Эра людей. Дьявол
Шрифт:
— Вон отсюда все! — заорала Алмосая и на ходу спрыгнула с Половника.
Она не знала, можно ли так делать. Её опыт езды верхом был крайне мал. Раньше все маги так или иначе перемещались на дальние расстояния при помощи магии. Лошадей использовали только запряжёнными в кареты, это была дань традиции. После подвига Мортегара лошадей стали использовать более интенсивно, но опять же — больше запрягали в повозки.
Половник, почувствовав внезапную лёгкость, в тот же миг осознал и то, что дальше ему жить своим умом, а вину в случае чего свалить будет не на кого. Он попытался резко повернуть, вышло плохо, копыта поехали, и конь рухнул набок. По инерции он продолжил катиться. В результате Половник сделал то, на что так и не сумела отважиться Коон: он, издавая отчаянное ржание, въехал
Алмосая тоже не удержалась на ногах, спрыгнув. Успела воткнуть в лёд кончик копья, но удержаться не сумела — пальцы скользнули по древку, и Алмосая скатилась вниз, подобно распутной танцовщице на шесте.
— Сумасшедшая! — рявкнул Асзар, остановившись рядом и протянул руку.
Он легко, одним рывком поставил на ноги Алмосаю — должно быть, применил своё умение по трансформации магической силы в физическую. Алмосая выдернула копьё. На неё надвинулась Коон, что-то говоря, но тут между ними рухнул Противень.
Жечь Коон дракон не стал, всего лишь заревел на неё, окурил дымом и осыпал искрами. Но кентаврихе этого хватило — она закричала и отпрянула. Больше никто не успевал им помешать.
— В шатёр! — воскликнула Алмосая.
Они рванулись к шатру, из которого доносилось истошное ржание Половника и крики перепуганной Клинтианы.
Однако Алмосая не учла одного важного момента. За минувшие месяцы она привыкла и смирилась с тем, что магии вокруг осталось не так уж много, и её практически не используют без крайней на то необходимости. Маги без магии — грустное зрелище…
Когда очередной шаг обрушился в пустоту, Алмосая вскрикнула от неожиданности. И замолчала, поняв, что поднимается в воздух. Взлетев примерно на метр, она остановилась там. Рядом с ней очутился Асзар.
— Проклятье, они правда хороши в магии, — простонал он. — Мы бессильны против них!
— Будь здесь мухи — я бы им устроила, — всхлипнула Алмосая. — А лучше — осы! Или даже шершни!
Противня заколдовать то ли не смогли, то ли не успели. Он подлетел к шатру, схватил его когтями сверху и рванул. Выдрал здоровенный клок. Потом разметал опоры…
Мортегар лежал на полу, глядя в небо неподвижным и безразличным взором. Бледный, застывший, с посиневшими губами. Клинтиана стояла над ним. Она, похоже, даже не заметила, что её шатёр, по сути, перестал существовать. Клинтиана держалась руками за голову.
— Ты убила его, тварь?! — закричала Алмосая.
Клинтиана не обратила внимания на крик. Зато встрепенулась, услышав, как Коон крикнула что-то вроде «Дуанодес!».
Противень уверенно заходил на атаку. Клинтиана подняла посох, верхушка которого засветилась… И вдруг опустила его, сделала шаг назад.
Вместо того, чтобы испепелить Клинтиану, Противень шлёпнулся у её ног, обнюхал Мортегара и, задрав голову, горестно завыл в небо.
Часть 2
Источник
А ты уже можешь создавать птичек?
Глава 1
Post mortem
Юи весело бежала по дороге, разделявшей Великое Ничто примерно пополам, прыгала через скакалку и во всё горло распевала песенки. Крылышки куда-то пропали, волшебной палочки я тоже не верил. А сама Юи, как и Противень, сделалась нормального размера, мне чуть ниже плеча. Как-то всё-таки это было связано: то, что я творю в реале, и то, что происходит у меня в подсознании. Наверное, если бы я какому-нибудь психологу такое предположение озвучил, тот бы хохотал надо мной до слёз. Но в этом мире ближайший психолог находится примерно нигде, так что бояться некого, можно спокойно пороть чушь.
— А ты в тексте ничего не напутала? — полюбопытствовал я, шагая вслед за Юи.
— Я твоё подсознание, Мортегар. Всё берётся оттуда, смешивается в причудливых комбинациях и является тебе в виде видений или внутреннего голоса, или меня, например. Или, вот, сны. Они ведь именно так получаются.
Отделавшись такой отговоркой, Юи затянула печальное:
— Храброе словечко В поле у ручья. Вспыхнуло сердечко — Полюбила я… Хлынули дороги На свою беду, Погоди немного — Слов я не найду… Он живёт, не знает Ничего о том, Как мы помирали В небе голубом, Как мы дожидались, Как не дождались, Как мы не сдавались, Как мы не сдались…— Почему ты такой грустный, Мортегар? — оборвала Юи сама себя. — Всё сложилось удивительно прекрасно!
— Вообще-то, это ты поёшь унылые песни про то, как все умерли в небе под кустом, — возразил я.
— Вот именно! Я — твоё подсознание, значит, грустишь — ты. Я ведь не могу сама себя анализировать. Мне для этого нужны сознательные усилия. Давай подумаем?
Юи сложила скакалку и спокойно пошла рядом со мной. Шли мы буквально из ниоткуда в никуда. Если бы у меня не было околопосмертного опыта раньше, я бы подумал, что это есть дорога на тот свет. Но теперь я понимал, что вижу всего лишь какой-то не то плод, не то глюк собственного воображения.