Эра Огня 5. Мятежное пламя
Шрифт:
Подняв на меня взгляд, Дамонт сказал:
— Двадцать первое июня через неделю. Гетаинир должен был прожить ещё как минимум четыре дня, но что-то заставило его изменить решение. Таким образом у нас появился выигрыш во времени. Как вы считаете, сэр Мортегар? Это ловушка?
Не сразу я обрёл дар речи, а когда обрёл, покачал головой и сказал:
— Не думаю. Возможно, конечно, но вряд ли. Мелаирим наберёт побольше магов, которые признают его главой клана. Я перестану быть таковым. Моя загадка исчезнет навсегда. Зато её получит Мелаирим. Получит — и отгадает. Отыщет Сердце Огня. И тогда, наверное, станет
— Честный ответ, — кивнул Дамонт, вставая. — Достойно. Но не всегда разумно. У вас есть неделя, сэр Мортегар, чтобы представить нам хоть что-то посущественнее слов.
Он пошёл к выходу, Логоамар потянулся следом. Я повернул к ним голову.
— Постойте!
Они остановились, уставились на меня.
— Вы что, готовы принять его предложение? — развёл я руками.
Ответил мне Логоамар. Он покряхтел, покашлял и сказал:
— Мы — главы кланов, сэр Мортегар. Мы в ответе за всех этих магов. И если у нас есть возможность их спасти… Ну не гневитесь же, сэр Мортегар! Вы поймите: будь у нас возможность сражаться, мы бы сражались до конца. Но пока всё, что мы могли, это бежать. Мы и сами не рады были бы принимать Огненные печати. Так что вы уж постарайтесь найти способ бороться. Мы всё ещё в вас верим. Потому и поведали о сообщении.
Поклонившись, Логоамар удалился. Дамонт придержал ему дверь, потом вышел сам. Кланяться он не посчитал нужным.
Я поставил локти на стол и спрятал лицо в подрагивающих ладонях. Рука Натсэ легла мне на плечо.
— Морт? — тихо позвала она.
— Всё нормально, — сказал я, поражаясь своему спокойному голосу. — Всё нормально. Я… просто немного устал, вот и всё. Нужно проветриться, подышать свежим воздухом, и я всё решу.
Глава 38
В поисках уединения я улетел на дальний край Материка. Там жили маги победнее, домики стояли кучно, и уклад царил простодушный. Последний домик, выкрашенный в тошнотворно-жёлтый цвет, стоял в пятидесяти метрах от края. А за три метра высились каменные нагромождения. Какую функцию они выполняли — я так и не понял. Может быть, защитную. Может быть, декоративную. По правде сказать, выглядели они не очень красиво, но с меня эстет тот ещё. Я и в своём мире не понимал многих выдающихся предметов искусства. Например, того художника, который прибил себя за мошонку к тротуару, я так и не понял. Бьюсь об заклад, Вимент его бы тоже не понял.
Эх, Вимент… Где он? Жив ли? Как я ему всё обгадил! Был город, который нехотя давал ему кусок хлеба и крышу над головой, а теперь и того нет. И ведь не свяжешься с ним никак. Он не маг, увы…
Я постоял на краю, глядя на облака, летящие навстречу. Потом вернулся к курганам, выбрал булыжник размером с теннисный мячик и швырнул его в небо. Камень, как и следовало ожидать, отлетел недалеко, замер и вернулся. Не с той же силой, довольно мягко, и всё-таки ребёнку, например, мог пребольно стукнуть в лоб. Может, от детей и загородили? Хотя это смешно. Дети магов Воздуха наверняка в большинстве своём уже лет в пять способны перелететь жалкую кучку высотой три метра. Маленькая Талли, вон, порхает себе, вообще
Поймав камень, я размахнулся и швырнул его вновь. Опять поймал, ещё раз швырнул. Простые действия успокаивали мысли. Спокойная сидячая медитация мне не давалась, мысли упорно разбредались в разные стороны, а вот такая, деятельная, вполне себе помогала сконцентрировать силы подсознания на главном. Вот я и продолжал бездумно швырять камень, как доктор Хаус. Только доски и маркера не хватало. И трости.
Постепенно мысли сами собой поползли в нужном направлении. Итак, у нас неделя до тех пор, пока Мелаирим наберёт себе клан. И, судя по тому, как ведут себя главы, недостатка в желающих не будет. Только Денсаоли и Акади явно против этой идеи, но будем откровенны: их политика в последнее время не так чтобы очень популярна. Соответственно, они либо прогнутся, либо их нагнут, простите за грубость речи.
Почему неделя? Что за срок такой — двадцать первое июня?
Блин… Как я мог настолько затупить? Летнее солнцестояние! Опять! И, как следствие, Благословенная неделя — вот эта. Началась уже. Но это сейчас не важно. Хм, а занятно, насколько всё замкнулось. Тогда мы ждали солнцестояния, чтобы призвать дух моей сестры, и сейчас ждём его же… И тогда, и сейчас всё упиралось в Мелаирима.
— Ладно, — сказал я, швырнув булыжник и приготовившись принять подачу. — С этим разобрались. Что нам это даёт?
Камень вернулся. Я поймал его и не сразу бросил, повертел в руке.
— В день солнцестояния сила Огня максимальна. Потому что Солнце — это тоже Огонь. Значит, без Сердца Мелаирим всё же не использует всю силу Огня. Он подзаряжается. И поэтому, наверное, «спит» днём. Восстанавливает силы. Даже Наэль говорил, что лучше либо восстанавливать силы, либо тратить их. Вот Мелаирим и разделяет. Ясно. Ясно… Хм…
Ещё один бросок. На этот раз я вложил в него все силы, но камень всё равно улетел не дальше пяти метров. Разве что повисел на месте на мгновение дольше.
— А как насчёт Солнца? — спросил я себя. — Огненный шар, висящий посреди бескрайнего чёрного космоса. Может быть, Сердце — там?
Я поймал камень и прислушался к магическому сознанию. Не-а, ничего не произошло. Загадка по-прежнему висела неразгаданной. Может, маги таки не имели понятия о черноте космоса? С другой стороны, космос не такой уж и чёрный, он просто бесконечный, и там света нет. В любом случае, загадка не разгадана. Я разочарованно запустил камень на новый цикл. Ну, не получилось, бывает. Зато это хоть какая-то идея, раньше никаких не было.
— Ладно, — сказал я, перебрасываясь с воздухом каменным «мячиком». — Это всё теории, очень мило. Но мне нужно понять, что делать в этой ситуации, с Мелаиримом, с матерью Натсэ…. И с моей дочерью.
Я как будто вновь ощутил этот детский искренний поцелуй Маленькой Талли, и у меня по коже мурашки побежали. К чему угодно я был готов, но — не к такому. Есть всё же некая высшая мудрость в том, чтобы дети росли постепенно. К ним привыкаешь. Сначала, наверное, воспринимаешь их просто как орущие и гадящие кулёчки, которые постоянно нужно мыть и кормить. Потом тебе приходится играть с ними в скучные игры. А уже потом они целуют тебя в щеку и говорят: «Папа, я люблю тебя». А не вот так вот, сразу.