Эпоха второсортных злодеев
Шрифт:
Я посчитала этот разговор законченным, но черта с два. Карлос так не думал. Он сунул руку в карман (не тот карман, в который он спрятал ключ) и на его ладони появилась небольшая коробочка, в которых обычно хранят ювелирные изделия.
О, нет.
— Не делай этого, — сказала я.
Но, разумеется, он все равно это сделал. Опустился на одно колено и открыл коробочку. Если камень в этом кольце был настоящим бриллиантом, он должен был стоить что-то около полугодовой выручки парикмахерской Карлоса.
— Не уезжай, Боб. Или хотя бы пообещай, что
— Ты наверняка найдешь себе кого-то получше, — сказала я, совершенно не покривив душой.
Мое кровавое прошлое, мое туманное будущее, мое странное происхождение, моя фактическая однорукость и довесок в виде будущего ребенка, чей отец при любом раскладе был не самым хорошим человеком, делали меня не слишком выгодной партией. Да и без этого приданого я вряд ли была достойным призом для приличного работящего парня.
— Мне не нужно никого, кроме тебя, — сказал Карлос. Банальная, вроде бы фраза, может быть, даже шаблонная, но если произнести ее искренне, то она все равно впечатляет.
— Это ты сейчас так думаешь, — сказала я.
— Я люблю тебя, Боб.
Против этого аргумента особо не возразишь, поэтому я просто пожала плечами. Лучше уж прослыть бессердечной сукой, чем… чем…
— Ты меня совсем не знаешь.
— Но я хотел бы тебя узнать, — сказал он. — Я хотел бы узнать о тебе все.
Вот в этом случае наши желания совпадали, но я боялась, что он не выдержит груза этого знания. Я и насчет себя-то не была до конца уверена.
— Тебе это не нужно, Карлос.
— Это не тебе решать, Боб, — сказал он. — Но, говорят, если любишь, отпусти. Я тебя отпускаю, Боб. Но я буду надеяться, что ты вернешься.
После такого — точно нет. Да еще эти индейцы, наблюдающие за нашими латиноамериканскими страстями с безразличием и спокойствием истинных детей леса…
Они наверняка тоже будут надеяться, что я вернусь.
— Возьми хотя бы кольцо, — сказал Карлос.
Я покачала головой.
— Я буду надеяться, что ты найдешь, кому еще его предложить, и на этот раз тебе не откажут, — сказала я.
— Позволь мне тебя проводить.
— Долгие проводы — лишние слезы, — сказала я.
Мы обнялись, и я поцеловала его в щеку. Но если ты думаешь, что в какой-то момент я дрогнула, что хотя бы на секунду я пожалела о данном Кларку обещании и захотела остаться, чтобы прожить долгую спокойную жизнь в этом райском месте с приличным, работящим и надежным парнем в качестве своего партнера, то черта с два ты угадала.
Карлос убрел в свою парикмахерскую и застыл на пороге в исполненной печали позе, явно собираясь провожать меня по улице долгим тоскливым взглядом, раз уж не получилось сделать это ногами. Я подошла к индейцам и уставилась на них.
— Я уезжаю, — сказала я, совершенно не заботясь о том, что они могли ничего не понимать по-английски. — Не хотите сказать мне что-нибудь напоследок?
Они не хотели. И хотя их лица были повернуты в мою сторону, они, казалось, на меня даже не смотрели. Как будто они смотрели сквозь меня. То ли куда-то вдаль, то
— Пока-пока, — сказала я и двинулась вверх по улице к направлению моего… ну, дома, в котором я жила последние месяцы.
Индейцы даже не шелохнулись. Карлос вздохнул и принялся смотреть мне вслед.
Кларк прислал за мной машину ровно к шести, как мы и договаривались.
Глава 6
— Ты какая-то мрачная, Боб, — сказал Кларк, когда арендованный им «бизнес-джет» набрал полетную высоту и крейсерскую скорость, держа курс в сторону Города. — Разве с таким настроением нужно возвращаться домой?
— Не надо петь мне этих песен, Джон, — попросила я. Наверное, если бы речь шла об обычном возвращении, не отягощенном сделками с теневым правительством и необходимостью снова использовать топор, мое настроение было бы получше. В конце концов, передо мной забрезжила возможность встречи с родителями…
Джон открыл холодильник, извлек оттуда бутылку шампанского, взял из бара два фужера.
— Я не буду, — сказала я.
— Думаю, что немного холодного шампанского ребенку не повредит, — сказал Кларк.
— Я тоже думаю, что не повредит. Просто не хочу.
— Брось, Боб. Тебе надо немного расслабиться.
— Сейчас самое время, ага.
— Как же мне не хватало твоего сарказма, — сказал он.
— У тебя есть какой-нибудь запасной план? — спросила я.
— Запасной план на случай чего?
— На тот случай, когда что-то пойдет не так, — сказала я. — Например, министр финансов передумает уничтожать тетрадь и отменит сделку. Кто знает, какая еще фигня может произойти.
— Тогда я возмещу тебе все расходы и доставлю в любое место мира, которое ты сама укажешь, — сказал Кларк. — А также принесу тебе свои искренние извинения.
— Это, конечно, самое важное, — сказала я.
— В Городе немного прохладнее, чем в Белизе, — сказал Кларк.
На мне все еще была моя широкая цветастая юбка и блузка, в которой я ходила на работу. Придя домой, я обнаружила, что из всей одежды, в которой я приехала в Белиз, я могу влезть только в кеды, да и то с некоторым трудом. А времени на то, чтобы прошвырнуться по магазинам и купить себе обновок у меня уже не было.
Ладно, вру.
Не было ни сил, ни желания.
— Ты видел, сколько у меня с собой багажа, Джон. Мне не во что переодеться. Придется купить что-нибудь в аэропорту.
— Это будет довольно затруднительно сделать, поскольку мы сядем на военной базе, — сказал Джон. — А такие места, как ты понимаешь, не славятся обилием магазинов женской одежды.
— Значит, мне придется шокировать министра финансов своим легкомысленным видом, — сказала я.
— Может, и не придется, — сказал Кларк. — В хвосте самолета есть сумка с вещами, которые я купил сегодня. Посмотри, может быть, тебе что-нибудь подойдет.