Эра людей. Дьявол
Шрифт:
— Какие. Нафиг. Читатели? Шестой том, год спустя!
— Метафора, Морти! — закатила глаза Юи. — Просто пытаюсь объяснить тебе, что кроме этой двери, никаких развлечений нам здесь не грозит. Открывай, ты же ключ!
Я дёрнул ручку — тщетно. Посмотрел на чёрный зев замочной скважины, и вдруг указательный палец у меня на правой руке изменился, превратился в ключ.
— Дурдом какой-то, — буркнул я, вставляя его в скважину. — Хорошо хоть палец, а не…
Договорить не успел. Поворачивать палец-ключ не пришлось. Как будто замок был на самом деле электронным
— Давай вместе! — Юи навалилась на дверь.
Распахнули, замерли на пороге.
— Блин, жутковатое зрелище, — поёжился я.
— И то правда, — поддакнула Юи, разом порастратив энтузиазм.
За дверью буквально находился реальный мир. А если точнее — реальный шатёр Клинтианы, вид изнутри. В шатре сидела сама Клинтиана, напротив неё, через огонь — Асзар и Алмосая. Эти двое выглядели лучше, на щеках появился румянец.
Противень тоже смотрелся молодцом. Как будто даже чешуя налилась более сочным цветом. На льдине-то он вообще казался дохлой ящеркой.
Плохо выглядел только я. Я был бледен, неподвижен и мёртв. Лежал на футоне, заботливо укрытый до подбородка простыней. Противень лежал рядом, свернувшись калачиком, и грустно, тяжело дышал.
Слыхал я, что пережившие клиническую смерть люди якобы видят своё тело с высоты. Теперь понимаю, каково им. Вот совсем человеку не надо такого видеть, честно. Одно радует: мне в голове уже ломать нечего, значит, наверное, без последствий обойдётся.
— О чём ты говоришь, мы ни слова не понимаем! — услышал я дрожащий голос Алмосаи. — Безумная женщина… Ты довела до смерти Мортегара! Чего ты добилась? Чего ты от нас хочешь?!
— Не разговаривай с ней, — процедил сквозь зубы Асзар. — Будь выше.
— Ничего себе, «будь выше»! — возмутилась Алмосая. — Нет уж, Асзар, времена, когда я была магом Воздуха и могла позволить себе быть выше, прошли! И — нет, они прошли ещё до того, как Мортегар уничтожил Сердца. Я сама спустилась с Материка. Теперь я — здесь. Не выше.
Алмосая говорила на своём языке — разумеется, другого она не знала. Я понимал её. Но когда Клинтиана заговорила на «человеческом» языке, я осознал, что и её тоже понимаю. Без переключения.
— Я могу предположить, о чём вы говорите. Вы обвиняете меня. Но моей вины здесь нет, я ничего не сделала такого, что могло бы убить Мортегара. Поверьте, я бы скорее умерла сама, чем подвергла его реальной опасности. Он сам пришёл ко мне, примерно за час до того, как к нему пришла бы я, чтобы спасти от переохлаждения. Я… я не понимаю, что произошло. Он просто… умер. — Голос Клинтианы дрогнул, и Противень, будто смысл слов до него дошёл, издал печальный трубный звук. — Нити матери-вселенной исчезают в нём, и до сих пор я ничего не могу понять… Но я не маг, чтобы предаваться горю! Меня ведут нити, и я следую за ними. Настала пора вам понять, для чего вы были похищены.
Я схватился за голову. Вот балбес… Столько думал о себе, что этот простой вопрос совершенно оставил за бортом! Действительно — этих-то
— Мортегар должен был переводить наши речи, — продолжала Клинтиана, копаясь в куче чего-то, чего я толком не видел. — Но, раз его больше нет, остаётся прибегнуть к магии. Он уничтожил все мои запасы магических средств, так что я не смогу создать зелье. Но, к счастью, у меня осталось немного…
С этими словами она вытащила бурдюк. Мой бурдюк. В который я перелил зелье, которое отпила Коон.
— Ой, бли-и-ин… — прошептала Юи.
Глава 2
Хаос в стане врага
Всё, что я мог, это стоять и с отвисшей челюстью наблюдать, как Клинтиана пьёт зелье, в котором присутствует толика моей крови. Хотя… Технически, я мог оборвать заклинание Мнимой Смерти, рвануть в дверь, потом резко прийти в себя на футоне, вскочить, выбить бурдюк из рук офигевшей Клинтианы и рявкнуть: «Не смей, не на твои деньги куплено!» — ну, чисто чтобы её деморализовать.
— Не вздумай, Мортегар, — шепнула Юи, вцепившись мне в руки. — Такой поступок полностью нивелирует смысл нашего хитрого плана! Не спорю, смысла там пока и так не два вагона, но хоть что-то есть! Нас считают мёртвыми, тогда как мы можем вернуться в любой момент и сделать что-нибудь неожиданное и победоносное! Но не сейчас же!
— Обстоятельства изменились, — прорычал я сквозь зубы, тем не менее, не трогаясь с места. — Если не восстану — получится, что финт с обучением языку Коон — псу под хвост. Клинтиана будет нас понимать.
— Да, согласна, либо одна сюжетная заготовка накрывается, либо другая. Но такова жизнь, Мортегар. Она сложна и непредсказуема. Сегодня ты берёшь ипотеку под шесть процентов годовых, а завтра умираешь от рака простаты… Всё, что мы можем, это выбирать из двух зол наименьшее. Пусть ты не сможешь говорить с Коон тайно, но эта проблема тебя не коснётся, пока ты мёртв. Зато пока ты мёртв, ты можешь улучать моменты и строить планы!
Нехотя я внял словам Юи. Сердцем-то я жаждал ворваться в шатёр и остановить идиотию, но подсознание верно советовало: не превращать идиотию в ещё большую дурость. Эх, хорошо хоть воздействия нитей здесь, в Ничто, не ощущается. Соответственно — никакой запредельной тяги к Клинтиане я не испытываю. Нет, ну она красивая, конечно. Даже очень. И, если подумать… Только вот лучше не думать — не моё это.
Итак, Клинтиана отпила из бурдюка. Потом она положила его, опустевший, рядом и замерла с закрытыми глазами. Алмосая и Асзар молча переглянулись. Я бы на их месте тоже ничего не понимал. Пригласили в шатёр, усадили, заставляют смотреть, как пьют…
Тут значимость сцены немного смазалась, потому что на передний план вышел… конь. Да не просто конь, а сам Половник. Он закрыл от меня сначала Асзара с Алмосаей, потом — Клинтиану. Уставился на мой труп и горько заржал. Если лошади вообще, конечно, могут ржать горько.