Эра Лобановского
Шрифт:
— Скандал остался в прошлом. Это уже для истории. Точнее, для критиков истории. А киевское «Динамо», во всей своей инфраструктуре, от самых маленьких до первой команды, успешно развивается, идет вперед...
Глава 19. На земле обетованной.
Боинг-747 совместной израильско-украинской авиакомпании «Аеросвіт», доставивший киевских динамовцев на землю обетованную, приземлился, правда, не ночью, а солнечным февральским утром. Но после заснеженного, оставленного в морозный день, под минус двадцать градусов, Киева, залитый
— О, наконец-то мы дома! — весело бросил кто-то из динамовцев, когда остались позади формальности таможенного и пограничного контроля.
И ребята, стоявшие рядом, среагировали на эту реплику весьма дружелюбными улыбками. Да, с тех пор как Владимир Высоцкий, вспоминая об Израиле, впервые пропел о том, что «...там уже на четверть наш народ», много воды утекло.
— В Израиле я уже пятый раз,— говорил мне в ту пору капитан киевского «Динамо» Юрий Калитвинцев,— И с каждым разом, когда сюда прилетаю, мне здесь все больше и больше нравится. Такие ощущения, что я не за границей, а дома. Много русской речи, да и ландшафт напоминает мне мою родину, где я родился и вырос,— Волгоград. Много песка, не так уж много земли и зелени. Волгоградская область — это ведь степь...
В фешенебельном пятизвездочном отеле «Дан Акадия», что прямо на берегу Средиземного моря, близ очень престижного по израильским понятиям города Герцлия, динамовцы действительно то и дело слышали русскую речь.
Андрей Шевченко впервые попал в Израиль будучи еще 16-летним школьником, когда в составе юношеской сборной Украины впервые приехал в эту страну.
— Мне в Израиле очень нравится,— говорил Андрей. Когда бы мы ни приехали, погода здесь всегда хорошая. Температура ниже пятнадцати-двадцати не опускается. Мне почему-то все здесь напоминает весну в Киеве. Когда цветут каштаны...
Мы говорили с ним на зеленой лужайке гостиничного дворика, с нижней площадки которого открывался великолепный вид золотистого цвета песчаных пляжей на фоне голубизны моря. Я вглядывался в открытое худощавое лицо Шевченко, которое Андрей с удовольствием подставлял теплым лучам заходящего солнца. И подумалось мне о том, что этому простому киевскому парню, юношеские годы которого пришлись на первые годы становления независимости Украины, приехавшему в Израиль в пятый раз, уже никто в жизни не сможет вешать «лапшу на уши», внушая мифы о «жидо-масонском заговоре» или «агрессорах-сионистах».
...Киевские динамовцы прилетели на февральский учебно-тренировочный сбор в Израиль без главного тренера (грипп, как известно, не щадит даже великих!), но, на мой взгляд, с первых же часов пребывания на земле обетованной его присутствие в команде как-то незримо ощущалось. Словно бы в коллективе витал дух Лобановского. Синхронно и четко работал его кабинет, в котором каждый, как говорится, знал свой маневр. Ведь те же, что и десятки лет назад, только прибавившие в возрасте и мудрости опытнейшие врачи Владимир Малюта и Виктор Берковский, трудяги-массажисты Павел Швыдкий и Валерий Евлантьев, под стать им неутомимые и заботливые администраторы Александр Чубаров, Виктор Кашпур и Филипп Репетило, не говоря уже о сработавшемся тренерском квартете помощников главного тренера — Анатолий Пузач, Анатолий Демьяненко, Валерий Зуев и Михаил Михайлов. К слову сказать, на одной из первых пресс-конференций, после его возвращения в родной клуб, главного тренера спросили:
— Валерий Васильевич, ваши помощники Михайлов, Демьяненко и Зуев — это бывшие игроки вашей команды. Изменилось ли, на ваш взгляд, их отношение к футболу сейчас, когда они уже тренеры?
— Это очень сложный вопрос,— сказал Лобановский. Будучи игроками, они выполняли какие-то функции на футбольном поле, решали задачи, которые ставил тренер. Хотели также удовлетворить публику и, побеждая,
Наблюдая за тренировками или играми динамовцев в Израиле, не раз убеждался в точности оценки Лобановского своих помощников. Они не только словом, но и нередко собственным исполнением сложнейших технических приемов тактично, исподволь передавали молодому поколению свой богатейший опыт. Никого из игроков не надо было подхлестывать. Работа, как любят говорить футболисты, шла в охотку.
— Могу утверждать, что сейчас ребята работают с удвоенной энергией,— говорил мне Анатолий Демьяненко. Они наслышаны о Лобановском, о «Динамо», которое добивалось в Европе признания, и слушают Валерия Васильевича с открытыми ртами. Я обратил внимание, что во время теоретических занятий, когда Лобановский говорил о футболе, игроки сидели словно бы загипнотизированные. Но ведь теория проводилась для того, чтобы понимали, что им предлагают, чтобы каждая тренировка дала какой-то эффект. И видно, как они выкладываются, какой огонек появился во взгляде. Парни верят в Лобановского и хотят с ним добиться чего-то серьезного...
Если для молодых футболистов работа под началом такого главного тренера была великолепной школой, то для самих помощников Лобановского она стала, пожалуй, академией современного футбола. И они прекрасно это понимали.
— Мне посчастливилось не просто по отчеству быть тезкой Лобановского, но и стать его коллегой по работе,— сказал однажды Анатолий Васильевич Демьяненко. Работать с таким человеком, который знает о футболе от А до Я, не только приятно, а очень полезно: где еще почерпнешь такой богатейший опыт?!
В Израиле ассоциативная память, скорее всего по каким-то тонким законам психологии, не раз переносила меня с земли обетованной в Нью-Йорк. И я невольно вспоминал свою встречу с гражданином США Виктором Каневским, для которого, по его собственному признанию, «Динамо», Киев — это не только навсегда родная команда, но еще и — лучшие годы его жизни...
Мы беседовали с В. Каневским в его со вкусом обставленной красивой мебелью и неимоверным количеством домашних растений квартире.
— На протяжении всей моей футбольной карьеры со стороны ребят ни в клубе, ни в сборной, ни во взаимоотношениях с игроками других клубов, никогда даже намека не было на мои еврейские корни,— рассказывал Виктор Каневский. Мы очень были дружны.
Но в пору государственного антисемитизма сама система давала человеку возможность почувствовать отношение к себе по национальному признаку.
— Первый раз это произошло в Краснодаре, где у нас были перевыборы капитана команды,— вспоминал Каневский. До этого я уже был капитаном, но руководству команды сказали «сверху», чтобы меня больше не выбирали. Об этом я узнал от нашего администратора Рафаила Фельдштейна. Два дня подряд проводили тайное голосование. Готовили-готовили ребят, настраивали голосовать против меня, но... Единогласно игроки снова избрали меня. И второй раз дали мне почувствовать мою «пятую графу», когда я уже шесть лет кряду был капитаном. Мы выиграли Кубок и чемпионат страны, в составе сборной СССР я участвовал в чемпионате мира. Многим моим партнерам по динамовской команде присвоили звания заслуженных мастеров спорта. Мне отказали...