицизме и подозрительности по отношению к ценностям, превосходящим их способность понимать, в оценке вариантов с точки зрения нормы и в воинственном преследовании любой революционной научной или моральной концепции… в этом и заключалось безумие этого странного века».

Очерки

по истории Теллурии,

Квинт Блэнд,

издательство «Женева Кип Пресс», 12.50 Кр.

Микал Торрес стоял на невысоком холме и наблюдал за работой Копателей. В движениях машин, похожих на людей, была какая-то гипнотическая грация, успокаивавшая его и смягчавшая резкие черты обветренного лица.

Сквозь завесу мерцающих тепловых волн он мог видеть всю панораму раскопок – машины и людей из Первой команды, их обслуживавших. Люди, парящие в воздухе в своих невесомых приспособлениях, и Копатели, жадно съедающие песчаную почву, навевали воспоминания о древних легендах о Подземном мире – о Нидхёгге [1] , грызущем корни Иггдрасиля [2] . Раструбы заборников целеустремленно сновали взад-вперед по поверхности раскопок, и по мере того, как тонны камня и почвы исчезали, вырисовывались очертания погребенного города. Во всей этой бурлящей, безмолвной деятельности была какая-то бездумная цель, являющаяся одновременно волнующей и жутковатой.

Торрес вытер пот со лба и криво усмехнулся. Он позволил своему воображению разыграться. Работа археологической группы вряд ли была такой уж загадочной. Город, вырастающий из-под земли, не был ни Валгаллой, ни Му. Это был просто Вашингтон Рассвета. И Копатели не были нидхёггами, извлекающими зло и трагедии под лучи солнца. Они были всего лишь умными, экономящими труд приспособлениями. Парящие люди также не были ни бесами, ни демонами. Они были последними провидцами и фанатиками своего дела, входившими в Археологическую Команду Один – последнюю в своем роде.

Из глубины раскопа поднялся в воздух мужчина и направился к нему. Торрес узнал Джо Уэбба, своего помощника. Под мышкой у него был сверток бумаг. Когда Уэбб опустился рядом с ним, Торрес кивнул в знак приветствия.

– Есть что-нибудь?

Уэбб передал ему сверток.

– Там, внизу, мы нашли еще одну капсулу времени. Она треснула от взрыва бомбы, но большинство предметов в ней узнаваемы. – Он усмехнулся и добавил: – Наши предки, безусловно, стремились к тому, чтобы потомки знали о них. Это уже третья капсула за последние шесть месяцев.

Торрес взял бумаги и сухо произнес:

– Сочетание глупости и самомнения. Каждый раз, когда они ввязывались в бесполезную войну, они закапывали капсулы как сумасшедшие.

– Странный народ, –

согласился молодой человек. – Иногда я думаю, что хотел бы забраться в Шаттл и увидеть их своими глазами… – Он поймал мрачный взгляд, промелькнувший на лице собеседника, и резко замолчал. – Я… Простите, шеф, я должен был помнить, как вы относитесь к использованию Шаттлов.

Торрес достал из кармана куртки трубку, раскурил ее и глубоко затянулся, прежде чем ответить. Выражение его лица было мрачным.

– Вы неправильно поняли, Джо. Я не против путешествий во времени как таковых. На самом деле я вполне готов признать, что это триумф инженерии и прикладной физики. Меня возмущает Темпоральная Разработка. Если бы Шаттлы были предоставлены в распоряжение компетентных археологов… Только представьте, какой огромный импульс это придало бы нашей работе. Но вместо этого – посмотрите… – Он указал на команду, работающую на раскопках. – Последняя команда. Мы – анахронизм. Мы роемся в грязи древних городов в поисках научных и культурных сокровищ, которых там не будет, потому что они будут украдены столетия назад временными Агентами, еще даже не начавшими свою деятельность! Мы сталкиваемся с ними постоянно. И вся программа «Темпорал Р» находится в руках… бюрократа. Причем довольно глупого.

Джо Уэбб удивленно моргнул. Критиковать первых лиц Института считалось дурным тоном. И Уэбб вспомнил, что нынешний директор «Темпорал Р» женился на девушке, которую Торрес когда-то считал своей невестой. В поспешных словах Торреса был не только формальный подтекст.

– Лорен Рис – дурак, – бесстрастно продолжил Торрес. – Он очень мало знает об истории и еще меньше об обычной психологии масс. Единственное, в чем он хорошо разбирается – это в рукопожатиях. В один прекрасный день он поставит в трудное положение одного из своих Агентов, и это будет очень печально.

– Надеюсь, это будет не Джаннин, шеф, – искренне сказал Джо Уэбб.

Торрес горько улыбнулся.

– Нет, Джо, леди Рис слишком… красива для этого, не так ли?

Уэбб вспомнил старую поговорку о кислом винограде, но он был слишком привязан к своему шефу, чтобы что-то сказать. Вместо этого он сменил тему. Указывая на бумаги, он проговорил:

– Эти штуки, шеф, похожи на старые газеты. Они находились на верхней полке капсулы, поэтому я решил сразу же их поднять. Смотрите, на одной из них можно прочитать дату – июль 1947 года. Я знаю о вашем интересе к этому периоду, так что…

Торрес сел на землю, скрестив ноги, и развернул хрупкие листы. Он начал разбирать древние арабские цифры и финикийские буквы. Это было сложно, но у Торреса был большой опыт подобной работы.

Внезапно он поднял глаза. Джо Уэбб был удивлен, увидев, как бледность проступила через его глубокий загар.

– В чем дело?

Торрес вскочил на ноги с выражением озабоченного недоумения на лице.

– Джо, вы внимательно следите за отчётами «Темпорал Р», не так ли?

– О, подождите минутку… Я не хочу, чтобы вы думали, что я…

Торрес сделал нетерпеливый жест.

– Нет… не в этом дело. Но я думал, что Двадцатый Век Цивилизации Рассвета – это исключительная сфера деятельности Архео. Получили ли люди из «Темпорал Р» разрешение на проникновение? Это важно, Джо. – Его голос был суров и требователен.

Джо Уэбб не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел его таким расстроенным.

– Почему… я… Я думал, вы знаете. Директор Рис получил разрешение от Командорства на это. Позавчера на визоре было сообщение об этом. Конечно… в тот день вы отправились в Нью-Йорк, чтобы привезти запасные решетки для Копателей… вы, должно быть, пропустили его.