Эпоха последних слов
Шрифт:
— Ты не прав, — ответил Вольфганг, скидывая с плеча мешок. — Ваша мудрость еще пригодится. Например, мне сейчас нужно узнать об эльфийских монастырях, и я хотел бы попросить у тебя книгу о них, если таковая имеется.
— Разумеется, — кивнул Мавиус. — Найдем.
Рыцарь начал по одному вытаскивать из мешка тома летописей Ордена Паладинов. Алхимик брал их, каждый внимательно рассматривал, перелистывал несколько страниц и складывал в небольшую нишу в стене.
— Это наша история, — сказал Вольфганг, достав последний, восьмой том. — Вернее, все, что от нее осталось. Остальное сгорело. Если когда-нибудь, пусть даже
— Будем надеяться, господин рыцарь. — Мавиус взял стопку книг и ступил на лестницу, ведущую вниз вдоль южной стены библиотеки. — Следуйте за мной.
Они спускались мимо бесконечных рядов корешков. Вольфганг успел прочесть некоторые из заголовков: «Семь Великих Элементов», «Секреты Перегонного Искусства», «Созвездия и Их Влияние на Свойства Веществ», «Книга Имен Мертвых», «Сера как Основа Философского Камня». Иногда на корешках вместо букв были изображены странные, незнакомые значки — наверняка особые алхимические символы. Иногда слова читались без труда, но смысл их оставался непонятен.
Потом они, видимо, достигли исторической секции, потому что тип названий поменялся: «Голоса Семи Озер», «Хроники Фархейма», «Жизнь и Деяния Хадрика Железноглазого», «Гибель Карраз-Гула», «Следы Серого Алвинда», «Учение и Судьба Погонщиков Теней». Последняя привлекла его внимание. Черно-красная фигура на границе темноты. Видение, предвещающее беду.
— Постой-ка, — сказал он. — А вот эту можно взять?
— Само собой, — ответил алхимик. — Берите любые, какие пожелаете.
— Спасибо. — Вольфганг бережно вытащил книгу из тесного ряда. На обложке в обрамлении аккуратного, но не слишком изобретательного орнамента был изображен герб Орде… нет, это нечто иное. Герб выглядел искаженным, изуродованным, и от одного его вида сердце рыцаря пронзила боль. Наверняка Погонщики Теней намеренно надругались над священным для каждого Паладина символом. Он едва удержался от того, чтобы выкинуть книгу вниз, в темноту, скрывающую дно этого невообразимого помещения.
— Кстати, — начал он, чтобы отвлечься, — если ты ищешь помощника, то я могу посоветовать кое-кого.
— Да? И кого же?
— В дне пути отсюда, в лесу стоит старый форт.
— Знаю. Форт Гронхайма. Довольно живописные руины.
— Сейчас там живет человек… э… Сигмунд Синеус, кажется.
При упоминании имени старого сказочника плечи идущего впереди алхимика заметно вздрогнули.
— Ты знаешь его?
— Нет… в некотором роде… он имел кое-какие дела с нашей Цитаделью.
— Секрет?
— Пожалуй, да.
— Ясно. Тогда ладно, забудь, что я сказал.
— Нет-нет, это очень интересно и важно. Пожалуй, важнее любых других событий, происходящих сейчас на наших землях. Старый врун вернулся. Это прекрасная новость, господин рыцарь, я благодарю вас за нее.
— Было бы за что.
— Поверьте… а, вот и интересующая вас книга! Вон, на полке, рядом с фонарем. «Тайные Обители Стихий: Изыскания по Истории Эльфийских Волшебниц». Крайне скудна в плане полезной информации, но зато полна самых разнообразных домыслов и выдумок. К сожалению, ничего более предложить не могу — эльфы никогда не подпускали людей к своим монастырям. Тем более, полагаю, вас в первую очередь
— Спасибо! — Вольфганг снял с полки внушительной толщины фолиант. Тисненая золотом обложка была снабжена многочисленными застежками. Весила книга порядочно — такой с размаху по голове попадешь, череп проломишь. Хорошо, что они успели обзавестись лошадьми.
— Вы наверняка поедете по тракту до Червивого Камня, — продолжал Мавиус. — А потом свернете строго на юг, к горам, так?
— Да. — Рыцарь уже успел обговорить дальнейший маршрут с Харланом, знавшим эту местность как свои пять пальцев. — Через Карраз-Гул.
— Хорошо. На пути вам попадется Девятая Цитадель нашего Братства. Хранителем Подвалов там трудился брат Лариус, мой хороший друг. Не представляю, жив он или нет. Даже весточки не послать: всех наших почтовых голубей сожрал настоятель в припадке бешенства. И потому прошу — если вдруг будет возможность, загляните туда. Вдруг он уцелел… да и почему только он… вообще, если есть выжившие — пусть знают, что здесь их всегда ждут.
— Обещаю. Если представится возможность.
— Конечно. Только при возможности. Кстати, в Девятой цитадели раньше занимались серьезными исследованиями на тему помешательства. Уж не представляю, во что их исследования вылились, когда весь этот ужас начался… ладно, мы на месте.
Они стояли перед секцией, посвященной истории борьбы людских королевств с орками: «Зеленокожая Угроза», «Степные Демоны и Их Обычаи», «Дневники и Письма Лорда Воллмонда в трех Томах». Брат Мавиус принялся расставлять привезенные Вольфгангом книги на полках. Рыцарь прислонился к корешкам лбом, поглаживал их пальцами. Его предки, предшественники, великие герои, которыми он восхищался в детстве, его братья и учителя — все они оставались только здесь. Остальной мир уже позабыл о них, как позабыл Гром-Шога и Майру. Столетия подвигов, самоотверженной борьбы за жизнь целых народов пошли прахом. Нет резона помнить прошлое, когда будущее исчезло, растворилось в пламени пожаров и ярости.
У него, по крайней мере, оставалась одна цель — найти брата. Вновь увидеть Рихарда. У остальных, растерявших всех друзей и родных, не было и этого. Небытие торжествовало.
— Ну вот и все, — алхимик отряхнул руки. — Сделано. Пойдемте назад?
Быстро собравшись в дорогу, путешественники двинулись в путь. Скалогрыз попробовал уговорить Вольфганга подождать до следующего утра, дать отдых нервам и лошадям, но рыцарь не собирался его слушать.
— Я не тяну тебя за собой, мастер гном, — сказал он. — Если хочешь, оставайся здесь, в цитадели. Тут кругом камень и механизмы, твоя стихия. Ты ничего мне не должен, и я не жду, что отправишься со мной дальше. Тебе нет нужды рисковать жизнью.
— Чего? — спросил Скалогрыз, лукаво прищурившись. — Не расслышал…
— Ты же понимаешь, что тварь, явившаяся сюда ночью, приходила ко мне?
— Понимаю. Ну а ты, храбрый рыцарь, понимаешь, что эта хрень убила единственного, кому я мог доверять? А в наши времена нечего и думать уцелеть в одиночку, особенно если ты — коротышка с ушами, забитыми сталактитами. Да я не услышу, если ко мне будут подкрадываться десять пьяных медведей!
— В цитадели нет медведей, — улыбнулся Вольфганг.